— Когти! Скачите к гастатам! Внимание на крепость! Разворот на скаку!
Адранис поднял руку высоко над головой и резко опустил, одновременно пришпоривая коня. Скакун, радуясь такой возможности, рванул с места. Адранис понимал, что численность его всадников уменьшилась, но надеялся, что сотни две за ним последуют. И уж во всяком случае, этот маневр даст возможность подсчитать и оценить имеющиеся в наличии силы. Он готов был поручиться, что Келл думает точно так же.
Мастер конников направил своего коня под небольшим углом, чтобы промчаться перед линией гастатов в направлении ворот замка. Прикрываясь щитом от возможных вражеских стрел, он выпустил поводья, обнажив меч и управляя конем коленями и пятками.
Обзор оказался никудышным. Вроде бы какая-то возня у замка имела место, но рассмотреть лучше мешала все еще висевшая в воздухе пыль. Потом он уловил звук рогов, разглядел впереди, во мраке, почти неуловимое движение и улыбнулся. Впервые за долгое время. Кавалерия Келл! На учениях они не раз проделывали такой маневр, правда, всегда при нормальном освещении, но суть от этого не меняется. Главное, это позволяет выиграть время и выбить противника из колеи.
Адранис почувствовал прилив возбуждения и погнал коня быстрее. Всадники его отряда тоже увидели приближавшуюся Келл. Прозвучали сигналы — сначала предупреждение о сближении, потом команда к перестроению на скаку.
Земля дрожала под копытами, и по спине Адраниса поползла дрожь восторга. Сотни отборных кавалеристов Конкорда сближались на полном галопе!
На расстоянии сорока ярдов Адранис упер в бок лошади левое колено, поднял меч и начал разворот. Келл во главе своих конных сотен зеркально повторила его движение. Посреди всего этого хаоса и отчаяния они выполнили маневр безукоризненно, как на плацу. Колонна шириной в пять всадников, ведомая Адранисом, сомкнулась с такой же колонной Келл. Еще сорок ярдов в сторону замка они проскакали бок о бок, а потом по сигналу трубы начали разворот налево и направо. Дисциплина, порядок, победа! Адранис едва сдержал рвавшийся из сердца восторженный крик.
Заставляя себя мыслить трезво, он присмотрелся к теперь уже неплохо различимым воротам. Цардиты, изливавшиеся оттуда сплошным потоком, разворачивались и строились в боевую позицию для отражения кавалерийской атаки. Они уже выставили вперед длинные пики, и бросать на них конницу Адранис не желал. Да и не было нужды, главная цель достигнута. Вместо того чтобы сразу после бури обрушиться на растерянный, деморализованный легион в стремительной атаке, цардитам пришлось перейти к обороне, они потеряли инициативу наступления. Их лучники принялись пускать стрелы со стен крепости, но для быстро скачущих всадников беспорядочная стрельба особой угрозы не представляла.
Адранис метнул взгляд вперед и увидел менее чем в пятидесяти ярдах перед собой фигуры, движущиеся навстречу крайнему левому флангу Когтей. Около трех десятков. Мертвые.
— Как говорил мой брат, время возвращаться к Богу, — прорычал Адранис.
Он низко опустил руку со щитом и отвел клинок для рубящего удара сверху. Мертвые на его приближение не реагировали, то ли не замечали, то ли им было все равно. На них стремительно неслась масса стали и конской плоти, а они даже не пытались развернуться для защиты. Ну что ж, они падут под копытами передних рядов, так что всадники в задних даже не узнают об этом столкновении. Зато цардиты увидят все и поймут, какая судьба уготована им самим. Еще чуть-чуть, и он отправит зазнавшимся врагам это послание.
Еще миг, и…
Конь Адраниса вскинул голову, дрожь пробежала по его бокам, а когда до спин мертвецов оставалось всего пять ярдов, резко метнулся в сторону, по направлению к вражескому строю. Адранис, захваченный врасплох, вылетел из седла и тяжело упал на руку, держащую щит. Меч отбросило в сторону.
