Ночь длилась бесконечно. К концу второй стражи в дверь вместе с солдатами протиснулся какой-то толстяк. Он объявил, что судья придет через час.
...Стражники потратят, как минимум, полминуты, чтобы снять цепи с балки и привязать меня к столу, на котором и состоится принятая для беглых рабов казнь. Полминуты мне хватит...
Но когда грузный судья, раздраженный ранним пробуждением, пришел и произнес приговор, один из стражников, чью физиономию особенно густо покрывали синяки, нанес мне такой удар в живот, что я не заметил, как меня сняли с балки и перенесли на стол.
- Больше не убежишь, - ухмыльнулся ударивший меня стражник, примериваясь топором к моим ногам. - Нет средства надежнее. Какую же лучше отрубить?
- Кончайте с этим быстрее, - проворчал судья. - Я еще не завтракал. Мои вялые попытки освободиться не привели ни к чему другому, кроме как к очередному удару кулаком. Я не мог найти слова, рвущие веревки, не мог создать иллюзию, сделать хоть что-нибудь подобное. Только лежал, как свинья под ножом мясника, и лишь немного боялся, что сейчас топор поднимется... сейчас топор опустится... не отдавая себе отчета, к каким последствиям это приведет.
Неожиданно люди вокруг зашумели, но я не мог даже повернуть головы, чтобы узнать, в чем дело. Впрочем, мне было уже все равно.
- Где этот червяк? Никто, кроме меня, не смеет наказывать моих рабов.
Что-то в моей голове начало проясняться.
- Рога Друйи, если вы испортили мою вещь, я вам руки вырву! Я отрежу ему ногу... обе ноги... и еще вырву его лживый язык. Но я сделаю это сам. Что-то знакомое было в ругани этого незнакомца, появившегося в дверях тюрьмы, словно луч солнца среди туч.
- Поставьте его на ноги, пока они у него есть. Чтобы через пять минут он был готов бежать за моей лошадью, или побежите вы.
- Как ваше имя, господин? - спросил судья. - Оно необходимо мне для документов.
- Вейни из Дома Мезраха. И запишите еще, что я не терплю, когда чиновники вмешиваются в мои дела.
- Наши самые искренние извинения, господин. Самые искренние!..
Вейни. Что за ерунда!
Меня отвязали от стола, вытащили на улицу и прикрутили мои браслеты веревкой к седлу очень крупного жеребца. Я заметил засиявшую под солнцем рыжую прядь. Главное - не улыбаться, а не то кто-нибудь увидит. Я с трудом сдерживался.
- Прочь с дороги. - Несколько стражников отскочило в сторону, когда высокий человек вскочил в седло.
- Куда вы везете его, лорд... Вейни? - К нам подходили судья и бородатый, что поймал меня. У меня потемнело в глазах - в его голосе зазвучали какие-то новые ноты.
- Вперед, вперед, вперед, - едва слышно пробормотал я.
- Не ваше дело. Просто уберитесь с дороги.
Я застонал, когда судья схватил меня за короткие волосы и повернул к себе мое лицо, счищая ногтем грязь со щеки.
- Что это за знак? Ваше клеймо? У нас тут есть сведения о беглом рабе...
Нет, нет. Мы не можем больше медлить. Судья отпустил меня, а я изо всех сил старался прийти в себя. Бурчанье у меня над головой давало понять, что всадник очень разозлился.
- Что происходит, Лайвен? - Женский голос отвлек меня от попыток собраться. - Кто это привязан к лошади?
- Моя госпожа! Вам не следует оставаться в таком гнусном месте. Это всего лишь беглый раб.
Рядом с нами остановилась лошадь, на спине которой по-мужски сидела дерзийская женщина в темно-зеленом одеянии. Я задрал голову вверх и краем глаза увидел леди Лидию. Ее взгляд казался дуновением свежего весеннего ветра после долгой зимы, проведенной в затхлом помещении. Я снова начал соображать.
- Мы собирались наказать его согласно закону, но лорд Вейни заявил, что это его собственность и что он сам накажет раба. Но я увидел на щеке этого раба следы, о которых нам сообщали...
