— Нет. А что? Что — чувствовать?
— Чье-то присутствие… Точнее не знаю.
— Чье?
— Не знаю! Я не настолько владею своими способностями!
— Понятно. Может, это другие кристаллы?
— Кто-то из ребят решил послушать, о чем мы говорим?
— Не знаю. Не уверен. Возможно.
— Другой такой силы здесь нету.
— Думаешь?
— Ёлка! О чем ты думаешь! Ешь, давай!
Азэлли впихнула мне в руки тарЁлку с кашей и щедро плеснула в кружку отвара. Следующая миска досталась элвару и мы оборвали разговор. Хотелось есть, спать и ни о чем не думать. Вообще ни о чем. Если на мозгах и бывают мозоли, то именно от таких ситуаций.
На этот раз Тёрн попросил вполне официального разрешения делить со мной палатку вместо Азэлли. И я согласилась. В конце концов, спать с элваром очень удобно и уютно. Как с большим плюшевым мишкой. Я уже не говорю, что с ним теплее. И главное достоинство этого конкретного элвара! Он не храпит!
На этот раз пробуждение прошло без воплей и скандалов. Мы проснулись почти одновременно и выползли на свежий воздух. Азэлли уже встала, Реллон и Эстанор тоже. Волшебники и Винер продолжали отсыпаться. Винер караулил с двенадцати до трех ночи, а ребята просто вымотались вчера.
Вампирша вовсю хлопотала у костра, а элвары сидели с каменными физиономиями и смотрели в другую сторону. Кажется, они так и не нашли общего языка. Даром, что вчера целый день вместе по горам шатались. В другое время я бы постаралась их помирить. Сейчас мне просто было лень этим заниматься. Если вампирша желает поехать в Элварион и изучать драконов — пусть засунет свою гордость в карман и начнет положительно относиться к элварам. А драть нос — это не выход.
А с другой стороны — носы-то они задирают, и друг друга могут задирать, но Континент именно в таком виде существует уже сто пятьдесят тысяч лет. И никто — НИКТО! — за это время никого не уничтожил! А мы, люди мира техники? Стоит только вспомнить, что американцы сделали с индейцами! Уничтожили, а остатки загнали в резервации! А здесь? Никто и помыслить не смеет о том, чтобы проявить неуважение к существу другой расы. Есть даже специальные законы! И люди живут мирно рядом с не-людьми! Так когда же, когда в мире техники научатся жить дружно просто с другими людьми!?
А может все дело в том, что в мире техники у людей нет общего врага? Здесь же постоянно приходится бороться с разной нечистью? То там, то здесь открываются врата, нестабильность магического эфира создает чудовищ, экспериментируют колдуны-новаторы, объявленные вне закона — и людям и не-людям есть чем заняться. В мире же техники этого нету (спасибо тому колдуну-шизофренику, был бы он жив, я бы его лично прибила за такие "добрые дела") и людям остается только собачиться между собой. Увы.
Я наскоро обтерлась водой из ручья и отправилась помогать собираться. Лютик уже проснулся и теперь помогал мне складывать палатку, немилосердно зевая.
— Смотри, кусок не откуси, — поддразнила я.
— Не бойся, не отравлюсь.
— Отравишься — полбеды. Палатку жалко.
— А я думал — себя.
— Мало думал.
Так, беззлобно подсмеиваясь друг над другом, мы и свернули палатку в довольно удобный небольшой тюк. Азэлли уже сотворила очередное кулинарное чудо — и мы вместе взялись за тарЁлки.
— Предлагаю сегодня разделиться, как и вчера, — сказала я, дожевывая последнюю ложку.
Два голоса тут же слились в один.
— Я не согласен!
— Ни за что!
Первый возглас принадлежал Реллону, второй — Азэлли. Кажется, вчера они немного не сошлись характерами.
— Что случилось? — резко спросила я. — Азэлли, твоя работа!?
Ответить вампирша не успела. Тёрн мягко дотронулся до моего сознания.
— Азэлли позволила себе несколько выпадов в адрес элваров. Реллон ответил и довольно резко. Слово за слово — хорошо, что на нас не действует большая часть магических уловок. Ребята навешали друг другу плюх — не регенерируй мы и вампиры так быстро, ходил бы Реллон с фингалом, а Азэлли с расквашенным носом.
— Азэлли? — я смогла сохранить спокойное лицо.
— Этот мерзкий элвар…
Реллон сидел спиной ко мне, показывая, что его ничто не волнует на этой бренной земле. Я только головой покачала.
— Азэлли, помолчи. Реллон, изволь развернуться, когда я с тобой разговариваю. Даже если ты обиделся на вампиршу, это не повод плохо относиться ко мне. Мы пока с тобой не ссорились.
Элвар наконец соизволил повернуться и сверкнуть серыми глазами.
— Если ты отправишь меня с ней, мы точно поссоримся.
Я не стала спрашивать, кто виновник ссоры.
— Хорошо. Азэлли!
Вампирша сверкала глазами, как дикая кошка, но я не боялась. Я уже давно никого не боялась. С той поры, когда на моей ладони загорелся первый робкий шарик огня.
Теперь я без труда генерировала шар до пяти метров в диаметре….
— Азэлли, ссора — твоя вина?
Я даже не спрашивала. Я больше утверждала. И вампирша не нашла ничего лучше раненной гордости.
— Думай, что пожелаешь! Рaсavress dann!
Хм-м. А вот на это можно уже и обидеться. Рaсаvress dann — на языке вампиров — "бесплодная земля". Имеет очень широкое значение. От "старой девы", до человека настолько тупого, что в его ум не заронишь ни одного зерна знания. Но время ли сейчас обижаться?
— Азэлли, — на этот раз я говорила нарочито тихо. — Сегодня ты пойдешь с Эстанором. Не спорьте. Вы сами знаете, что пара вампир — элвар идеальна для наших условий работы. И будь любезна сдерживать свой характер. Обсуждение закончено. Винер! Вы сработались с Лютиком?
— Да, вполне, — отозвался элвар.
— Он славный парень для ушастого, — заметил Лютик.
— А ты не так уж и плох для круглоухого, — ответил той же монетой элвар. И я подумала, что у нас есть минимум две сработавшиеся пары. Глядишь, чего и найдем.