Я очень вежливо поздоровалась с привратниками и спросила:
— Вы не подскажете, а где Кунтура Грокн?
— Ведьмам нельзя, — лениво шевельнул в мою сторону пикой один из стражей ворот.
— Мне же не в город, мне только Кунтуру.
— Она тебя тоже туда не пустит, не думай. Еще и по шее надает.
— Да я не буду у нее проситься в город, мне только узнать кое-что, — начала я немного нервничать.
К счастью, к нашей содержательной беседе подключился и второй привратник. Он выглядел весьма меланхоличным и говорил очень тихо и грустно:
— Кунтура Грокн уже дома, мы ее сменили. Что ты хочешь узнать, ведьма?
— Где мой… друг. Точнее, знакомый, — сказала я, подумав, что если привратница ушла домой, то Пувилону-то идти некуда, он нас собирался дождаться. — Вы его тут не видели?
— Видели, — печально произнес тот же привратник. — Но я не знаю, чей он знакомый.
— Это ты о ком? — посмотрел на меня первый страж. — Такой здоровенный великан, похожий на Кунтуру?
— Да-да, это он! — обрадованно завертела я головой. — Он где-то здесь?
— Он где-то там, — обреченно махнув рукой на стену, трагическим тоном поведал грустный привратник.
— В городе? — ахнула я.
— Что-то много ты задаешь вопросов, ведьма, — прищурился тот, что заговорил со мной первым. — Зачем тебе знать про город?
— Мне не про город, — едва не заскрипела я зубами. — Мне про моего знакомого великана.
— У Кунтуры спрашивай, он с ней пошел.
— Как я у нее спрошу, если ее нет? — очень захотелось мне кого-нибудь стукнуть.
— Она будет. Но когда — не скажу. График караулов — государственная тайна. Если будешь продолжать ее у нас выпытывать, мы тебя арестуем!
— Да я еще и не начинала! — все же невольно повысила я голос. — Это во-первых. А во-вторых, как вы меня арестуете, если ведьмам в город нельзя?
— Мы тебя тут арестуем.
— У-уу! — тихонько завыла я и пошла к ежику с принцессой.
— Не хочу тебя расстраивать, — пожаловалась я, вернувшись, Гале, — но ворота вашей столицы охраняют очень странные люди. Один чуть не плачет, другой несет какую-то чушь.
— Но тебя ведь они в город не пустили? — спросила принцесса.
— Как видишь.
— Значит, службу несут хорошо. Только ты мне говорила, что там должна быть одна привратница. И где твой друг?
— Привратница сменилась. А Пувилон, похоже, отправился к ней в гости. Как же теперь быть?
Я с надеждой посмотрела на принцессу — в сложившейся ситуации помочь могла только она. Та все поняла по моему взгляду, но помотала головой:
— Я бы, конечно, могла приказать им привести твоего Пувилона, но тогда я выдам себя. Хорошо бы принять облик начальника стражи, но у меня нет такого умения.
— Оно может быть у меня, — сказала я. — Можно бы было попробовать, вот только я не знаю, как выглядит начальник стражи.
— Это не проблема, — мотнула стриженой головой девочка. — Я его представлю и мысленно тебе покажу.
— Ты владеешь телепатией? — уважительно посмотрела я на нее. — Это круто. Вот только я-то ею не владею. Наверное.
— А тебе и не обязательно. Это ведь я буду представлять и показывать, тебе останется только смотреть. Я не знаю, что такое телепатия, но у меня есть магия, а ты почти ведьма, так что у нас должно получиться. Закрой глаза.
Я зажмурилась. И почти сразу перед моим мысленным взором предстал толстый усатый мужчина в ярко-зеленом мундире, красных штанах и желтой фуражке. Он был скорее похож то ли на швейцара, то ли на лифтера — да и то не настоящих, а будто персонажей кинокомедий.
— Ты уверена? — не открывая глаз, на всякий случай уточнила я.
— Я его вижу каждый день раз по сто, — фыркнула Галя. — Даже не сомневайся.
— А голос? — вспомнила я.
— Чего р-расселись, бездельники?! — басовито зарычал в моей голове начальник стражи. — Встать! Лечь! Кр-ругом, шагом мар-рш!
— Он мечтал стать военным, вот и строит из себя генерала, — пояснила принцесса. — Я подслушала однажды, как он жаловался нашей кухарке.
