Полная тишина. Абсолютная темнота Что случилось? Где я?
Я потерла глаза, попыталась двигаться — меня по-прежнему сковывала сеть, только она зацепилась за большой камень. Из мрака ко мне приближалось нечто, похожее на подводную лодку. Оно скользило вдоль дна, покачивая большими плавниками; сверху — черное, снизу — белое. Подплыв ближе, оно разинуло пасть, показав два ряда кривых зубов, огромных, как хлебные ножи.
Косатка!
Я схватилась за сеть, начала яростно тереть ее об острый край камня, не обращая внимания на содранную кожу и окровавленные пальцы. Я тянула и дергала, тянула и дергала. Ну же, давай, рвись!
Веревочные переплетения истончались и расслаивались. Я была почти свободна!
Но тут вдруг вода вокруг меня вскипела и забурлила, начала закручиваться в воронку.
Он вернулся.
Казалось, что все пространство вокруг меня наполнилось извивающимися щупальцами, которые тянулись, дергались, хватались за что попало. Я забилась под камень, молясь, чтобы он меня не заметил.
ШМЯК! Щупальце ударило по скале, совсем рядом со мной, — только осколки полетели во все стороны. У меня хвост задергался от ужаса, зубы выбивали такую дробь, что было больно челюстям.
БАХ! Щупальца со свистом рассекли воду, расшвыряв во все стороны вертикальную стайку барракуд, — и заметались в поисках новой жертвы. И жертва нашлась. Косатка! Разинув пасть, громко щелкая зубами, она кинулась на чудовище. Кракен повернулся ей навстречу, и я сжалась в комок, впервые увидев его морду. Зажала рот обеими руками, чтобы не закричать.
Голова кракена была вся покрыта какими-то рогами и шишками, а по бокам сидели два огромных белых глаза. В пасти торчали зубья-кинжалы. Вот она распахнулась и тут же захлопнулась вновь, и снова распахнулась — длинные зубы рвали косатку на куски. Щупальца швыряли жертву из стороны в сторону, рога и зубы раздирали ее плоть.
Наконец кракен насытился. Водоворот стих. Море вокруг меня изменило цвет, кровь мешалась с водой, затекала сквозь щели под мой камень.
Уходи, уходи, мысленно твердила я, и постепенно вода успокоилась, словно кракен каким-то чудом услыхал меня и послушался.
Я тихо заплакала в темноте.
Мама.
Я все время представляла, как она тянет ко мне руки с борта корабля; как она отчаянно кричит, а корабль уходит все дальше и дальше. Эта картина ранила меня, как сеть ранила тело. Я сжалась, пытаясь вытеснить ее из головы.
Нужно найти Мэнди и ее родителей. Они оставались моей единственной надеждой. Я терзала сеть до тех пор, пока не проделала в ней дыру, достаточную, чтобы протиснуться наружу. Выбравшись из укрытия, я заставила себя не думать о том, что только что произошло, хотя забыть было трудно — меня до сих пор била дрожь.
Вокруг никого не было. И ничего. Кракен исчез.
Я поплыла в сторону от скал, постоянно оглядываясь, чтобы понять, где нахожусь. Скоро каменистое дно подо мной прорезала длинная песчаная прогалина. С обеих ее сторон густой завесой покачивались водоросли. Я двигалась вдоль песчаной полосы, пока не уткнулась в риф, весь испещренный отверстиями и покрытый наростами — то продолговатыми, как валики, то высокими и острыми, как башенки.
Меня охватил страх. Это совершенно незнакомое место! Я заблудилась. Впереди коршуном парила сумрачная серая рыбина. Когда я проплыла мимо, она метнула на меня подозрительный взгляд неожиданно синих глаз.
— Кто плывет?
Голос! Мужской голос.
— Не двигаться! — произнес голос.
Я замерла.
— Кто вы? — пролепетала я, пуская губами серебристые пузырьки.
Тишина.
— Ты будешь выполнять мои приказы. Я вооружен. Понятно?
Вооружен?
— Я… да, понятно.
