— Ага, — оживилась я. — А как ты стала экстрасенсом? Я вон читала про одну тетку, ее током ударило и теперь она предсказывает будущее до мельчайших подробностей.
— Нет, меня током не било, — тихо засмеялась Лена. Ксюша уже легла спать, и мы стали разговаривать в полголоса. — Я с самого детства могла предсказывать, причем абсолютно спонтанно. Например, идем мы с мамой в магазин, а я ей говорю — магазин не работает. Приходим — и правда, не работает, закрыт на ремонт. Мама сперва в ужас впадала, а потом решила, что такой дар в жизни пригодится и его надо развивать. Стала прятать разные вещи в квартире, а меня заставляла искать, вроде как игра такая. Иногда я ошибалась, тогда мама меня крепко-крепко обнимала и говорила, что без ошибок нельзя научиться.
Ленино лицо озарила мягкая улыбка воспоминаний. Я слушала, затаив дыхание.
— Потом мне приснился сон, что мама умерла. Я проснулась вся в слезах и сразу побежала в мамину спальню. Разбудила ее, рассказала про сон, ждала, что она посмеется, скажет, что это просто кошмар. А она так грустно погладила меня по волосам и сказала: "Что ж, значит, пришел мой час". Через день мамы не стало.
Я с трудом сглотнула подкативший к горлу комок. Многие завидуют обладающим подобным даром, но мало кто понимает, какая это страшная ноша — знать, что с близким тебе человеком скоро может произойти страшное несчастье, и найти в себе силы, чтобы улыбаться ему при этом.
Лена немного помолчала, затем продолжила.
— После смерти мамы я хотела забыть обо всем. Я гнала прочь все видения, отвлекалась на всякую мелочь, лишь бы не знать, лишь бы не видеть. Я вышла замуж, у меня появилась Ксюша. В тот день, когда муж решил уйти жить к любовнице, я встретила его с уже собранным чемоданом и пожеланием счастливой жизни. После этого я поняла, что от самой себя убежать невозможно. Предвидение — часть меня, хочу я этого или нет. И я смирилась. Стала читать много эзотерической литературы, познакомилась с интересными людьми, которые помогли мне лучше понять себя. Сейчас меня знают в определенных кругах, меня рекомендуют. Я никому не отказываю. Я не очень сильна как ясновидящая, но я стремлюсь помогать людям. И люди сами приходят ко мне.
Она замолчала. Я не знала, что можно сказать, поэтому просто тихо гладила прибалдевшего от такого внимания Тяпу.
— Тебе, наверное, спать охота, — вдруг резко поднялась хозяйка. — Завтра рано вставать, да и время уже позднее. Я сейчас постелю тебе здесь.
Я молча принялась помогать. В четыре руки мы быстро застелили диван, и Лена пошла в свою спальню. На пороге она остановилась и обернулась.
— Извини, — коротко сказала она. — И спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — смущенно ответила я. — И не извиняйся, не за что.
Лена внимательно всмотрелась в мое лицо, кивнула и улыбнулась такой грустной улыбкой, что у меня снова подкатил ком к горлу.
— Ложись спать, — тихонько прошептала Лена и вышла.
Я погасила свет, улеглась и немедленно провалилась в черный омут сна.
Утром меня разбудил Тяпа, старательно облизывающий мне лицо. Увидев, что я открыла глаза, он радостно застучал хвостом по дивану и вывесил розовый язычок. Я сладко потянулась и вскочила на ноги.
Убедившись, что миссия выполнена, Тяпа легко спрыгнул с дивана и затрусил на кухню. Я зашагала следом за четвероногим проводником.
— Доброе утро, — поприветствовала меня стоящая у плиты и переворачивающая что-то шкворчащее и вкусно пахнущее Лена. — Как спалось?
— Как бревну, — честно призналась я. — Даже ничего не снилось.
— Ну вот, — шутливо расстроилась Лена. — А как же "на новом месте приснись жених невесте"?
— Ой, я как-то и забыла про эту примету, — развеселилась я. — Видимо, жених мне пока не положен, раз ничего не приснилось.
— Ну, это мы еще посмотрим, — оптимистично заверила меня Лена. — Давай-ка умывайся и садись завтракать, все готово.
Я послушно протопала в ванную, разминувшись по пути с зевающей во весь рот Ксюшей, наскоро ополоснула физиономию и снова побежала на кухню. Едва я успела усесться, как передо мной плюхнулась тарелка с омлетом и несколькими аппетитными гренками и чашка чая. Ксюша, сидя напротив меня, сосредоточенно уминала свою порцию завтрака. Я схватилась за вилку, твердо решив не отставать.
Пока мы вдвоем увлеченно чавкали, Лена готовила для Ксюши бутерброды в школу.
— Никак не могу отвыкнуть, — улыбнулась она, заметив мой удивленный взгляд. — Так и кажется, что их в школе недокармливают.
