- Ты лишил меня развлечения, - посетовал Тиниен, когда они возвращались к конюшне, чтобы позаботиться о лошадях.
- Меня замучила жажда, - пожал плечами Улаф. - Кроме того, пара бывших солдат наверняка заранее знала бы, сколько они склонны заплатить, верно ведь? - Улаф поскреб подбородок. - Может быть, сэр Герда не стал бы возражать, чтобы я сбрил его бороду? Она ужасно чешется.
- Улаф, это же не его лицо, а твое. Его просто изменили, чтобы ты стал похож на сэра Герду.
- Это так, но когда дамы будут возвращать нам изначальный облик, это лицо будет образцом для сэра Герды, и, когда они закончат, он окажется с обритой физиономией. Ему это может не понравиться.
Они расседлали коней, поставили их в стойла и отправились в пивную. Тамульские питейные заведения резко отличались от эленийских. Столы здесь были намного ниже, зал обогревал не камин, а изразцовая печь - впрочем, дымила она не хуже камина. Вино подавали в изящных чашечках, а пиво - в дешевых оловянных кружках. Пахли они, однако, почти одинаково.
Улаф и Тиниен приступили ко второй кружке, когда в зале появился чиновного вида тамулец в шерстяной мантии, покрытой пятнами от еды. Он направился прямиком к их столу.
- Я бы хотел взглянуть на ваши отпускные свидетельства, если не возражаете, - высокомерно объявил он.
- А если возражаем? - осведомился Улаф.
- Что? - чиновник заморгал.
- Ты сказал - "если не возражаете". Что, если мы возражаем?
- Я имею право требовать у вас эти бумаги.
- Что ж ты тогда просишь? - Улаф запустил руку под красную форменную куртку и достал оттуда измятые бумаги. - В нашем полку те, кто имел право приказывать, никогда не просили.
Тамулец прочел отпускные свидетельства, которыми Тиниена и Улафа снабдил Оскайн в добавление к их маскировке.
- Бумаги как будто в порядке, - заметил он примирительным тоном. Простите, что я был так резок. Нам было велено посматривать, не появятся ли дезертиры - из-за всех этих беспорядков, вы же понимаете. Едва только в воздухе запахнет войной, армия сразу становится малопривлекательным местом. Он окинул их глубокомысленным взглядом. - Я вижу, ваш полк стоял в Материоне. Тиниен кивнул:
- Это была неплохая служба - только вот все время приходилось наводить глянец да терпеть проверки. Присаживайтесь, комиссар.
Тамулец слабо усмехнулся.
- Увы, капрал, всего лишь младший комиссар. Эта дыра не заслуживает того, чтобы здесь торчал комиссар. - Он опустился на стул. - Куда вы направляетесь, парни?
- Домой, - ответил Улаф, - в город Верел, что в Даконии.
- Простите мои слова, сержант, но вы не слишком-то похожи на дакита. Улаф пожал плечами.
- Я пошел в родню по материнской линии. Моя мать родилась в Астеле. Скажите-ка, младший комиссар, много ли времени мы сэкономим, если напрямик через Тамульские горы двинемся к Супаль? Мы думали устроиться там на какое-нибудь торговое судно, пересечь Арджунское море до Тианы и оттуда верхами доехать до Сэйраса. А там до Верела рукой подать.
- Я бы не советовал вам, друзья мои, углубляться в Тамульские горы.
- Бури? - спросил Тиниен.
- В это время года они неизбежны, капрал, однако в последнее время мы получили оттуда несколько тревожных донесений. Похоже на то, что медведи там, в горах, размножились, как кролики. Всякий путник, кто за последние пару недель приходил сюда с гор, сообщал об этих тварях. По счастью, всем удалось уйти целыми и невредимыми.
- Медведи, говорите вы? Тамулец усмехнулся.
- Это мой перевод. Невежественные крестьяне употребляют слово "чудища", но мы-то с вами знаем, как зовется большая мохнатая тварь, которая живет в горах.
- Эти крестьяне - нервный народец! - хохотнул Улаф, осушая кружку. Помню, как-то были мы на учениях и к нам прибежал крестьянин, вопя, что за ним гонится стая волков. Мы отправились глянуть что к чему - и обнаружили одну-единственную лису. Размеры и количество диких тварей, которых способен увидеть крестьянин, видимо, растет с каждым часом.
- Или с каждой кружкой пива, - вставил Тиниен.
Они еще поболтали с чиновником, который был уже сама любезность. Наконец он пожелал им доброго пути и удалился.
- Что ж, - сказал Улаф, - приятно знать, что тролли забрались так далеко на юг. Мне бы очень не хотелось разыскивать их.
- Но ведь троллей вели их боги, Улаф, - напомнил Тиниен.
- Оно и видно, Тиниен, что тебе никогда не доводилось разговаривать с Троллями-Богами! - рассмеялся Улаф. - У них довольно слабое чувство направления - быть может потому, что их компас показывает только две стороны света.
- И какие же?
- Север и не-север. Это, знаешь ли, слегка затрудняет ориентировку на местности.
Это был один из тех кратких и яростных шквалов поздней осени, которые налетают словно ниоткуда. Халэд сразу отказался от мысли искать убежище в соляных болотах и направился на берег. В мелкой бухточке он нашел то, что искал, - груду плавника. Пара часов усердной работы - и у них было прочное, даже уютное укрытие подветренной стороны плавника.
Буря налетела на закате. Ветер выл над грудой плавника, прибой с грохотом бился о берег, и дождь хлестал вовсю, стелясь почти над самой землей.
Однако Халэду и Бериту было тепло и сухо. Они сидели, откинувшись на большое, выбеленное морем бревно, которое составляло заднюю стену их убежища, вытянув ноги к мирно потрескивающему костру.
- Ты всегда меня удивляешь, Халэд, - заметил Берит. - Откуда ты знал, что в этом плавнике найдутся доски?
- Так всегда бывает, - пожал плечами Халэд. - Всякий раз, когда наткнешься на груду леса, прибитого морем к берегу, можешь быть уверен, что там окажутся и доски. Из досок строят корабли, а корабли часто терпят крушение. Доски плавают по морю, покуда ветер, течение и прилив не загонит их в такое вот укромное местечко, где собирается плавник. - Он поднял руку и похлопал по потолку убежища. - Но вот отыскать крышку люка, да еще целую, - это настоящее везение, уж можешь мне поверить.
Он поднялся и подошел к выходу.
- Ну и ветер, - заметил он и протянул руки к огню. - Да и холод собачий. Наверное, к полуночи пойдет дождь со снегом.
- О да, - с удовольствием поддакнул Берит. - Мне решительно жаль того, кого эта ночь застигла под открытым небом. - Он ухмыльнулся.
- Мне тоже, - ответил, злорадно ухмыляясь, Халэд. И продолжил, понизив голос, хотя особой нужды в этом не было: - Ты можешь узнать, о чем он сейчас думает?
- Ни о чем особенном, - ответил Берит. - Впрочем, ему сейчас чертовски неуютно.
- Какое горе, а?
- Есть кое-что еще. Он намеревается выйти к нам. У него для нас какое-то послание.
- Он придет сегодня? Берит покачал головой.
- Ему приказано сделать это завтра утром. Он очень боится того, кто отдавал приказ, а потому исполнит его в точности. Как там окорок?
Халэд вынул кинжал и кончиком его поднял чугунную крышку котелка, наполовину зарытого в углях на краю костра. Из котелка повалил густой, приятно пахнущий пар.
- Окорок готов. Как только сварятся бобы, можно будет поужинать.