Вокруг творилось что-то немыслимое. Кони или вздыбливались на всем скаку, или метались из стороны в сторону, сталкиваясь между собой. Всадников выкидывало из седел, словно камни из катапульты, они падали среди мертвых. Задние ряды, не понимая, что происходит, и не успевая отреагировать, налетали на передние, копыта скакунов топтали упавших. Адранис попытался прикрыться щитом, но удар копытом по спине перевернул его, а острая боль указала, что левая, державшая щит рука сломана. Адранис подтянул ноги, постаравшись сделаться как можно меньше, но тут другое копыто зацепилось за щит. Он потянул за собой сломанную руку. Адранис вскрикнул от боли и тут получил еще один удар, по ноге, ниже колена. Он почувствовал, как треснула кость.
Наконец бешеная скачка через тела прекратилась — в тылу колонны, поняв, что впереди творится неладное, сумели сбавить аллюр. Адранис видел носившихся вокруг коней без седоков и державшихся поодаль всадников. Кто-то выкрикивал его имя, но вряд ли во всей этой мешанине людей и животных его действительно могли увидеть.
Потом позади него произошло движение, кони быстро шарахнулись прочь. Послышалось испуганное ржание: он, как кавалерист, сразу понял, что лошадей поражают стрелы. Слева громогласно взревели цардиты, вновь содрогнулась от топота земля, и он испытал укол страха. Необходимо встать и поскорее уносить ноги.
Превозмогая боль, Адранис с трудом приподнялся на колени. Взор туманился. Неподалеку кто-то шевелился. Упавшие всадники так же, как он, пытались подняться. Те, кто удержался в седле, порывались прийти на помощь, но кони артачились, фыркали и били копытами, отказываясь приближаться, а то и просто унося потерявших над ними власть людей в сторону позиций Конкорда. Лошади, оставшиеся без седоков, носились туда-сюда, усугубляя неразбериху. Справа Келл предпринимала отчаянные попытки организовать отпор, но боевые порядки Конкорда пребывали в полном расстройстве. Обстрел из онагров разбил строй фаланги, и сарисс, необходимых в таком бою, в руках почти не осталось. И хотя трубы и сигнальщики с флагами передавали приказы восстановить строй, дело не двигалось.
Но хуже всего для Адраниса и его немногочисленных товарищей по несчастью — вылетевших из седел и отрезанных от своих кавалеристов — было то, что теперь мертвецы обратили на них внимание. Повернувшись или будучи кем-то повернуты, теперь они надвигались прямо на него. Мертвецы находились ярдах в десяти и приближались. Адранис попытался встать, но его левое колено подогнулось, и он снова рухнул на землю.
Пытаясь не потерять сознание от боли, Адранис снял щит со сломанной левой руки и, используя его как опору для правой, поднялся-таки на ноги. Точнее, на правую ногу, левая едва касалась земли. Начали падать стрелы. Один из его людей, только что вставший, получил стрелу в спину и упал ничком.
По щекам Адраниса текли слезы. Он повернулся к линиям Конкорда: от них его отделяли ярдов шестьдесят, примерно столько же, сколько и от цардитов. Но мертвые находились ближе всего, и они бесшумно приближались. Он задрожал. Послышались крики: лучники и пехотинцы с гладиусами устремились к нему, чтобы обеспечить прикрытие и дать возможность хоть как-то доковылять до своих.
— Послать людей им на выручку, скорее! Кавалеристов надо прикрыть!
Роберто со всей мочи рванулся сквозь разорванный строй к переднему краю. Неожиданное фиаско кавалерии повергло людей в растерянность, с которой они еще не справились. А вот цардиты воспользовались переломом и теперь шли в атаку под прикрытием непрекращающейся навесной стрельбы своих лучников. Когти пытались отстреливаться, но слабо и неорганизованно. Оценить потери не представлялось возможным. Никто не знал, сколько людей погибло и ранено, сколько мечей и щитов вырвано из рук и заброшено куда-то в хаос разоренного лагеря. Пехота была дезорганизована, кавалерия частично рассеяна.
— Ну давай, Дина, — бормотал Дел Аглиос. — Ты ведь знаешь, что надо делать.
Кавалерии Дины Келл Роберто не видел, и ему оставалось лишь уповать на то, что она собирает людей для контратаки, которую требовалось предпринять во что бы то ни стало. Любой ценой сбить темп вражеского наступления, которое в нынешней ситуации могло стать для Когтей роковым. Он бежал мимо раненых мужчин и женщин, мимо обломков онагра, который, прокатившись сквозь манипулу гастатов-мечников, остановился только в гуще строя принципиев.