Ничего мне не понятно! То есть абсолютно.
Из тени выплыла худощавая гибкая фигура — молодой тритон лет двадцати. Из рюкзака у себя за спиной он вытащил леску.
— Протяни руки вперед.
— Но кто вы? Почему я должна…
— Выполняй приказание! — гаркнул он, схватившись за некий предмет на поясе, очень похожий на нож. Я тут же протянула руки, и он крепко связал их вместе. — За мной.
Он повернулся и поплыл вперед вдоль рифа, таща меня за собой. У меня мигом вылетели из головы и мама, и кракен: второй раз за день меня взяли в плен. Но я послушно плелась следом. У меня не было выбора. Да и сил уже не осталось.
Риф тянулся и изгибался — лунный ландшафт, покрытый чудесными садами. Из глубоких провалов тянулись темно-коричневые растения. Повсюду, ко всем поверхностям, лепились круглые, похожие на булыжники, кораллы. Плотные зеленые губчатые трубки угрожающе тянулись в нашу сторону. Я покосилась на тритона. У него был тонкий серый хвост, один бок которого сверху донизу украшали серебряные колечки. На плечи буйно спадали густые белокурые пряди, на шее лежало ожерелье из костей.
Мы подплыли к пещере. Вход в нее закрывал занавес из длинных сине-зеленых водорослей. Входная арка была выложена блестящими кристаллами.
— Сюда, — он подтолкнул меня вперед.
— Где мы?
— Увидишь.
У пещеры оказался огромный круглый свод. Повсюду сверкали разноцветные кристаллы, драгоценные камни, золото. Дно было выложено мозаикой из камушков всех цветов радуги: круглое тело, извивающиеся щупальца…
— Где мы? — охнула я. — Кто вы такой?
— Скоро узнаешь, — ответил он.
Мы подплыли к зданию; оно было похоже на замок или, точнее, на развалины замка. Полуразрушенные башенки были набиты бриллиантами, у основания осыпающихся стен громоздились горы полупрозрачных драгоценных камней. Вход был сделан в виде высокой арки с мраморными колоннами по обеим сторонам. Когда мы приблизились, я заметила, что каждая колонна инкрустирована изображением из золота — морским коньком.
Я узнала арку! Я уже видела ее — или другую, очень похожую на эту.
— Это дворец Нептуна, да? — спросила я.
Мы как раз проплыли над мозаичными щупальцами, и меня всю аж передернуло.
Тритон не ответил.
В арочном проеме висела люстра; она покачивалась вместе с морем, тихо позвякивая.
Так я и знала. Нептун нашел меня.
Мы поднырнули в арку поменьше, также изысканно выложенную драгоценностями. Перед нами была деревянная дверь. Тритон помедлил, приглаживая волосы, а затем повернул блестящую медную ручку и втолкнул меня внутрь.
Мы оказались в маленькой комнатке; половину ее занимал каменный стол, выложенный ракушками. По всей его поверхности были разбросаны длинные раковины-каури и плоские ракушки из-под устриц. За столом сидел пожилой тритон с редкой бороденкой. При нашем появлении он вскинул голову. Его темные глаза буквально пригвоздили меня к месту.
— Что это ты такое нашел, Кайл? — пророкотал он низким голосом, поглаживая какое-то создание, очень тихо лежавшее возле него. Оно было похоже на огромную змею — желтовато-зеленую, с фиолетовыми, словно стеклянными, глазами. Его жабры медленно ходили вверх-вниз, и вместе с ними открывалась-закрывалась пасть. Создание медленно качнуло головой в мою сторону! Электрический угорь!
Похолодев от ужаса, я тоже открыла и закрыла рот, но не смогла произнести ни слова.
— Она нарушила границы, сэр, — твердо произнес Кайл.
— Развяжи ее. Если у нее имеется голова на плечах, она не попытается убежать. — Старый тритон улыбнулся своему любимцу. Угорь оскалился в ответ и вытянулся вверх, оказавшись ростом почти с хозяина.
