- Какое отношение имеют квазинаты к нашему делу?
- По-видимому, прямое. Я знал гипотезу. И, признаюсь, опасался за исход опыта. Поэтому откладывал эксперимент, хотел полностью обезопаситься от возможности передать Элиону вместо себя квазинат.
- Что это за шутка, наконец?
- Психиатры часто наблюдали, как милый, общительный человек вдруг становился нелюдимым извергом, тихоня и скромник превращался в болтливого хвастуна и еще множество других столь же неожиданных метаморфоз. Толком причину не могли объяснить. Для болезни придуманы различные названия, но сути никто не знает. Гипотеза квазинатов пытается дать явлению научное толкование. Известно, что природа избыточно щедра, не скупится в средствах, чтобы сохранить вид или же особь. Все живые организмы имеют. вполне надежную конструкцию. Известны случаи, когда человек с наполовину пораженным мозгом жил, оставаясь совершенно нормальным и здоровым. Но природа не ограничилась лишь тем, что создала избыточный запас нейронов. Каким человек будет: добрым или злым, доверчивым или мнительным, жизнелюбом или меланхоликом, способным или тугодумом - во многом зависит от воспитания, от условий. Однако не полностью. Остается еще некий икс, заданный от рождения,- предрасположение к чему-то или же неприятие чего-то. Лишь соединение этого икса с воспитанием формирует характер и интеллект.
- Ничего нового вы не сказали,- заметил я.- Это известно каждому.
- Да, истина банальная,- согласился Джамас.- Я вспомнил про это лишь затем, чтобы проще объяснить, что же такое квазинат. Квазинат - и есть тот самый икс, заданный природой, унаследованный человеком,
- Новый термин. Но разве термин может объяснить что-нибудь?
- Если бы речь шла просто о замене одного термина другим... Дело в том, что по этой гипотезе каждому человеку от рождения задан не один квазинат, а два или оольше. Едва родившийся человек не обладает еще ни характером, ни интеллектом, зато у него есть выбор. Правда, выбор он делает, не сознавая этого. В зависимости от условий, от обстановки, в которой он очутился, в нем развивается один из возможных квазинатов, впоследствии, очень скоро, он закрепляется окончательно. Ни окружающие, ни сам человек даже и не подозревает о том, что он мог бы стать и совершенно иным. То есть признается, что воспитанием можно изменить человека, исправить или же ухудшить, но что у человека могли развиваться совершенно другие задатки, этого никто не подозревает. И очень важно - непроявленные квазинаты сохраняются. В редких, исключительных случаях они оживают, подавляя и даже вовсе изгоняя прежний, изначальный квазинат. Их власть может оказаться настолько сильной, что человек даже бывает; каким он был. В каждом из нас сохранены ростки иного характера.
- Выходит, Элион..?
- Да. Как мне ни противно это - Элион приобрел мою квазинатуру, о которой я не подозревал и не узнал бы, возможно, никогда.
- Он труслив и подобострастен, холоден и рассчетлив.
- Видимо, необычайное волнение, которое я испытал во время эксперимента, всколыхнуло дремавший во мне квазинат - Элион получил его. Теперь вряд ли уже можно это изменить.
- Кстати, ему сделали перевязку и укол. Скоро он придет в себя.
- Как вы намерены поступить с ним?
- Случая беспрецедентный. Я еще не решил.
- Я бы хотел присутствовать при допросе.
- Исключается.
Признаюсь, мне пока и не приходило в голову допрашивать Элиона. А, пожалуй, нужно допросить.
- Ну, хорошо, а если бы ничего этого не произошло -я имею в виду приказ шифрованный, - для какой цели тогда предназначался Элион? Или же вы держали его на непредвиденный случай, когда вам потребуется совершить диверсию?
- Диверсию? - переспросил он.- Ах да, вы убеждены, что я шпион и моя цель - диверсия.
- Этого невозможно опровергнуть. Не пытайтесь юлить.
- Да, к чему же юлить,- согласился Джамас.- Цель простая - теперь-то я сознаю, глупая - сделать двойника, который жил бы в точности моими стремлениями, помогал мне. Так много замыслов рождалось здесь,указательным пальцем он прикоснулся ко лбу - работы хватило бы на десятерых. Хотелось иметь бескорыстного и надежного помощника. Одну жизнь мы бы разделили на двоих. Меня это устраивало вполне. А он... во всем будет подобен мне. Так я полагал.
