Дрю небрежно наклонился вперед и пожал плечами:
— Нет, мэм. Я лишь делился с птицепарнем тем, что будет дальше. — Он замолчал и оглянулся через плечо, прежде чем закончить: — В книге, конечно.
— Рефаим. — Профессор произнесла его имя твердо. Рефаим удивился, ощутив его силу на своей коже. — В моем классе все недолетки равны. И всех называют по именам. Его зовут Рефаим.
— Профессор Пи, но он же не недолетка! — возразил Дрю.
Профессор хлопнула рукой по столу, и по классу прокатился грохот.
— Он здесь! И пока он здесь, в моем классе, к нему будут относиться как к обычному недолетке.
— Да, мэм, — сказал Дрю с уважительным кивком.
— Хорошо. Теперь, когда мы с этим разобрались, давайте обсудим творческое задание, которое вам предстоит сделать. Я хочу, чтобы вы раскрыли любой из символических элементов, на ваш выбор, из тех, что Брэдбери вывел в своей чудесной книге...
Рефаим замер, когда внимание учеников переключилось с него и Дрю обратно на книгу. Фраза «Ее убьют из-за него» вертелась у него в голове. Было ясно, что хотел сказать этим Дрю. Он не говорил о персонаже книги. Он имел в виду Стиви Рей — что ее убьют из-за него, Рефаима.
Никогда. Пока он дышит, он не позволит никому и ничему причинить вред его Стиви Рей.
Когда прозвенел звонок, возвестивший окончание урока, Дрю с неприкрытой ненавистью взглянул в глаза Рефаима.
Рефаиму пришлось отступить, чтобы не броситься на него.
«Враг! — кричало его прежнее я. — Уничтожь его!» Но Рефаим сжал челюсти и, не моргая, выдержал взгляд Дрю, когда недолетка проходил мимо.
И не только Дрю смотрел на него с ненавистью. Все косились в его сторону, и в их взглядах была только враждебность — от ненависти до ужаса.
— Эй, — сказал Дэмьен, выходя вместе с Рефаимом из класса, — не обращай внимания на Дрю. Когда-то он ухаживал за Стиви Рей. Он просто ревнует.
Рефаим кивнул, подождав, пока они выйдут на улицу и окажутся как можно дальше от остальных недолеток. Затем тихо сказал:
— Это не только Дрю. Они все меня ненавидят.
Дэмьен сделал ему знак следовать за ним. Они углубились по тропинке, затем Дэмьен остановился и сказал:
— Ты знал, что будет нелегко.
— Верно. Я просто... — Рефаим запнулся и покачал головой: — Нет. Все правильно. Я знал, что им будет трудно принять меня. — Он встретился с Дэмьеном взглядом. Вид у того был измученный. Горе иссушило его, глаза покраснели и опухли. Он потерял любовь своей жизни, но все равно был добр к Рефаиму. — Спасибо, Дэмьен.
Дэмьен слегка улыбнулся:
— За то, что сказал, что будет нелегко?
— Нет, за то, что ты добр ко мне.
— Стиви Рей мой друг. И я добр к ней.
— Значит, ты отличный друг, — признал Рефаим.
— Если ты действительно такой, каким считает тебя Стиви Рей, то скоро ты поймешь, что если будешь на стороне Богини, у тебя появится много замечательных друзей.
— Я на стороне Богини, — заверил Рефаим.
— Если бы я в это не верил, то не стал бы тебе помогать, и неважно, как я отношусь к Стиви Рей, — сказал Дэмьен.
Рефаим кивнул:
— Это справедливо.
— Эй, Дэмьен! — Один из красных недолеток очень маленького роста подошел к ним и, покосившись на Рефаима, добавил: — Привет, Рефаим.
— Привет, Муравей, — поздоровался Дэмьен.
Рефаим кивнул, внезапно почувствовав себя неловко от обмена приветствиями.
— Слышал, у тебя следующим уроком фехтование. У меня тоже!
— Верно, — подтвердил Дэмьен. — Мы с Рефаимом как раз... — Он замялся, и Рефаим увидел, как на его лице быстро сменяются эмоции. Наконец Дэмьен, тяжело вздохнув, смущенно произнес: — Кхм, Рефаим, учитель фехтования — Дракон Ланкфорд.
Тогда Рефаим понял.
— Это, гм, не очень хорошо, — кивнул Муравей.
— Возможно, он еще на заседании школьного Совета, — с надеждой предположил Дэмьен.
— Думаю, мне лучше остаться здесь, неважно, там Дракон или нет. Если я приду с тобой, может случиться... — Рефаим замолчал, не в силах подобрать другое слово, кроме как «хаос», «неразбериха» и «катастрофа».
— Неприятность, — помог ему Дэмьен. — Может случиться неприятность. Наверное, сегодня тебе стоит пропустить фехтование.
— Звучит разумно, — согласился Муравей.
— Я подожду тебя... — Рефаим указал в сторону рощи. Они находились недалеко от восточной стены кампуса и огромного дуба, под которым стояла кованая железная скамейка, — вон там.
— Ладно, я потом зайду за тобой. Следующий у нас испанский. Профессор Гарми милая. Тебе понравится, — протараторил Дэмьен, вместе с Муравьем направляясь в сторону фехтовального зала.
Рефаим кивнул, помахал им рукой и заставил себя улыбнуться, потому что Дэмьен продолжал беспокойно на него оглядываться. Когда недолетки скрылись из виду, Рефаим подошел к скамейке и опустился на нее.
Он был рад, что может какое-то время побыть один, опустить плечи и не нервничать от того, как на него смотрят другие. Он чувствовал себя чужаком. О чем он только думал, заявив, что хочет быть нормальным и ходить в школу как все? Он не такой как все.
«Но она любит меня. Меня. Таким, какой я есть», — напомнил себе Рефаим, и от этой мысли ему немного полегчало, а в душе зажегся лучик надежды.
А затем, раз уж он остался один, Рефаим произнес вслух:
— Я Рефаим, и Стиви Рей любит меня таким, какой я есть.
— Рефаим! Нет!