- Я жду, - ответила наконец она, точно уловив лишь эти его последние слова.
Выйдя из будки, Невзоров зашагал к Арбату. Около Манежа стояли тягачи с артиллерийскими прицепами.
Вездесущие мальчишки шныряли среди артиллеристов, бегали с флягами к киоску за газированной водой для них. Все длинное здание Манежа, разрисованное по стенам деревьями, напоминало издали рощу, а вблизи ужасало грубыми желто-зелеными пятнами. Невзорову пришло на ум, что и отношения двух людей порой также сравнимы в подобной ретроспективе. Когда еще не женился, она представлялась воплощением нежности, кроткой любви. И все это было. А через две недели совместной жизни его стали раздражать упреки. Она постоянно мучила и себя и его злой ревностью. Подозрительность имеет свойство находить в обычном факте совершенно другое значение и часто противоположное истинному, как бы подогревая сомнения. Жизнь в браке оказалась вроде мутного пятна. Он испытал облегчение, когда ушел на свою прежнюю холостяцкую квартиру. И то светлое, радостное, чего, казалось, так незаслуженно лишился, он стал искать в случайных, мимолетных встречах с другими женщинами. Но эти встречи приносили только душевную усталость. В Марго Невзоров опять увидел непознанную им, как он считал, радость близости. И, как опытный, по собственному мнению, в этом человек, не сомневался, что умеет отличать мираж от оазиса.
На фоне той гигантской битвы народов, идей, жизненность которых испытывалась теперь силой оружия, о чем также думал он, его внутренние терзания, какаяго прежняя нерешительность уже представлялись ему смешными, просто нелепыми.
"И в любви, как на войне, - рассуждал он. - Всякая нерешительность подобна медленному самоубийству, точно боязнь отсечь захваченный капканом палец. Надо было решить все давно..."
Идущие навстречу люди говорили между собой, он сталкивался с их взглядами, слышал обрывки фраз:
- ...Похоронная им на сына нынче пришла. Вот и еду к ним...
- ...В Сибирь эвакуируют. Я просился на фронт.
Да говорят, у станка твой фронт...
- ...Мальчик родился. Отчего-то сейчас только мальчишек и рожают. Война, что ли, на это действует?..
У каждого были свои заботы. Какие бы события ни волновали, ни объединяли людей, человек постоянно думает еще и о своих бедах, радостях, желаниях. И если бы в одну и ту же минуту записать мысли разных людей, они сами удивились бы этому непонятному разнообразию. Как в мозаике, из совсем несхожих по форме и цвету частей складывается картина, так в общей совокупности людей бывает понятен и народный характер.
Впереди Невзорова торопливо шагали четверо младших лейтенантов. Судя по новенькому командирскому обмундированию, они были только что выпущены из училища.
- Мы им скажем, - говорил один. - Знаете, девочки, какая обстановка на фронте? Убываем в ноль-ноль часов. Поэтому терять время не стоит...
- А они, - засмеялся другой, - они скажут: "Катись и не оглядывайся".
- Что ж они, дуры, по-твоему?
- По-моему, если скажут "катись", будет очень разумно... Мамы с папами растят нежное создание, идеал красоты. А является какой-то жлоб с бутылкой водки, хватает ее и думает, как бы обломать побыстрей До чего, братцы, верно кто-то заметил: "Женщина делает мужчину".
- Мотал бы ты со своим трепом назад!
- Вот уж это будет с моей стороны глупостью...
Невзоров свернул в подъезд дома, где жила Эльвира.
Дверь ее квартиры на первом этаже была открыта.
Эльвира встретила его молча, опустив глаза. На столе лежали раскрытые тетради с детскими каракулями.
- У тебя все, как было. Ничего не изменилось, - сказал он.
- Хочешь чаю?
- Я ведь на минутку.
- Садись.
Он уселся за стол и бросил взгляд на приоткрытую дверь кухни.
- Мама ушла, - сказала Эльвира. - Думает, что нам будет проще говорить наедине.
- Почему ты убежала тогда?
- Мне надо было увидеть тебя, - она замолчала, как бы проглатывая что-то. - Извини...
- Вот ерунда!
- Я только хотела еще раз увидеть тебя. Есть человек, который любит меня. Он любит по-настоящему...
- А ты его? - спросил Невзоров.
- Разве для тебя важно? Это неважно... Моя беда в том, что я очень любила. И наверное, долго еще буду любить. Слишком я много страдала... И ты прав: надо все кончить.
Он видел, что ей трудно сдерживаться и не кричать.
Белая длинная шея ее покрылась розовыми пятнами, но голос оставался тихим.
- Что ж, - проговорил он, - для того я и зашел.
В жизни нет ничего вечного. И сам человек не вечен, и любовь его. Жизнь состоит не из одной любви.
- Да, тут весь ты! И ты никогда не любил.
- Не будем вытряхивать старое. Я могу напомнить о цветах, которые тебе присылали.
- Эти букеты я заказывала сама в магазине... чтобы ты хоть немного ревновал.
- Не очень верный ход, - качнул головой Невзоров.
Рядом сидела женщина, которая была ему дорога, которой он когда-то говорил много нежных слов. А сейчас он равнодушно глядел, как вздрагивают ее колени.
И вся чувственность ее казалась просто наигранной.
И он думал теперь, что ее внутренняя холодность при наигранной чувственности и даже то, что она самого слова "любовь" не понимает, раньше воспринималось им как наивность и чистота. Все у нее от натуры, поэтому очень естественно. Но сейчас его уже не обманет правдивая ложь.
- Я не обдумывала ходы, - все ее лицо, дрожащие губы, стиснутые руки как бы просили о чем-то. - Да...
я хотела забыть и, когда встречалась с другим, лишь опять видела тебя!
Невзоров боялся, что она расплачется и, как всегда при этом, он не найдет сил уйти, будет готов давать любые обещания, только бы не видеть слез.
- У меня нет времени, - сказал он. - Пожалуйста, оформи развод. Так будет лучше и тебе и мне.
- Это она хочет? - проговорила Эльвира. - Та дрянь с зелеными глазами!..