- Серж, давай выход с генератора проверки.
- Уже давали.
- Давай еще...
Время шло, селектор не поддавался никаким уговорам. Олег смущенно поглядывал на часы: до начала комиссии час, сорок минут... Чтобы скрыть свое беспокойство, он с отверткой полез в схему, проверил контакты, пайки.
- А, черт!.. - задергался Олег. Искры перед глазами, искры в глазах... Шестьсот вольт - не шутка, особенно когда это неожиданно.
- Коротнул? - выдохнул Сергей.
- Есть немного... - Олег потер шишку на затылке - крепко врезался об стойку. Сквозь табачный дым пробился резкий запах озона.
- Серж, меняй вот этот электролит, в смещении утечка.
В комнату ввалился Глеб, притащил катодник.
- Ну, что, братцы, припухаем? Как шведы под Полтавой? Он грохнул катодник на стол и потрепал Сергея по согнутой спине.
- Замолкни, ты, - зашипел Олег. - Шеф...
- Где шеф? - изумился Глеб. - Он в данный момент несется во всю прыть к начальнику отдела, меня чуть не сшиб.
И действительно, шефа в комнате не было. Все облегченно вздохнули и сели покурить. Сергей отставил паяльник, достал "Яву".
- Олег, успокой нервы. Прорвемся.
- Теперь прорвемся, - ответил Олег, доставая из пачки сигарету.
- Сейчас проверим, все должно быть о'кей! Иначе переквалифицируюсь в управдомы.
Закурили, помолчали.
- Серж, а как рыбалка? Не раздумал?
- Плюнем на все и в 17:30 отчалим. Кстати, Олег, ты обеспечил червей?
- Ребята, каюсь. Не надо казнить, надо миловать. Совсем забыл. Честное слово, до последнего момента помнил, потом заторопился на электричку и...
- Так, - ледяным голосом произнес Сергей. - Что будем с ним делать?
- Изрубим его на мелкие кусочки и скормим рыбам вместо приманки, предложил Глеб.
Олега спас телефонный звонок. Он взял трубку.
- Да, я слушаю, Борис Львович. Что? Но у нас почти все в порядке. Да, почти. Время еще есть. Как вы говорите? До понедельника? Но... Ясно.
- Могу вас обрадовать, сеньоры, рыбалка отменяется по техническим причинам. Комиссия переносится на понедельник, но... Нам предстоит провести субботу, а может и воскресенье в обществе селектора. У кого нет финансов на пропитание, шеф может ссудить до получки. Короче говоря, закончил Олег, - мы находимся под арестом на служебном месте. Для нас, сеньоры, суббота начнется в понедельник.
- Но мы же почти все сделали, - возмутился Сергей.
- Шефа смутило именно это "почти". Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
8. ГЛАВА ОБ ОРАТОРСКОМ ИСКУССТВЕ
Вообще, Олег - мировой парень, но иногда бывает такая зануда! Возьмется во мне воспитывать то, чего самому не хватает - железную волю или там усидчивость... В воскресенье все вроде хорошо началось: приехал он из института, где всю субботу пропадал, пробежались мы до пруда, поныряли с мостика, Олег баттерфляй изобразил. Мне бы помолчать на обратном пути, а я, как дурак, стал с ним про здешнюю жизнь разговаривать. Он все слушал-слушал, а когда я рассказал, как мы с Женькой над Проней подхохмили, тут на него и накатило.
- Слушай, - говорит, - ты же сущий неандерталец. Из твоих междометий понять ничего невозможно. Только и слышу: "А он ка-ак повернется, а он от него! А я - тоже тут, а он - в другую сторону! Во здоровски!". Порядок и причинность событий, даже основное содержание конфликта из этих бессвязных и безграмотных оборотов выяснить не представляется никакой возможности.
Я, конечно, обиделся. А Олега понесло...
- Культуру речи надо воспитывать с детства. Начнем сейчас же. Даю тебе пять минут на подготовку и три - на рассказ. Учти, пока не услышу от тебя связное и литературно грамотное повествование - пинг-понга от меня не ожидай.
- Да чего тут, - говорю, - рассказывать-то? Всего и делов...
- Не делов, а дел. Кроме того, будет значительно лучше, если ты исключишь необязательные вводные слова и обороты.
- А сам-то... Всю дорогу - "так сказать" да "так сказать"...
- Критику принимаю, моя речь тоже не изящна. Но что значит твое "всю дорогу"?
- Ну, ты всегда, значит, в разговоре это говоришь.
- Говоришь в разговоре... Ну... Значит...
- Ты не к месту употребляешь это выражение.
- Чудесно! Итак, через пять минут я тебя выслушаю. Посиди на скамеечке, заодно обсохнешь.
Вот хохма! Пока я не подбирал для Олега слова, рассказывать было интересно. А тут... Я подошел к Олегу и выпалил:
- Я помог моему другу Евгению тайно заменить четвертинку водки, купленную Проней, бутылкой с лекарством, предназначенным ему.
- Плохо, очень плохо. Мало того, что пропали интересные подробности из этой фразы невозможно установить, какое лекарство, от чего оно и какова была реакция Прони, Попробуй все сначала, примени знания правил русского языка, приобретенные в школе.
- Зная о пристрастии Прокофия Васильевича к спиртным напиткам, мы с Евгением, действуя в его же интересах, подменили водку лекарством. Выпив это лекарство, Проня обнаружил подмену, и, заподозрив нас, наблюдавших за ним из-за сарая, где он, то есть Проня, обычно пил не лекарство, а водку...
Я окончательно запутался и замолчал.
- Задаю наводящие вопросы. Проня лечится от алкоголизма?
- Откуда я знаю! Женька говорил, что дед ему говорил, что Проня скоро совсем по-другому заговорит, если будет облучаться.
- Ну и язык! Говорил, заговорит... Поистине, ты меня заговоришь. Наверное, не облучаться, а лечиться?
- Нет, облучаться! Александр Яковлевич его облучает. Мне Женька и про облучатель рассказывал. И Проню я после облучения видел, он нам с Женькой все рассказал.