Евангелина. Брр!..
Батов неестественно улыбается.
Батов. Ну, лучше не надо. Меня больше устраивает версия наследника.
Змрян. Ладно, поехали дальше. Есть одна зацепка, но с ней потом. Ты прав, что все эти смежные-промежные миры есть чепуха! Ты совершенно прав! Да, у тебя появились совершенно незаурядные способности в областях, ранее тебе неведомых. Но знания - дело наживное, сегодня их нет, а завтра они, глядишь, и появились. Мало ли чего мы не знаем и мало ли чего нам знать не положено! Другое дело, когда тебе вменяют смену профессии - это сложнее. Хотя, мне довелось как-то пару лет вахтером поработать, и ничего, не психовал... Тоже смена профессии. Розыгрыш?
Филонов. Да это он нас разыгрывает! Симу придумал, чтобы Лину побесить, вчера был странный, тоску наводил...
Змрян. Насчет тоски не знаю, а Симу он не выдумал.
Евангелина слегка привстает с табуретки, а Батов с надеждой смотрит на Змряна.
Змрян. Впрочем, не будем об эмоциях, а обратимся к фактам. Паспорт у тебя при себе?
Батов. Паспорт? Ах, ну как же я сразу не сообразил? Где же он у меня?..
Идет к стенке, выдвигает ящик и звенит вилками-ложками. Раздраженно задвигает ящик и выдвигает следующий. Перещупывает скатерти и салфетки.
Филонов. Только не говори, что ты его потерял. Смотри еще...
Б а т о в. Да погоди ты! Вываливает содержимое ящика на стол. Вперемежку с бельем, бумажками, облигациями на стол плюхается пистолет с длинным стволом.
Б а тов. А...а... это что такое? Откуда?
Евангелика устало вздыхает.
Евангелина. Ты и это забыл? Твой же! После командировки в Бельгию появился, ты говорил, что тебе разрешили, дорог, мол, как память...
Батов делает плачущее лицо.
Б а т о в. Какая память? Какая Бельгия? Что вы тут мне шьете? Это же криминал!
Хватает пистолет и молниеносно выдирает обойму. Судорожно запихивает белье вперемежку с бумагами в ящик, прячет обойму в карман, а пистолет относит в другую комнату. Змрян цокает языком и прохаживается, разглядывая картины.
Змрян. А чьи это картины?
Филонов. Я в свободное время балуюсь. Саше нравится.
Змрян внимательно рассматривает яркие красно-синие пятна, квадраты и круги. Смотрит на остальные картины - там почти то же самое. Возвращается Батов. Евангелина обеспокоенно подходит к нему. Батов вежливо но твердо отстраняет ее. Лоб его блестит от пота.
Батов. Все, шутки кончились. Вы понимаете, за хранение оружия полагается срок. За незаконное хранение!
Змрян. Только без паники! Во-первых, может, ты имеешь право, а во-вторых, тебе могли подбросить...
Батов. Зачем? Зачем?
Змрян. Откуда я знаю - зачем! Нарочно! Меня другое волнует - эти вот картины, раньше они другие были...
Батов. Вот именно! То-то я все не пойму, что меня раздражает! Сима же рисовала те... А эта мазня мне совершенно незнакома.
Филонов встает и церемонно кланяется Батову.
Филонов. Премного тебе благодарен за искреннее мнение о моем увлечении.
Батов смущен. Евангелина неприязненно смотрит на Змряна.
Евангелина. Послушайте, с чего вы взяли, что эта Сима вообще существует, а не выдумана Сашей... ну, для шутки?
Змрян, склоняя голову на бок, некоторое время смотрит на нее. Затем приглаживает усы.
Змрян. Для шутки? Что ж, такая версия тоже имеет право быть. Только вот одна маленькая неувязочка получается - я, видите ли, троюродный дядя Серафимы... Может и я - шутка?
Конец третьего действия.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Картина первая
Лестничная площадка. Батов и Филонов курят. Дверь в квартиру полуоткрыта, оттуда слышен голос Змряна, женский смех, временами загорается красная кнопка лифта, слышен гул движущейся кабины.
Батов. Ну, а Карнаухов? Тольку Карнаухова ты хоть помнишь?
Филонов. А чего мне его помнить, это не у меня с памятью стало... Мы же у него на майских праздниках гульнули, забыл?
Батов облегченно вздыхает.
Батов. Я-то не забыл...
Филонов. Еще бы! Кто по люстре стулом шарахнул, а? По хрустальной, да со звоном?
Батов улыбается.
Батов. Да-а...
Филонов. А помнишь, как Любка Карнаухова упилась крюшонами, в окно лезла, а ты ее за ноги хватал?
Батов. За ноги, положим, не я хватал, а Толька, а ты в это время в ванной харчи метал.
Филонов возмущенно вскидывается.
Филонов. Я - харчи метал? Да я трезвее всех был, а когда Евангелина вазу кокнула...
Батов роняет сигарету.
Филонов. Ну, что еще?..