- Нет, не знают. Только некоторые.
- Люди очень странные. Я поговорю с Гхномбом. Может быть, он поймет. Тролль поднялся, нависнув над ними. - Я поговорю с Гхномбом, когда вернусь.
- Куда ты идешь? - вежливо спросил Тиниен.
- Я голоден. Я съем собаку. Потом я вернусь и поговорю с Гхномбом. - Он помолчал. - Я могу принести собаку для вас, если вы тоже голодны.
- Э-э... нет, Блокв, спасибо, - поспешно ответил Тиниен. - Я сейчас что-то не голоден. Впрочем, хорошо, что ты спросил об этом.
- Мы сейчас в одной стае, - пожал плечами Блокв. - Так делать хорошо. Правильно. - И он косолапо зашагал по улице.
----
- На самом деле это не так уж далеко, - говорила Афраэль сестре, когда они вместе с Ксанетией ехали из долины, где стоял Дэльфиус, к Диргису, городку в Южном Атане, - но Эдемус все еще не слишком охотно помогает нам, так что лучше мне не забывать о хороших манерах. Он бы мог оскорбиться, если бы я начала плутовать с расстоянием там, где живут его дети.
- Прежде ты никогда не употребляла этого слова, - заметила Сефрения.
- Должно быть, влияние Спархока, - отозвалась Богиня-Дитя. - Это весьма полезное слово. Оно маскирует вещи, о которых мы предпочитаем не говорить при посторонних. В Диргисе мы будем достаточно далеко от долины дэльфов, и уж там я смогу плутовать, сколько мне заблагорассудится.
- Как ты полагаешь, Божественная, много ли времени займет у нас дорога в Натайос? - спросила Ксанетия. Дэльфийка вновь изменила цвет волос и кожи и приглушила сияние, чтобы скрыть от посторонних глаз свою истинную сущность.
- Несколько часов, не больше, - пожала плечами Афраэль, - реального времени, конечно. Я не умею прыгать с места на место, подобно Беллиому, но при необходимости могу перемещаться довольно быстро. Если понадобится поспешить, я отнесу вас в Натайос по воздуху.
Сефрения содрогнулась.
- Мы не настолько спешим, Афраэль. Ксанетия озадаченно взглянула на свою стирикскую сестру.
- Ее тошнит от полетов, - пояснила Афраэль.
- Вовсе нет, - возразила Сефрения, - я просто пугаюсь до полусмерти. Это ужасно, Ксанетия. За минувшие три столетия я летала с Афраэлью раз пять и всякий раз потом несколько недель приходила в себя.
- Я ведь все время говорю тебе, Сефрения, что не надо смотреть вниз, сказала Афраэль. - Если бы ты просто смотрела на облака, а не на землю, все было бы гораздо проще.
- Я ничего не могу с собой поделать, Афраэль, - отвечала Сефрения.
- Неужто это и впрямь так страшно, сестра моя? - спросила Ксанетия.
- Ты и представить себе не можешь, Ксанетия, насколько страшно. Когда скользишь в пустоте, а под ногами у тебя только пять тысяч футов воздуха... Это чудовищно!
- На сей раз я устрою все по-другому, - заверила ее Афраэль.
- Я немедля начну сочинять благодарственную молитву.
- Переночуем в Диргисе, - сказала Афраэль, - а с утра выедем в Натайос. Мы с Сефренией спрячемся в лесу, Ксанетия, а ты отправишься в город на разведку. Если мама там, мы очень скоро покончим с нашей общей бедой. Едва Спархок будет точно знать, где она, он обрушится на Скарпу и его родителя, точно мстительная гора. От Натайоса после этого и развалин не останется - только большая дыра в земле.
- Он действительно видел их, - говорил Телэн. - Он слишком подробно их описал, чтобы это была выдумка.
Юный вор только что вернулся из путешествия по злачным кварталам Бересы.
- Что он за человек? - спросил Спархок. - Дело слишком важное, чтобы полагаться на случайные сплетни.