Я понимающе улыбнулась.
Когда с завтраком было покончено, мы с Ксюшей засобирались на выход. Лена проверила, чтобы ее дочка не забыла ничего важного, чмокнула ее на прощание и повернулась ко мне.
Я замялась. Мне очень хотелось спросить, что мне ожидать в ближайшем будущем, но в то же время я помнила, как Лена говорила, что не раскрывает такие подробности.
— Не могу, — понимающе-сочувствуеще кивнула Лена. — Могу только дать совет. Если хочешь, конечно.
— Конечно, хочу, — встрепенулась я. — Давай.
— Слушай свое сердце, — мягко произнесла Лена. — Оно подскажет тебе, как правильно поступить.
— Спасибо, — кивнула я. — Ну, мне пора.
— Пока, — тепло сказала Лена.
На пороге я замялась.
— Скажи, а мы еще увидимся?
— Если будет такая необходимость, — серьезно сказала Лена. — В любом случае, двери моего дома всегда открыты для тебя.
Отмучившись на семинаре, я наконец попала к себе в гостиничный номер. Бросила на пол надоевшие пакеты с Машкиными новоприобретениями, стянула босоножки и плюхнулась на кресло.
Мысли немедленно свернули к совету Лены, целый день вертевшемуся у меня в голове. Теперь можно было спокойно все обдумать, не отвлекаясь на нововведения российского законодательства, не знающего чем бы еще усложнить работу бухгалтеров.
Слушай свое сердце, сказала мне Лена, оно подскажет. Текс, попробуем!
Я внимательно прислушалась к изучаемому объекту. Ну-с, и чего же мне скажет мое сердце?
Сердце немедленно потребовало горячую ванну и жареную курицу. Мда, как-то не так я себе представляла необходимую подсказку. Может, надо как-то не так спрашивать? Я поэкспериментировала с фразами, мыслеобразами и просто спонтанными видениями, но результат был один и тот же. Видимо, мой случай клинический и исцелению уже не подлежит. Либо решается только хирургическим путем. Хотя… пожалуй, что от ванны я и в самом деле не откажусь.
От души повалявшись в ванной, я заказала ужин в номер, так как спуститься в ресторан не смогла бы даже под страхом смертной казни, так сильно устала за день. Вскоре молодой симпатичный товарищ доставил мне греческий салат, графин яблочного сока и, конечно же, жареную курочку с рисом на гарнир. Я сунула ему первую попавшуюся купюру в качестве чаевых и накинулась на принесенную еду.
Сытая и довольная, валяясь на диване в полной расслабухе перед телевизором, я неожиданно отчетливо поняла, что хочу домой. Что я соскучилась по Ромео, по Машке, по родителям и даже по этому мерзавцу Артуру. Ничего, постаралась я утешить вдруг развещавшееся сердечко, завтра. Завтра я поеду домой, где меня ждут, любят и ценят. Уже завтра.
На следующий день нам раздали сертификаты, заверявшие всех интересующихся, что после прослушки курса мы стали шибко умными и грамотными и отпустили восвояси. Я побрела по близлежащим магазинам за подарками для родных и близких. Купила для родителей большую картину с неопознанными цветочками — мамуля обожает подобную муть и чем больше, тем лучше, для Машуни приобрела еще пару пунктов из ее списка, полюбовалась на весьма симпатичные галстуки, представляя, как я завязываю их на шее любимого директора (желательно, мертвым узлом), но купить не решилась, все равно ведь не подарю.
Наверное, надо что-нибудь и для Ромео купить, все-таки я считаю его своим другом, хотя бы и бесплотным. Ну, здесь надо подойти творчески.
Значитца, привидение у нас финтифлюшками разными увлекается, вон как ему понравилась подвеска, которую мне Галина подарила. Стало быть, ищем что-то в этом духе. Или может, картинку какую ему подарить? Тоже мысль неплохая. А где это безобразие лучше искать? Честно говоря, кроме Арбата в голову ничего не приходит.
Немного поплутав по переходам метро, я вышла на Старый Арбат и огляделась. Чего и кого тут только не было! Со всех сторон гремела различная музыка, и надрывались в бесплодной попытке перепеть друг друга уличные музыканты. Между ними скручивались в жгуты и становились на уши несколько местных йогов, а чуть поодаль тоскливо оглядывали в поисках подходящей натуры пробегающих мимо москвичей художники-"натуралисты". Отдельным рядком стояли букинисты, предлагающие всем желающим самые разнообразные книги.
Я медленно пошла вдоль улицы, приглядываясь к кому-то с любопытством, а к кому-то с откровенным ужасом. Например, один из йогов, закинувший ноги за голову и пытающийся дотянуться языком до грязной пятки, вызвал у меня рвотный рефлекс, и я поспешила отойти подальше.
— Девушка! — неожиданно окликнул меня один из художников.