— Благодарю вас, — слегка задыхаясь, произнесла Стиви Рей.
— Хорошо, а теперь можете приступить к вопросам. — Танатос замолчала и окинула взглядом Рефаима и Аурокса, задавая обоим один и тот же вопрос: — Не думала, что придется об этом спрашивать, но так как вам обоим в новинку, скажем так, школьная жизнь, нужна ли вам помощь в чтении или письме?
Рефаим покачал головой и ответил первым:
— Мне — нет. Я умею читать и писать на семи человеческих языках.
— Ух ты, правда? Я и не знала, — восхитилась Стиви Рей.
Он смущенно улыбнулся и пожал плечами:
— Отец считал это полезным.
— А ты, Аурокс? — спросила Танатос.
Я заметила, как он нервно сглотнул.
— Я умею читать и писать. Н-не знаю, как и где я этому научился.
— Хм, интересно, — протянула Танатос. А затем, словно магическая способность Аурокса читать и писать была абсолютно нормальной, как ни в чем не бывало продолжила: — Зои и Стиви Рей, так как вы сидите впереди, пожалуйста, пройдите потом по рядам и соберите для меня вопросы.
Мы со Стиви Рей согласно кивнули, и я уставилась на пустой лист бумаги. Стоит ли спросить что-то безобидное, например, о способностях, и в какие моменты их уместно проявлять? Или же можно поверить Танатос и спросить то, что интересует меня по-настоящему?
Я украдкой оглянулась вокруг. Стиви Рей что-то писала с серьезным лицом. Рефаим уже отложил карандаш и сворачивал листок. Я быстро посмотрела на его работу, но успела заметить лишь то, что он подписался.
«Спрошу нужное», — решила я и написала: «Как пережить потерю родителей?».
Я поколебалась, а затем написала под вопросом свое имя. Попыталась подсмотреть, что написала Стиви Рей, но она уже закончила и сложила листок пополам, потом встала из-за парты и пошла по ряду, профессионально собирая работы.
Я вздохнула и пошла по своему ряду. Конечно, Аурокс был там. Сидел позади Дэмьена и Шони. Мне не хотелось встречаться с ним взглядом, поэтому я взглянула на протянутый мне листок.
Большими печатными буквами на нем было выведено: «КТО Я?» и подпись.
Откровенно удивившись, я посмотрела Ауроксу в глаза. Он, не мигая, выдержал мой пристальный взгляд, а затем тихо произнес, чтобы его услышала только я:
— Мне бы хотелось узнать.
Я не могла отвести взгляда от его необычных глаз цвета лунного камня. И по какой-то идиотской причине так же шепотом ответила ему:
— Мне тоже!
Я выхватила из рук Аурокса листок и поспешно отошла, пытаясь не думать, а просто делать, что велено.
Даллас и его банда выглядели подавленно. Они едва взглянули на меня и Стиви Рей, но я заметила, что они ничего не написали на своих листках, что было определенно плохим пассивно-агрессивным знаком. Я засунула эти листки в самый низ стопки на обратном пути к первым рядам.
Танатос взяла работы, поблагодарила нас и сказала:
— Этой ночью я изучу ваши вопросы и уже завтра начну обсуждать их с вами. А до конца урока давайте займемся темой, о которой, полагаю, все вы задумывались: о Запечатлении со спутником или Супругом.
Я ожидала, что Танатос выдаст нам стандартную речь в духе «просто отказывайтесь», как нам говорили о Запечатлении в первый же день в Доме Ночи, но оказалась неправа. Она откровенно рассказала об удовольствии и красоте правильного Запечатления и о трагедии неправильного. Ее рассказ звучал интересно и забавно (как сухой английский юмор). Мне показалось, что я едва успела моргнуть, как уже раздался звонок.
Я слегка задержалась, поджидая Афродиту, которая продолжала горячо, но уважительно обсуждать Запечатление с Танатос. Афродита пыталась доказать, что Запечатление не всегда основывается на сексуальности. Танатос же настаивала, к ужасу Афродиты (поскольку у той было недолгое Запечатление со Стиви Рей), что сексуальное влечение — неотъемлемая часть Запечатления.
Танатос наконец завершила дискуссию, сказав:
— Афродита, неважно, признаешь ты что-то или нет: от этого оно не становится менее истинным.
— Постараюсь проследить, чтобы Зои попала на второй урок, — кисло отозвалась Афродита.
— Хорошо, юная Пророчица. — Хотя на лице Танатос и не было улыбки, в ее голосе она явственно слышалась: — Спасибо за такую оживленную дискуссию. Жду с нетерпением ее продолжения на завтрашнем уроке.
Афродита кивнула и нахмурилась, и едва мы вышли за пределы досягаемости слуха Танатос, заявила:
— Оживленная дискуссия, моя прекрасная задница! Вовсе я не собираюсь продолжать дискуссию о лесбийских Запечатлениях. Никогда!
— Не думаю, что она это имела в виду, Афродита, — осторожно заметила я, силясь не улыбаться.
Но Пророчица была права, урок получился интересным — намного интереснее, чем Вампирская социология с Неферет.
Афродита открыла дверь.
— Я так рада, что мне удалось повеселить плебс, и... — И тут мы оказались в центре хаоса.
— Давай же, птицепарень! — орал Даллас. — Ты не можешь вечно прятаться под юбкой Стиви Рей!
Накачанный Джонни Би как мог держал Далласа, но тот пинался словно безумный.
— Я не прячусь, ты, заносчивый дурак! — крикнул Рефаим.
Стиви Рей бульдожьей хваткой вцепилась в его руку и пыталась оттащить от Далласа.
— Я приведу Дария и Старка! — бросила Афродита и умчалась прочь.
— Эй, парни, а ну-ка прекратите!
Я встала между соперниками и их группами поддержки.
— Иди на хрен, Зои, это не твоя драка! — зашипел на меня Даллас. — Ты считаешь себя лучше других, но для нас ты ничего не значишь!
Он дернул головой в сторону банды красных недолеток, которые стояли неподалеку и с ухмылками наблюдали за побоищем.
Я удивилась тому, что меня так задели его слова.
— Я не считаю себя лучше других!
— Не позволяй ему доставать тебя, Зет! Он ничего из себя не представляет: просто ничтожный грустный мальчик, ряженый в вампира, — сказала Стиви Рей.