- Здраствуй, милая моя! - попку эту я ни с чем на свете не спутаю. С завязанными глазами определю ее обладательницу.
Полуголая девица оборачивается. Губки скривились, слезки потекли, ресницы отклеились.
- Кузенька, помоги, а? В долгу не останусь.
...А голосок!.. М-м-м...
Сержант сердитый одернул ее, как будто жена ему.
- Ты что, козел, не видишь, я с человеком разговариваю. - и куда только плаксивый вид делся. Не баба - фурия.
Снова ко мне. Сама вежливость и доброта.
- Кто тебя взял, Долорес?
- Абрамчук.
О, старый знакомый. Из непробиваемых.
- Тяжелый случай. За что?
- Среди наркоманов повязали.
- Я сколько раз говорил, не связывайся с отребьем.
Ждет. В глазах надежда. Господи, почему такая женщина и проститутка? Впрочем, наверное так оно и должно быть.
- Ладно, что-нибудь придумаю, - шепчу. А сам мозги раскручиваю, что же я могу сделать. - Ты пока, гляди, первой в журнал не лезь.
Разворачиваюсь. Черт дернул меня наобещать. Я же теперь не прощу себе, если ничего не выйдет.
А, впрочем, есть выход. Надо выйти на Федюню.
Бегу на третий этаж, времени в обрез. Сейчас сержант вновь прибывших оформлять начнет.
Ворвался я в кабинет, в зальчике никого, весь пол стопками бумаг заставлен, из-за одной - рожа знакомая торчит.
- Митяй, привет. Где Федор?
- На совещании.
Вот те на.
- Надолго?
- Уже должно кончиться. Он сразу собирался уйти.
Бегу обратно на первый этаж. На удачу, прямо на лестнице столкнулся с Федором.
- Здорово, живчик!
- Привет, старый пирдун. Дело есть.
Федюня - добрый малый. Всегда войдет в положение.
- Ладно. Я твой вечный должник, помогу.
Не забыл, значит, как мы во времена приснопамятные устраивали облаву на очистных сооружениях. Его тогда известный международный бандит Стойко Раков в чан с дерьмом спустил. Если бы не я - не жить Федюне. Вот, что значит хороший человек. Другой спасенный после такого купания не стал бы якшаться со мной. Шутка ли - каждый раз вспоминать, кто тебя из говна вытащил. А Федя не такой. За что и люблю его, стервеца.
- Пойдем.
Двери железные стучат, ключи гремят - идем к задержанным. Вон и Абрамчук сидит, гнида пузатая.
Федя к нему полошел и осторожно так намекает: выйдем на минутку. А сержант шустрый - ушко навострил: нет ли какого заговора. Но дверь закрыли и кино кончилось. Я уже издергался весь, прежде чем они наговорились.
Наконец появился Федя и вывел мою Долорес.
- Федя, теперь дело за мной.
- Да, ладно, - смутился мой бывший соратник и на подружку мою уставился, красный как рак.
- Что, Федюня, как с зарплатой? - надо отвлечь его, а то штаны порвет, вишь как выперло.
- Да так же. На пять процентов повысили.
Немного же я потерял с той поры, когда меня из этих стен выпнули. Врочем насчет денег и я не богат. Зато свободен.
- Ну, прощевай. Спасибо за услугу.
Долорес меня своей нежной ручкой обняла, прижалась. Благодарность выражает. В таком виде по улице неприлично вышагивать - дети в школу пошли, почтенные мамы своих чад в садик повели, а тут идет герла по улице, почти в чем на свет появилась. Я прощупал карманы. Все-таки не все деньги просадил, кое-что после вчерашней гулянки осталось - на такси хватит.
- Ты смотри вперед, а не в зеркало. Нечего пялиться. - и таксист туда же рот разинул, сейчас слюни потекут.
Что и говорить, а красивей моей спутницы я баб не видел. Или видел? Ах, да. та самая цыпочка из "Айсберга". Впрочем я бы не стал утверждать так категорично. Она тоже ничего. Но Долорес все-таки лучше. Может быть потому что рядом, а та неизвестно где. М-да, придется делом всерьез заняться. Уж очень я заинтересовался этой красоткой.
Девочка моя уже сопит вовсю, голову на мое плечо склонила, устала, бедняжка. Куда ее везти? Домой? Да она же меня изнасилует сегодня. Как я сразу не подумал. Ну да, ладно. Я имею полное право сегодня обо всем забыть и расслабиться. Опохмелку устроить не помешало бы.
- Через два квартала остановись, - скомандовал я таксисту, - В магазин забегу на минутку.
...Это плохо, когда женщина выше тебя ростом. Плохо. С той точки зрения, если надо тащить ее на второй этаж. Но моя Долорес -умничка, она хоть ножками не дрыгает - только за перила цепляется. Видать все-таки что-то употребила, раз так развезло.
Потащил я ее в ванную, быстренько раздел, хотя что там было раздевать, и под душ ее.
Нет, милая. Не брыкайся. Да, холодно, что поделаешь. Так. Вот, теперь совсем другой вид. На человека похоже. Не стоит благодарностей.
...Нет я сдаюсь. Спать вдруг захотелось, до ужаса. Долорес, делай со мной что хочешь, мне уже все равно. Нет? Ладно. Тогда я баиньки.