Джамас словно забыл, где он. На моем месте мог быть кто угодно, а он говорил бы то же самое: ему нужно было высказаться.
- До самого последнего часа я не был уверен, что решусь на эксперимент. Снова и снова проверял расчеты, испытывал установку. Я и сам не давал отчета себе, зачем это делаю,- ведь все уже было проверено и испытано на сто рядов. Теперь-то я знаю, почему я откладывал опыт; я не был уверен в себе, боялся, что не уживусь с двойником, у нас возникнет разлад, ему захочется собственной жизни, собственной судьбы. Вот чего я боялся. А поскольку он - это я, значит, я был не уверен в себе.
Я уже давно включил магнитофон, и его слова записывались на пленку. Для дознания, исповедь Джамаса может понадобиться, Я не перебивал его, давал ему возможность высказаться, пока на него нашел такой стих.
- Когда пришла эта шифровка... Я и раньше подозревал, что наши способны решиться на отчаянный шаг, лишь бы доказать кому-то, неизвестно даже кому, свою правоту. Теперь же, когда они явно проигрывали войну, им, при их-то одержимости, не оставалось иного выхода. Я решился и выследил, когда в каюте никого не было, вскрыл сейф, достал таблицы...
- Тебе помогла Зиная? - Я спросил не ради протокола - мне самому хотелось знать, насколько она замешана в деле.
- Поскольку вы часто вместе с ней бывали в спортивном зале, я попросил Зинаю, чтобы она задержала вас, если бы вам вздумалось возвратиться раньше времени - только и всего. Зиная ничего не подозревала, я не посвящал ее в свои планы,- прибавил он поспешно, видимо, только сейчас сообразив, что каждое его слово может быть истолковано против Зинаи.- Я никогда, ни одним словом, ни намеком не дал ей понять, что затеваю. Она решительно ничего не подозревала. Когда ты включил эту идиотскую штуку? - спросил он, с ненавистью взглянув на торчащие из стола магнитофоны.
- Я рад, что Зиная не замешана в деле,-громко, для магнитофона, сказал я.
- Иначе ты бы и ее стал допрашивать?
- Допроса ей не избежать. Но она будет допрошена как свидетель - не как соучастник.
-И на том спасибо.
- Остается выяснить последний пункт: как тебе удалось проникнуть в лабораторию? Опекуны должны были задержать тебя.
- На Ларте среди моих друзей находится один из конструкторов "Гроссмейстера". От него я слышал про так называемых опекунов.
- Этого предателя так же будут судить.
- Руки коротки.
- Гораздо длиннее, чем ты думаешь! Не будем отвлекаться. Знать Про опекунов еще мало...
- Сообразить, как они включаются и отключаются, было не сложно.
- Значит, Зиная говорила правду: ты был в лаборатории? Выходит, кое-что она знала?
- Ты хочешь во что бы то ни стало впутать и ее?
- Я хочу одного: установить истину, это мой долг.
- О! Когда речь заходит о долге, тут уж вашего брата лучше не трогать. Пощады не будет никому.
- С врагами, кто бы они ни были, не церемонятся.
Некоторое время мы молчали, разглядывая друг друга в упор. Его самообладание поражало меня. Все-таки это не Элион. Похоже, что его ничуть не страшит собственная участь. Или он все еще на что-то надеется? Рассчитывает, что его как очень важного разведчика выкупят праведные или обменяют на кого-нибудь из пленных? Напрасно надеется - не тот случай.
-- У вас была связь с разведывательным центром.- сказал я. - Каким способом вы поддерживали ее?
-С разведывательным пентром?..- в его голосе прозвучало неподдельное изумление.
- Не прикидывайтесь простаком, Джамас. Кто-то же руководил вами? Давал задание?
- Вот как.-Неожиданно он рассмеялся,-Вы убеждены в этом? Впрочем, рассуждать иначе вы и не можете, не способны. А если кто-то просто не пожелал гибели половины человечества, не захотел стать соучастником убийства, не по заданию, а в силу своих убеждений и совести - этого вам не представить?
- Это было бы изменой.