- Вейни?! - Похоже, леди лишилась дара речи.
- Вы же помните меня, - произнес Александр, конечно, это был он, наклонясь в седле. - Мы встречались в Загаде.
Лидия смотрела на Александра одну долгую секунду:
- Конечно, я вас помню, лорд Вейни. Я должна была предположить, что вы замешаны в это дело. Я слышала, что ночью поймали раба, и хотела купить его. Пока его не успели покалечить.
- Но ваш дом не держит рабов.
- Вот именно.
- Значит, он будет гораздо полезнее мне, чем вам. Позвольте мне пожелать вам всего хорошего и покинуть вас.
Лидия заставила своего жеребца встать плечом к плечу с Мусой. Резким движением, заставившим всех присутствующих умолкнуть, она подняла руку и дала Александру пощечину.
- Конечно, мой господин. У нас у всех полно дел этим утром. Мне тоже пора. Не смейте приносить ваши гнусные обычаи сюда, в Авеихар.
- Моя госпожа. Я... с нетерпением буду ждать следующей встречи с вами. Возможно, она произойдет при более удачном стечении обстоятельств.
Лидия развернула коня и направила его на судью:
- Я хочу, чтобы они убрались из города немедленно. Мой отец не выносит лорда Вейни и не потерпит его здесь.
- Да, госпожа. Как скажете.
Александр потрепал Мусу по холке и проехал через ворота. А я потащился за ним, мечтая, чтобы принц или замедлил шаг Мусы, или пустил его вскачь, чтобы я мог упасть и просто потащиться за ними. Прохожие смеялись надо мной, плевали в меня или швырялись чем-нибудь. Иногда весьма тяжелым. Некоторые отворачивались из отвращения. К несчастью, за городом не было ни деревца, ни холмика, дорога никуда не сворачивала, и нас было прекрасно видно от городских ворот. Когда Муса наконец остановился у протекающего под ивами ручья, я доковылял до его бока и обрушился на землю бесформенной кучей.
- Сейонн, вставай. - Я всего лишь мечтал отползти подальше от конских копыт. Я почувствовал несказанное облегчение, когда сняли цепи и привязывающую меня к седлу веревку, а могучая рука подняла меня на ноги. Давай. Тут есть вода.
Он помог мне нагнуться, и я едва не осушил неглубокий ручей, с трудом заставив себя остановиться.
- Ты слишком быстро пьешь. Нужно делать маленькие глотки. - Принц стащил с меня окровавленные лохмотья, бывшие когда-то моей туникой, набрал в пригоршню воды и намочил тряпку. Очень по-эззариански. Потом он смыл с моего лица грязь и кровь.
- Они потрудились над тобой не хуже, чем я когда-то.
- Двенадцать, - сонно пробормотал я. - Их было двенадцать.
- Да, неплохо. Я думал, что стою шестерых или, в лучшем случае, восьмерых. - Он поднял мой опустившийся на грудь подбородок. - Нет. Сейчас не время спать. Надо убедиться, что твоя голова нормально работает после всего произошедшего. - Он достал из сумки мои вещи и чашку, набрал в нее воды и дал мне, осматривая мои раны и натягивая на меня одежду.
- Дурак, что пошел, - беззлобно заметил принц, ощупывая синяки на моем животе с такой силой, что из меня чуть не вышла обратно вся выпитая вода. А я дурак, что разрешил тебе. Когда ты не вернулся, я понял... я понял... сразу точно понял, что произошло и что они собираются сделать с тобой. Боги, что за гнусный мир!
Он на миг замер, дыхание его участилось, он отвернулся, чтобы я не видел, что делает с ним его заклятие. Потом он снова повернулся ко мне. Его холодные неловкие пальцы попытались натянуть на меня штаны.
- Чего мне только нет хватало, так ругани с прекрасной эззарианкой и ее приятелем. - Вспомнив о Катрин, он переключился на другое, за что мои синяки были ему весьма признательны. - Я правильно понял, что ты передал письмо Лидии? Именно это она пыталась сказать мне?