- Это дакит, - отвечал Телэн, - бродяга из Джуры. Его интересует не политика, а тугая мошна. К армии Скарпы он присоединился главным образом оттого, что предвкушал грабежи в Материоне. Словом, его трудно назвать человеком с высокими идеалами. Когда он оказался в Натайосе и обнаружил, что придется не только грабить, но и драться, его интерес к этому предприятию слегка приугас. Как бы то ни было, я наткнулся на него в одной из паршивейших таверн, какие мне доводилось видеть, и он был вусмерть пьян. Поверь мне, Фрон, он был не в том состоянии, чтобы лгать. Я сказал ему, что подумываю поступить на службу в армию Скарпы, и он с почти отцовской заботой принялся меня отговаривать: не вздумай, мол, сынок, это гиблое дело, и все такое прочее. Он сказал, что Скарпа - свихнувшийся маньяк, который считает себя непобедимым и полагает, что сможет одним щелчком одолеть атанов. Он так или иначе уже подумывал о том, чтобы дезертировать, и тут в Натайос вернулся Скарпа, а с ним - Крегер, Элрон и барон Парок. Они везли с собой королеву и Алиэн, и у ворот их встречал Заласта. Дакит оказался поблизости и услышал их разговор. Заласта, видимо, еще не забыл, что такое хорошие манеры, потому что его разозлило, как Скарпа обращался с пленницами. Они поссорились, и Заласта чарами скрутил своего сынка в тугой узел. Я так думаю, Скарпа довольно долго извивался, как червяк на раскаленном камне. Потом Заласта увел женщин в большой дом, где для них были приготовлены комнаты. Судя по словам этого дезертира, дом обставлен почти роскошно - если не считать решеток на окнах.
- Его могли обучить этому рассказу, - с горечью проговорил Спархок. - Быть может, он был не настолько пьян, как казался.
- Поверь мне, Фрон, он здорово нализался, - заверил его Телэн. - По дороге в таверну я срезал кошелек - просто так, практики ради, - и денег у меня хватало. Я влил в него столько хмельного, что хватило бы и полк напоить.
- Фрон, я думаю, что он прав, - вставил Стрейджен. - Его рассказ чересчур подробен для вымысла.
- А если этого дезертира послали сюда для того, чтобы обвести нас вокруг пальца, с какой стати он стал бы тратить драгоценное время на мальчишку-карманника? - резонно добавил Телэн. - Все мы выглядим не такими, как запомнил нас Заласта, и я сомневаюсь, что даже ему может прийти в голову, что Ксанетия и Сефрения сообща наколдовали нам новые лица.
- И все же, - сказал Спархок, - я считаю, что торопиться не следует. Не сегодня-завтра Афраэль доставит в Натайос Ксанетию, а уж Ксанетия наверняка сумеет выяснить, кто именно сидит под замком в этом доме.
- Но мы бы могли покуда хотя бы перебраться поближе к Натайосу, - возразил Стрейджен.
- Зачем? Расстояние ничего не значит для моего синего друга. - Спархок коснулся ладонью шкатулки, оттопыривавшей рубашку на его груди. - Как только я буду точно знать, что Элана там, мы нанесем визит Заласте и его ублюдку. Я могу даже пригласить с собой Кхвая. Меня крайне занимает то, что он приготовил им обоим.
Дневной свет вдруг обрел былую яркость, и жители Супаля разом перестали прыгать и дергаться, как марионетки, обретя нормальную человеческую походку. У них ушло полдня на то, чтобы объяснить Гхномбу, почему им нужно вернуться в реальное время, и бог еды до сих пор сомневался, так ли это необходимо.
- Я подожду тебя вон в той таверне, дальше по улице, - сказал Тиниен, когда они с Улафом вышли в узкий проулок. - Ты помнишь пароль?
Улаф что-то проворчал.
- Я не задержусь, - сказал он и, перейдя через улицу, направился к двоим всадникам, которые только что въехали в город.
- Занятное у тебя седло, приятель, - обратился он к одному из всадников, человеку средних лет, с перебитым носом, который восседал на чалом жеребце. Из чего оно сделано - из стриженого барашка?
Берит ошеломленно взглянул на него, затем окинул быстрым взглядом узкую улочку у восточных ворот Супаля.
- Я как-то забыл спросить об этом седельщика, сержант, - ответил он, приметив потрепанную форменную куртку светловолосого эленийца. - Да, кстати, может быть, ты дашь мне и моему юному другу один совет.
- Советы я даю бесплатно. Валяй спрашивай.
- Не знаешь, где здесь, в Супале, приличный трактир?
- Тот, в котором остановились мы с другом, вполне недурен. Он в трех улицах отсюда, - Улаф жестом указал направление. - На нем болтается вывеска с изображением вепря - хотя рисунок мало напоминает вепрей, которых мне доводилось видеть.
- Мы заглянем туда.
- Может быть, вы встретитесь там со мной и моим другом. После ужина мы обычно сидим в пивной.
- Мы заглянем и туда - если решим остановиться именно в этом трактире.
Улаф кивнул и зашагал вверх по улице, направляясь к таверне. Он вошел внутрь и присоединился к Тиниену, который сидел за столом у очага.
- Куда ты девал нашего косматого друга? - спросил он.