— Кухарке? — удивилась я. — Почему кухарке?
— Потому что он к ней все время ходит. Подозреваю, что она его тайно подкармливает.
«И не только», — хотела добавить я, но вспомнив, что Гале только восемь лет, промолчала. Вместо этого я стала представлять, что я — это начальник охраны. Не в смысле, когда он охраняет-охмуряет кухарку, а вообще, в принципе.
Я открыла глаза и вытянула руки. Зеленые рукава, короткие, толстые пальцы… Опустила глаза: красные штанины, начищенные до блеска сапоги. Поднесла к лицу ладонь и ойкнула, не нащупав усов. Правда, тут же сообразила, что их и не должно быть, ведь облик был только иллюзией, на самом деле я по-прежнему оставалась собой. Во всяком случае, очень на это надеялась.
Я увидела, как зафырчав, попятился от меня Болтун.
— Стоять! Р-раз-два! — басом рыкнула я. — Лечь! Встать! На пле-ечо!
Ежик спрятался за Галю.
— Очень похоже, — похвалила она. — Не забывай только, что твое колдовство короткое. Лучше не ежиков пугай, а иди скорее к привратникам.
И я опять зашагала к воротам. Когда до них осталось метров тридцать — перешла на строевой шаг. Привратники, увидев меня, вытаращили глаза и синхронно обернулись к закрытым воротам. Я поняла, что мы с принцессой не учли того факта, что наш начальник идет не с той стороны. Впрочем, я тут же подумала, что начальник может приходить с той стороны, с какой ему вздумается, и не должен отчитываться перед подчиненными.
— Стоять! Р-раз-два! — грозно рявкнула я, подойдя к привратникам, и сама же выполнила эту команду. А потом не менее грозно спросила: — Где Кунтур-ра Гр-рокн? Почему не пр-рисутствует?!
— Изволит отдыхать после несения службы! — отрапортовал немеланхоличный привратник. А меланхоличный обреченно кивнул на ворота:
— Там.
— Она нужна не там! — вздернула я подбородок. — И не тут! Для нее имеется ср-рочное задание. Пусть идет вон туда! — показала я в ту строну, куда мы направлялись с принцессой и ежиком. — Пусть пр-ройдет один километр-р, встанет и ждет!
— Пусть, — безысходно промолвил грустный страж.
— Так точно, пусть! — вытянулся в струнку другой.
Я нахмурилась. Привратники продолжали стоять.
— Почему стоим? — поинтересовалась я.
— Несем службу! — ответили они дружным дуэтом.
— Ты неси, — показала я на одного, — а ты, — ткнула пальцем на второго, — шагом мар-рш за Кунтур-рой! Отставить! Бегом мар-рш!
Привратник помчался к воротам. Я выполнила команду «кругом» и замаршировала обратно, к Болтуну и Гале.
— Все нормально? — спросила принцесса.
Я кивнула и рассказала, как сыграла роль начальника охраны — на мой взгляд, удачно. И добавила рычащим басом:
— Так что тепер-рь осталось дождаться, когда выйдут Кунтур-ра и Пув.
Только тут до меня дошло, что я продолжаю играть эту роль, а ежик меня все еще опасается.
— Пр-ростите, — сказала я и поспешно приняла свой обычный облик.
— Фыр! — одобрительно сказал Болтун.
— А почему он говорит только «фыр», «да» и «нет»? — спросила вдруг Галя.
«Не только», — чуть не ляпнула я, но вспомнив о возрасте принцессы, промолчала и лишь пожала плечами.
— Болтун, ты умеешь еще что-нибудь говорить? — спросила она у ежа.
— Нет! — опередила я его с ответом. — Он еще чихает, кашляет, скулит, но это просто звуки, не слова.
— Может, ему просто нечего больше сказать? А, Болтун? — снова глянула девочка на ежика.
— Да… Нет… Да… Нет… — забормотал тот.
— Ему нужно задавать конкретные вопросы, — подсказала я.
— Ага! Так ты его просто избаловала! Так бы он, может, и разговаривал, но зачем напрягаться, если можно просто ответить «да» или «нет»? Пожалуй, пока есть время, я займусь твоим, Болтун, образованием. Будем учиться разговаривать. Понял?
— Нет, — спрятался за меня ежик.