Кайл, стиснув зубы и взглянув на меня, развязал леску. Я потерла кисти.
— Рассказывай, как ты сюда попала! — потребовал он.
— Не знаю, — ответила я, с трудом отрывая взгляд от угря. — Я даже не знаю, куда я попала. Со мной приключился несчастный случай, я заблудилась, а вы меня нашли. — Затем, стараясь сдержать дрожь в голосе, добавила: — Можно мне вернуться домой?
— Домой? — старый тритон наклонился вперед. Угорь закрутился спиралью и прикрыл глаза. — А где твой дом?
Я опустила глаза.
— На Перекрестном острове.
Тритоны быстро переглянулись. Удивленно? Потрясенно?
— Перекрестный остров! — выпалил Кайл. — Так ты знаешь про…
— Кайл! — перебил его старик. — Я сам займусь этим.
— Да, конечно. Извините. — Кайл, слегка поклонившись, сделал шаг назад.
Похлопав по спинке угря, старик подплыл ко мне.
— Ну, — произнес он голосом, таким же скольким, как его любимец. — Мы, кажется, еще не представились друг другу. Я Натиэль. А ты кто?
— Почему я должна говорить вам свое имя? — Я почувствовала, как бешено заколотилось сердце. — Почему вы не отпустите меня? Зачем я вам нужна?
Натиэль со смехом отвернулся.
— Вопросы, вопросы… С какого начнем, Кайл?
Кайл стукнул хвостом, крутя ожерелье.
— Э-э…
Натиэль махнул на него рукой.
— Ладно, девочка. Раз уж ты была так добра, что заглянула к нам, я расскажу тебе, кто мы такие. Мы твой величайший страх… или главные защитники. Все зависит от того, что ты сама об этом думаешь.
— Мой величайший страх — не вы, — ответила я с колотящимся сердцем. — Мой страх гораздо страшнее вас.
— Вот как? — Натиэль приблизился ко мне вплотную. На его лице не осталось ни следа симпатии или доброжелательности. Он дернул подбородком, и угорь, мгновенно размотавшись, очутился у хозяина за спиной. Я отшатнулась, когда его морда едва не ткнулась мне в лицо.
— А ты знаешь, насколько мы могущественны? — злобно прошипел Натиэль. Я покачала головой, не сводя глаз с угря. — Мы избранные слуги Нептуна, его стража; единственные, кому он доверяет охранять самое бесценное его сокровище. — Натиэль придвинул свое лицо к моему, его глаза холодно блестели. — Мы сторожим кракена, наша маленькая гостья.
Миллион вопросов вертелись у меня в голове.
— Стражники кракена? Но, если вы… он же…
Натиэль хрипло рассмеялся; смех его заполнил всю комнату, и угорь снова медленно выпрямился и шевельнул челюстями. Он был раза в три выше меня. Пожалуйста, не открывай пасть, мысленно взмолилась я, не открывай, пасть.
Натиэль щелкнул пальцами, и угорь скользнул в дальний угол и свернулся кольцом.
— Ну вот, — произнес тритон, — теперь ты знаешь о нас все. Пора бы тебе рассказать кое-что о себе. Мы неплохо осведомлены о Перекрестном острове, правда, Кайл?
Кайл подплыл ближе.
— У Нептуна нет секретов от нас, — сказал он, повторяя презрительную усмешку Натиэля.
— Это правда. Он всегда сообщает нам о тех, кто нарушает ею законы. О тех, кто суется туда, куда не следует, — добавил Натиэль, раздувая ноздри. — О тех, кто будит его любимого КРАКЕНА! — заорал он.
— Но я… откуда вы узнали? — крикнула я. Меня трясло. Хвост взбивал воду в пену и никак не желал лежать спокойно.
Кайл удивленно уставился на Натиэля.
— А правда, откуда?
— Да не откуда, — ответил тот. — Здорово ты попалась. Ну же, Кайл, сопоставь факты: сбежавший кракен; целый остров, чьи обитатели даже не догадываются об этом; испуганная русалочка, которая явно что-то натворила и теперь прячется. Это же элементарно!
