— О нет, ничего, уверяю вас.
Мы разделались с ленчем, я расплатился, и мы направились в квартиру Томми. Оттуда он хотел позвонить Джин. Мне обязательно нужно было попасть в кабинет Вайгеля в тот же день.
Квартира Томми находилась на втором этаже комфортабельного старого дома на Барроу-стрит. Мы поднялись по лестнице, Томми полез в карман за ключами и на минуту замешкался.
— Забыл предупредить, со мной живет мой друг Гэри. Он работает по вечерам и сейчас может быть дома.
Томми открыл дверь и через небольшую прихожую провел меня в со вкусом обставленную гостиную. На полу гостиной лежал дорогой восточный ковер, похожий висел на одной из стен. Остальные стены украшали привлекательные абстрактные полотна. Гэри сидел в удобном кожаном кресле. Он приветствовал нас громкими возгласами.
Коротко постриженный, усатый Гэри был в тесных светло-голубых джинсах — форме нью-йоркских гомосексуалистов, выполняющих роль мужчины. Теперь мне стало понятно, почему Томми так рассмешило мое предположение о связи между ним и секретаршей Вайгеля. Я еще раз окинул взглядом Томми. Внешних признаков его сексуальных наклонностей я не заметил.
Томми перехватил мой взгляд.
— Ну да, я — гей. Это вас удивляет? — сказал он.
— Признаться, отчасти да, — ответил я. — Но это я переживу.
Я не смог подавить невольной усмешки.
— Что вас развеселило? — с подозрением глядя на меня, спросил Томми.
— О, я просто представил себе, какую рожу скорчил бы Ллойд Харбин, узнав об этом.
Томми тоже улыбнулся.
— Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Знаете, несколько месяцев назад я случайно встретил его в баре на Кристофер-стрит в чрезвычайно гнусной компании. Хотите кофе?
Томми приготовил кофе и потом позвонил секретарше Вайгеля. Пока он разговаривал по телефону, я пил кофе и болтал с Гэри. Через три-четыре минуты Томми положил трубку.
— Вайгеля сейчас нет. Его не будет еще примерно час. Если мы станем действовать быстро, то до его возвращения успеем найти то, что нам нужно. Подождите минутку, я переоденусь.
Через минуту Томми вышел из спальни в костюме. Я поставил кофейную чашку, попрощался с Гэри и последовал за Томми. Мы быстро поймали такси и поехали на Уолл-стрит.
Машина остановилась рядом с черной, зловещей громадой «Блумфилд Вайс». На лифте мы поднялись на сорок шестой этаж и оказались в приемной «Корпорейт файненс».
Томми подошел к дежурной и сказал:
— Томми Мастерсон и Джеймс Смит. У нас назначена встреча с мистером Вайгелем.
Дежурная посмотрела на Томми и удивилась:
— Разве вы здесь не работаете, мистер Мастерсон? Я была уверена, что вы из операционного зала.
Томми дружески улыбнулся.
— Вы правы, я работал здесь до недавнего времени.
Дежурная заглянула в бумаги.
— Что ж, если вы договорились о встрече, значит, все в порядке. — Она нажала несколько кнопок на телефоне. — Джин? К мистеру Вайгелю посетители. — Она положила трубку. — Подождите здесь, джентльмены.
Джин появилась через мгновение. Она оказалась высокой женщиной в круглых ленноновских очках, с длинными каштановыми волосами, падавшими на спину. На ней были свободная блузка и длинная юбка. Словом, она очень походила на хиппи, случайно забредшую на Уолл-стрит. Джин не подала виду, что знает Томми. По длинным коридорам она провела нас в сравнительно небольшую комнату, в которой почти бок о бок стояли шесть столов. За пятью из них трудились сотрудники Вайгеля, шестой мужчина охранял отделенный стеклянной перегородкой кабинет босса. Изнутри стеклянные стены были плотно зашторены.
— К сожалению, мистер Вайгель вернется только примерно через полчаса, — сказала Джин. — Прошу прощения за недоразумение. Не могу понять, как могла произойти такая путаница. Вы предпочитаете подождать или подойти позже?
— Если можно, мы хотели бы подождать, — ответил Томми.
— Хорошо, тогда, может быть, вы посидите в кабинете мистера Вайгеля? — предложила Джин.
Она проводила нас в кабинет, и Томми тайком ей подмигнул. Джин улыбнулась в ответ и прикрыла за нами дверь.
В просторном кабинете стояли большой письменный стол, два кресла, диван и кофейный столик. Повсюду были разбросаны «памятники» — рекламные проспекты завершенных сделок в прозрачной пластиковой упаковке. Вайгель совершал много сделок и хотел, чтобы об этом знали все. На стене висели две фотографии: на одной Вайгель пожимал руку Ли Якокке, на другой — мэру Эду Кочу*[Ëè ßêîêêà <iacosod.htm> — президент компании «Форд» (1970–1978), главный управляющий компании «Крайслер» (1978–1989) воплощает в себе «американскую мечту», так как начал карьеру мелким служащим. Эдуард Коч — американский политический и общественный деятель, с 1978 по 1990 гг. — мэр Нью-Йорка.]. Любому китайскому ресторану Нью-Йорка вполне хватило бы одного Коча, чтобы лопнуть от гордости.
Вдоль одной из стен стояли деревянные картотечные ящики. На двух из них было написано: «Завершенные операции». Я подергал ручки. Выдвижные ящики были заперты на ключ.
Томми вышел якобы затем, чтобы попросить Джин приготовить кофе, и вернулся с ключами. Он открыл ящики.
В них в алфавитном порядке стояли папки. Я быстро нашел букву «Т». Дела «Тремонт-капитала» не было. Проклятье! Я еще раз просмотрел папки. Названия многих из них были, очевидно, зашифрованы.
— Что будем делать? — спросил Томми.
— Остается только смотреть все папки подряд, — предложил я.
— Но их здесь не меньше сотни! Мы не управимся и за час! А у нас только двадцать минут.
— Другого варианта нет. Я начинаю с «А», вы — с «Z» и движетесь в обратном направлении.
— Подождите минутку. Может быть, я разберусь с кодовыми названиями.
Я листал только вторую папку, которая оказалась делом о поглощении косметической компании под кодовым названием «Адонис», когда Томми прошептал:
— Нашел! Вот оно!
Он протянул мне папку, озаглавленную «Мюзик-холл».
— Как вы догадались, что это то, что нам нужно? — поразился я.
— «Тремонт-капитал» напомнил мне о Тремонт-авеню в Бронксе. Там был мюзик-холл, одно время очень популярный.
— Отлично! — воскликнул я, хватая папку.
Я никогда не уловил бы связи между «Тремонтом» и Бронксом. Интересно. Я выложил на стол все содержимое папки. Прежде всего я увидел предварительные проекты, а потом и окончательный вариант того проспекта, который я уже видел в Лондоне. Потом шла переписка с юридической конторой «Ван Креф, Херлен», в которой обсуждались различные детали оформления документов. Одно из писем было посвящено проблеме обеспечения анонимности владельцев «Тремонт-капитала». Разумеется, имя владельца там не упоминалось.
Потом я обнаружил письмо на бланке банка «Харцвайгер», подписанное Гансом Дитвайлером. В нем подтверждались номера счетов для денег, которые получил «Тремонт-капитал», продав облигации.
Проклятье. Если те деньги, которые наша компания выложила за облигации, ушли в Швейцарию, то проследить за их движением будет практически невозможно.