— «Нет» в смысле не понял, или «нет» в смысле не будем? — нахмурилась принцесса. — Впрочем, и то, и другое — плохо. Вот давай-ка, сам скажи: «Пло-хо».
— Нет, — снова выдал Болтун.
— Ну пожалуйста, ты же такой хорошенький! — сменила тактику Галя. — Скажи: «Пло-хо».
И Болтун вдруг выдохнул:
— Пух-х!
— Вот, уже хорошо! — захлопала в ладошки принцесса и с осуждением посмотрела на меня: — Видишь! С ним нужно заниматься.
— Мне было некогда, — сказала я. — Вот спасем Гошу — тогда и будем тараторить с утра до вечера, а сейчас…
Я все это время то и дело выглядывала из-за угла, сделала это и теперь, и хоть самих ворот отсюда не было видно, услышала, как они открываются.
— Тс-сс! — обернувшись, приложила я палец к губам. — Вроде бы кто-то выходит. — И тут мне пришла в голову запоздалая умная мысль: — А вот мы с вами непонятно, почему здесь торчим. Нам уже давно нужно было отправиться в ту сторону, куда пойдут Кунтура с Пувилоном. А теперь придется их догонять!
— Ничего, догоним, — отмахнулась Галя. — Ты же велела передать, чтобы привратница ждала в километре отсюда. Вот она и будет ждать — приказ начальника все-таки.
В этих словах определенно имелся резон, и я успокоилась. Километр — это ведь совсем немного. Правда, идти коротким путем мы не могли, принцессу бы заметили привратники. Пришлось сделать крюк, но и он был невелик, все равно мы довольно скоро увидели стоявшую впереди парочку, которая даже издали производила впечатление: великан и великанша были словно созданы друг для друга. А они, похоже, это уже давно поняли — стояли, взявшись за руки и не отрывали друг от друга влюбленных взглядов. Лишь когда я, подойдя, негромко кашлянула, гигантские голубки с досадой повернули головы.
Кунтура Грокн увидела принцессу, тут же вырвала руку из ладони Пувилона и вытянулась в струнку. Ну… не то чтобы прямо уж в струнку, скорее, в бревнышко. В общем, встала по стойке «смирно» и отрапортовала:
— Ваше высочество! Привратница Кунтура Грокн прибыла к месту выполнения срочного задания по приказу начальника охраны!
— Вольно! — скомандовала Галя. — Это поручила передать тебе я. Ты выполнила задание, можешь идти домой. Только помни: поручение было чрезвычайно секретным, так что никому не говори ни про него, ни про меня. В смысле, что ты меня видела. Даже начальнику охраны не говори. Все ясно?
— Н-никак нет, — замялась привратница.
— Что тебе не ясно?
— А… какое было задание?
— Я же говорю: секретное! Очень-очень! Больше я даже тебе не могу сказать.
— А можно я спрошу? — как прилежный ученик, поднял руку Пувилон.
— Спрашивай, — царственно кивнула девочка.
— Если Кунтура выполнила задание, а нового пока нет, можно она не пойдет домой? То есть к себе домой не пойдет.
— А к кому пойдет? — стало интересно мне. Хотя я уже и догадывалась, каким будет ответ.
— Ну-у… — закатил Пув глаза к небу, а потом уткнул взгляд в землю и выпалил: — Ко мне!
— А она сама-то хочет? — спросила я, с трудом сдерживая улыбку.
— Конечно. Я ведь должен показать маме свою невесту. Если она маме понравится, мы вернемся сюда и поженимся. А потом я и маму сюда заберу.
— А как же я? — притворно возмутилась я.
Пувилон будто окаменел. Лишь часто-часто заморгал.
— Ладно, расслабься, — хмыкнула я. — Шучу. Лучше скажи, а что если она твоей маме не понравится?
— Этого не может быть, — замотал головой бывший лодочник. — Она лучше всех на свете!
— Мама? — прищурилась я.
— Нет! То есть, — замялся Пувилон, — мама лучше всех как мама, а Кунтура как…
— …Кунтура, — подсказала я.
— Да. Но не только. Она лучше тех, кто не мама, — сказал Пув, но тут же спохватился: — И кто не принцесса!
— А что думает сама Кунтура? — посмотрела на привратницу Галя.
— Думаю, что его мама в моем доме поместится, — четко ответила та. — У меня большая комната, чердак и погреб.
— Как раз на троих, — закивала я.