— Значит, мы ее нашли? — спросил Кайл.
— Мы хорошо поработали! — Натиэль похлопал Кайла по плечу. — Нептун будет нами доволен. Очень доволен.
— Нептун? — Мой голос дрожал. — Вы ему скажете?
— Ну конечно! Это сейчас самое важное. Неужели ты не понимаешь, в какой мы опасности? Все мы, глупая ты девчонка.
— Но Нептун! Он от меня живого места не оставит!
— Да нам-то что! — вспыхнул Кайл. — Ты нам нужна. Всем. Сейчас не время трястись только за свою шкуру.
— Что вы имеете в виду? Зачем я вам нужна?
Натиэль покачал головой.
— Кайл, мне надоели эти препирательства. Пора звать босса.
— Босса? Нептуна? Он сейчас придет? — пискнула я.
— Нет, это не Нептун. Но одно из самых доверенных его лиц, первый помощник.
Натиэль взял витую раковину и, отвернувшись, тихо заговорил в нее. До меня не доносилось ни звука. Я быстро огляделась, соображая, как бы сбежать, — и встретилась глазами с электрическим угрем. Только попробуй, — говорил его взгляд. Я, содрогнувшись, попятилась к стене.
— Сейчас будет. — Отложив раковину, Натиэль торопливо прибрался на столе.
Через мгновение дверь открылась. Я в ужасе зажмурилась и закусила губу, чтобы не заплакать. Ко мне кто-то приближался.
— Так-так, кто это у нас здесь? — произнес чей-то противный голос.
Очень знакомый голос.
Я, позабыв о страхе, уставилась на босса: кривая ухмылка, разноцветные глаза (один — зеленый, другой — голубой).
Не может быть!
— Привет, Эмили, — произнес мистер Бистон. — Вы оба отлично поработали, — объявил он тритонам.
И быстро надел что-то на мои руки. Наручники из клешней рака! Острые и колючие.
Затем он подтолкнул меня к двери.
— Я ею займусь, — проговорил он и снова криво ухмыльнулся. — Пора нам познакомиться заново.
Как они могли это допустить? Причем дважды! Не могу поверить, что мои родители на такое способны! Вообще не понимаю, как я согласилась отправиться в это дурацкое путешествие.
Мы валяемся на нашей разбитой, абсолютно бесполезной яхте, цепляясь за канаты. Дело в том, что она плавает кверху дном. Как долго она еще протянет прежде, чем окончательно затонуть? Тогда наше путешествие наконец-то завершится — в том же духе, в каком и началось. Яхту кидает с волны на волну, и я крепче сжимаю в руках веревку. Желудок предательски сжимается. Ну что, эта штуковина, этот кусок стекла посреди океана, уже позади?
И еще то.
Я не хочу о нем думать. Ничего не было. Мама с папой ни разу о нем не упомянули. Наверное, мне показалось. У меня шок. Там не было ничего, кроме волн. Это все воображение. Воспоминания. Глюки.
Не о чем беспокоиться. Я просто схожу с ума.
— Морин, Мэнди, смотрите! — Отцепив одну руку от каната, папа взмахнул ею, указывая на что-то.
Корабль. Он плывет прямо к нам.
— Машите! Обе! Шлепайте ногами! — кричит папа. Впервые в жизни мы повинуемся ему без единого слова.
Корабль приближается. Они нас увидели? Должны были. Вокруг на много километров ничего нет — кроме нас. Мы дрыгаемся и орем изо всех сил, и все в нас вопит от возбуждения.
— Не могу больше, пап. Ноги отваливаются. — Я прерываюсь на мгновение, чтобы перевести дыхание.
Корабль останавливается. Они что — раздумали нас спасать или просто не заметили? Всё. Делать нечего. Мы погибли, — эта мысль обрушивается на меня, как ледяной кирпич.
И тут я вижу, что от корабля что-то отделяется.
— Смотрите!
Они спускают на воду спасательную шлюпку! Она плывет за нами.
Мы спасены!