Мои пальцы лоснились от жира после ножки индейки, в голове шумело от водки и пережитых неприятностей, хотя неизвестно, что впереди: может это последний обед пленника. С кресла Эмилия с нескрываемым интересом наблюдала за моей трапезой, ни произнеся ни слова.
Я вытер пальцы, прочистил языком передние зубы, и, мужик я или нет, схватил Эмилию за умопомрачительно изящное запястье и рванул к себе, жадно прижал, осыпав поцелуями ее очаровательную шею.
- Детка, давай на диван, а?
Она никак не отреагировала на мое бурное проявление чувств, чем ввергла в замешательство.
- Нет, ну я так не могу. - фальшиво закапризничал я, а потом подумал, что действительно не могу.
Я вскочил и пошел кругами вокруг кресла.
- Ты кто такая? - заорал я ей в лицо, ничего не боясь: ни ее нового ее превращения, ни появления обезьян-телохранителей, ни черта, ни дьявола.
Она тихонько хмыкнула и, сорвавшись с места, - я не успел ее задержать очутлась возле двери. Улыбнулась на прощанье и скрылась, оставив меня одного, злого и ничего не понимающего.
Что за женщина! Я вдруг вспомнил про Долорес и почувствовал, что то что было между нами - цветочки, по сравнению с тем, что я испытываю к этой зеленоглазой кошке.
Подлец, предатель. Стоило этой жуткой дамочке появиться на горизонте, как ты готов забыть все на свете. Как многоликое чудовище, она затянула меня в свои сети. Теперь мне конец. Если она не будет моею - я труп.
Погодите, господин хороший. Интересно, как это она может стать твоею, если ты, а не она - игрушка.
Да очень просто, болван. Надо сменить правила игры. Ты что не понял, как можно с ней справиться?
Вино! Конечно! Идиот, как я сразу не догадался. Надо действовать.
А ты что, Веней прикинешся? Что ты сможешь сделать?
- Да попытаюсь хотя бы. - крикнул я себе.
Я бросился к дверям и заколотил в них громким боем. Бил пока кулаки не покраснели и не послышались шаги.
- Чего надо? - хрипло ответил голос.
- В туалет хочу.
- Сейчас.
Он выдернул меня из комнаты и поставил рядом с собой - здоровый слон, на три головы выше.
Надо было действовать быстро и решительно и я поступил самым детским, тут же пришедшим на ум способом.
- Что это у тебя? - мои глаза впились в пуговицу на его животе.
- Где? - он нагнулся, хотя лучше было бы для него, если бы он этого не делал.
Я ударил его ногой в пах, так, что он еще больше согнулся - как раз, чтобы я мог вмазать по шее. Я побоялся за целость кости, когда под моим ударом он рухнул на паркет. Не его кости - моей.
Схватив его за ноги, затащил в комнату, ковер при этом задрался и мешал. Ага, зато сгодится.
Вскоре скатанный в трубочку ковер валялся за диваном, а я осторожно крался по коридору.
Глава 17.
Звуки. Звуки. Мой напряженный слух пытается задержаться на каждом из них. Вот кто-то кашляет надсаженно где-то внизу; похожее на стариковское шарканье раздается с лестницы, стихает; собака лает под дождем, который шумно бьет в стекла; в комнате рядом потрескивают дрова в камине. Здесь все пропитано тревогой и опасностью.
Ворчит дверь, словно предупреждая меня, и я успеваю спрятаться в нише рядом с теплой печной трубой. Зажегся свет и шаги невидимого мне человека проследовали в конец коридора. Примерно с минуту было тихо, затем раздался рев унитаза и шаги направились обратно. Снова темно.
А чего я собственно добиваюсь? Ну, допустим, найду я ее, а она как заорет, как позовет своих орясин - тут мне и крышка.
Ну ты, Прутиков, и трус, оказывается. Когда это ты боялся к бабам по ночам ходить?
Как же мне ее найти? Попробуем логически мыслить.
Если она хозяйка, то должна жить в самой лучшей комнате, причем выходящей на передний фасад, чтобы можно было видеть приезжающих.
Молодец. Уже есть что-то. Пойдем дальше. Где тут лучшая комната? Наверху? Внизу? Это определить трудно. Может спросить?
Ха! Ха! Ха! Как смешно. А впрочим, если у Захара только. Он сопротивляться не будет. Шейка как у воробышка - пусть только пикнет.
Я спускаюсь по каменной лестнице, в темноте ощупывая каждую ступеньку. Внизу свет и шепот людей.
Так вот где она. Ясно: не будут же два обалдуя сидеть возле пустой комнаты. Спать давно пора. Значит кого-то охраняют. Изнутри пройти не удасться. Может снаружи. Ее комната почти под моей.
Я карабкаюсь вверх и возвращаюсь к себе.
Окно насмерть задраено. Что же делать?
Труба!
Я сунул руку внутрь - она вся оказалась в саже. Еще ни разу не приходилось этого делать, но выхода нет - надо лезть.
Оказывается сажа - штука скользкая. Два раза я сползал вниз, стараясь при этом произвести как можно меньше шума. Но отчаянная злость толкала меня вперед.
В том месте, где соединяются трубы, я вдруг, потерял опору и снова заскользил вниз, но уже не к себе, а куда-то в сторону. Так это же здорово. Не надо на крышу лезть, а потом спускаться, да еще собаки на улице - я уже наверняка на месте.
Ошибочка вышла. Комната не производила впечатления жилой - голые полы и стены.
Я подошел к двери и приник глазом к замочной скважине. Оказывается я промахнулся и совсем рядом с этими двумя.
- Что-то Махмуд опаздывает, - говорит один другому.
- А ты его хоть раз видел?
- Нет.
- Говорят, он сквозь стены ходить может, - лицо первого приняло зловещее выражение и он посмотрел в обе стороны коридора.