На меня с осуждением посмотрели все, даже ежик.
— Ну я же шучу! Разумеется, мама не полезет на чердак.
Моих шуток, похоже, так никто и не понял. Болтун вообще вынес вердикт:
— Пух!
Научила его принцесса на мою голову. Как бы потом переучивать не пришлось, как когда-то Гошу. Которого, между прочим, нужно спасать! О чем я и напомнила Болтуну с Галей. А Пувилон заинтересованно спросил:
— Кто такой Гоша?
Пришлось быстро рассказать суть моей проблемы и сознаться, что я наняла его вовсе не за тем, чтобы полюбоваться рекой, а чтобы встретиться с Гошиным отцом — королем и узнать, где мой любимый.
— Так ты узнала? — с неподдельным волнением спросил Пувилон. — Говорила с его папой?
— Я говорила с его сестренкой, — кивнула я на Галю. — Которая здесь ему не сестренка. Короче говоря, Пув, я выяснила: мы не там, где он.
— Дык… Можно было никуда и не плавать. Я бы тоже тебе мог это сказать.
— А я? — обиженно заморгала Кунтура. — Как бы я тогда без тебя?
— Тоже верно, — согласился лодочник. — Так бывает: ищешь одно, а находишь другое. Я однажды молоток потерял. Искал-искал, а нашел сдобную лепешку. Мне ее мама испекла, чтобы я перекусил за работой. Ну, я ее в лопух завернул и на полку в сарае прибрал до поры. И забыл. А потом вот нашел. Только ее есть уже нельзя было — стала будто камень, год ведь прошел.
— Это я — черствая лепешка? — буркнула Кунтура.
— Нет! Это я образно! — испугался Пувилон. — Ты как деревце в лесу!..
— Дальше не продолжай! — испугалась теперь я за него.
— Отставить! — раздраженно топнула принцесса. — Вы мне уже голову заморочили своими лепешками с деревцами! Идите уже к своей маме, а ты, Лава, помнится, собиралась спасать Гошу? Так идем скорей к магу, пока он не умер!
— Маг? — заморгал Пув.
— И маг тоже. Все умрут, пока вы болтаете.
— Я не о том, — замотал головой лодочник. — Что за маг? Зачем вам маг?
— Он перенесет меня… в смысле нас, — перехватила я возмущенный Галин взгляд, — к Гоше.
— А нас к маме! — обрадовался Пувилон.
— То есть уже не важно, согласна ли я взять вас с собой? — насупилась принцесса.
— А ты согласись, — сказала я. — Ты знаешь, как далеко до их мамы? Мы на лодке и то всю ночь плыли.
— Пусть и теперь плывут на лодке, — не поддалась на мои уговоры Галя.
— Лодки больше нет, — сказала я, невольно бросив взгляд на Болтуна.
— Да, — скромно вымолвил тот.
— И потом, мы ведь плыли по течению, а сейчас бы им пришлось грести против, — добавила я.
— Вполне достаточно первой причины, — строго заметила принцесса. И махнула влюбленным рукой: — Хорошо, я дозволяю вам отправиться с нами. Но не просто так! Будете нашими охранниками. Кунтура — моей, Пувилон — Лавы и ежика.
— А можно Пувилон — только ежика? — стрельнув в меня недобрым взглядом, свела брови привратница.
— Я думаю, торг здесь неуместен, — вспомнив отличную киноцитату, ответила я за Галю.
— А я думаю, не надо делить, кто чей охранник, — глубокомысленно изрек Пув. — Все будем защищать всех.
— И мы вас? — сухим тоном спросила принцесса.
— Нет-нет! — поспешно поправился лодочник. — Все мы — всех вас.
— Это меняет дело, — усмехнулась я. — Но только и я вас буду защищать, если придется. Болтун, думаю, тоже.
— Да, — поддакнул ежик.
— Хотите сказать, я одна тут самая беспомощная и бесполезная? — подбоченилась Галя. — Да я вас так всех спасу, что навсегда запомните. И прекратить болтовню! Ступайте за мной!
Мы пошли следом за стремительно шагающей принцессой: я, рядом со мной Болтун, позади — взявшиеся за руки Пувилон и Кунтура. Идти было удобно, перед нами простирался поросший не очень высокий травой с вкраплением редких кустиков луг. Дальше виднелся кустарник погуще, за ним что-то вроде редкого леса, еще дальше — небольшой скалистый кряж. Вдалеке справа изредка поблескивала река, а вот ничего похожего на замок я вообще не наблюдала. Неужели он так далеко, что отсюда не видно? Может, его закрывают те скалы, что видны впереди? Но тогда этот замок совсем небольшой. Я хотела уже спросить об этом принцессу, но вспомнила, что Галя сама там ни разу не была, а выставлять ее перед будущими подданными незнайкой было бы некрасиво.
Но принцесса, словно прочитав мои мысли — неужели все-таки умеет? — сказала сама:
— Думаю, замок Лепектона вон за теми скалами, — вытянула она перед собой руку, — больше ему быть негде. Значит, идти осталось недолго.
— Устала? — сочувственно спросила я.
— Особы королевских кровей не знают усталости, — вздернула она подбородок.
Зато усталость определенно знал еж. Во всяком случае он не смог выдержать заданный Галей темп и начал помаленьку отставать.
— Иди на руки, — предложила я, и Болтун сразу согласился.
Я прикинула, что до скал километра три. То есть идти придется полчаса, максимум минут сорок. Пусть еще на их обход потребуется время, но все равно за час мы должны были добраться до цели. И пусть есть уже хотелось довольно сильно, я решила не просить о привале — перекусим на месте. Тем более меня все сильней и сильней начала вдруг захлестывать тревога. Неужели с Гошей что-то случилось, и я это почувствовала своим ведьминским чутьем? Причем, гадать, что такое это «что-то», было вовсе не нужно. В итоге тревога стала перерастать в панику, и я сказала принцессе:
— Давай поднажмем!
И мы поднажали. Но недолго — до обширного кустарника, который оказался не просто густым, а практически непроходимым. Как назло, и тянулся он в обе стороны насколько хватало взгляда.
— Придется идти в обход, — нахмурилась Галя.
Я испугалась. Меня посетила абсолютная уверенность: пока мы обходим кусты, Гоша точно погибнет. Тут я вовремя вспомнила, что я ведьма. И сказала, стараясь, чтобы не задрожал голос:
— Нет, в обход — это долго. Сдайте немного назад, сейчас я выжгу проход. — Я опустила на землю ежика и слегка подтолкнула, чтобы и он отошел.
— Ты уверена, что это хорошая идея? — исподлобья посмотрела на меня девочка.
— Я уверена, что в обход мы опоздаем, Гоша умрет.
— Тогда действуй! — повелела принцесса. — Чего же ты стоишь?
Я напряглась и представила, как впереди полыхает кустарник. Но не весь, а неширокой полоской, пожар мне не хотелось устраивать. Только у меня не вышло не то что пожара, но и небольшого костра. Ни одна веточка даже не задымилась. Что ж, это было очередным доказательством слов бабы Грохи о том, что мы с Болтуном поделили способности — что-то могу я, что-то он, и пиромания досталась как раз ежику. Кстати, он ее уже пару раз демонстрировал, так что мне можно было и не пытаться выжечь проход. Что ж, не смогла выжечь — значит, вырублю. Это я и объявила своим спутникам. И уже стала представлять огромный топор, как мой мыслительный процесс был прерван громким фырканьем Болтуна.
— Ты чего? — раздраженно бросила я. — Ты мне мешаешь!
— Фыр-фыр пух! — тоже очень недовольно заговорил еж. — Фыр-фыр нет! Фыр-фыр фыр!
Почему-то я спонтанно «перевела» это как: «Ты придумала плохо! Не делай этого!», а вот концовку возмущенной тирады я понять не смогла.
— И что это значит? — всерьез начиная злиться, сдвинула я брови. — Нашел время бунтовать, прекрати!
— Нет! — громко сказал Болтун и встопорщил иголки.
— Нет! — эхом откликнулась я, не понимая, что задумал колючий бунтарь, но было уже поздно.
Кустарник вспыхнул весь, целиком. Во всяком случае та его часть, что была перед нами, дальше не было видно из-за дыма и пламени.
А потом я услышала вопль — истошный и до боли знакомый. Не именно вопль, а сам голос — даже не просто знакомый, а будто… родной. Подсознание уже наверняка все поняло, но до меня еще не успело донести свою догадку, когда из огня, словно ощипанный Феникс, вылетел мой любимый — голый и с дымящимся хрундюком.