Проклятый ветер обрушил на задние ряды оружие и доспехи, вырванные в передних линиях, поэтому немало людей полегло ранеными, а то и убитыми от ударов сарисс, щитов и шлемов своих товарищей. Центурионы надрывали голоса, пытаясь сформировать оборонительную линию, и солдаты, отделавшиеся достаточно легко, возвращались в строй, но для надежной защиты этого было явно недостаточно.
Армия Конкорда понесла тяжелые потери, а ведь цардиты еще не нанесли ни единого удара! Без Келл и Адраниса Когти ожидал неминуемый разгром, но пока находилось немало смельчаков, покидавших свои ряды и бежавших вперед, на выручку выбитым из седел кавалеристам. Лучники, мчавшиеся следом, то и дело останавливались и пускали стрелы, чтобы замедлить приближение цардитов.
На его глазах с полдюжины оставшихся без лошадей всадников из последних сил ковыляли в сторону своих. Может быть, находившиеся еще далеко цардиты их и не догнали бы, но им наперерез с неожиданной быстротой двигались обезображенные мертвецы. Кавалеристы же едва шли, все они получили ранения, многие нешуточные. Одного несчастного поддерживали двое товарищей. Все больше легионеров устремлялось в сторону мертвецов, надеясь отвлечь их и выиграть время для спасения раненых. Сделав еще шаг вперед, Роберто увидел, кого именно пытаются вынести с поля боя.
— О нет, — прошептал он. — Адранис!
Роберто остановился, подхватил с земли щит и обнажил гладиус. Сердце его колотилось так, что грозило сбить с ног, каждый удар гулом отдавался в ушах. Высоко подняв щит и прикрываясь им от сыпавшихся градом стрел, он помчался вперед. Лучники Конкорда тоже усилили обстрел. Цардитам пришлось прятаться за щитами. Как минимум один мертвец был сбит на землю, но и истыканный стрелами, поднялся снова.
— Адранис! — Роберто увидел, как брат поднял голову. — Давай! Быстрее!
Призыв генерала подхватило множество глоток. Адранис и те, кто нес его, прибавили шагу, но, если Роберто находился шагах в двадцати от брата, а некоторые из легионеров опережали его, то мертвецы были еще ближе. Вдобавок цардитская стрела угодила в шею одного из тащивших Адраниса людей, а поскольку они крепко держались друг за друга, то упали все трое.
— Оттесните их назад! — приказал Роберто, ради увеличения скорости бросивший щит.
Он отдавал себе отчет в том, что в его голосе звучало отчаяние, но сейчас было не до командирского тона. Адранис из последних сил пытался подняться, но никак не мог стряхнуть сведенную судорогой руку погибшего товарища. Другой уцелевший кавалерист уже вскочил и, хотя у него не было ни щита, ни меча, рванулся прямо на находившихся всего в паре шагов от него мертвых, обрушив на них град ударов руками и ногами. Лучники осыпали стрелами ближайших мертвецов, но один клинок угодил храбрецу по голове, другой полоснул по боку. Он упал, истекая кровью, и мертвые, минуя его, двинулись дальше. Один из них нанес удар сверху вниз.
— Адранис! — вскрикнул Роберто.
Его брат лежал ничком, неподвижно. Легионеры, которым ярость придала сил, обрушились на мертвецов, тесня их. Роберто остановился и опустился на колени над телом брата. Удар вражеского меча пришелся по панцирю. Клинок пробил броню. Кровь била фонтаном, рана была глубокой и опасной, однако Адранис еще дышал.
Легионерам пока удавалось сдерживать мертвых, однако они уже поняли, что остановить их окончательно почти невозможно. К месту стычки уже приближались цардиты, но тут Роберто услышал приближающийся грохот копыт.
Кавалерия ударила во фланг наступающим порядкам цардитов: кричали люди, ржали кони, звенела сталь. Не теряя времени, Роберто подсунул руки под беспомощное тело Адраниса и, пошатнувшись, поднял его.
— Держись, братишка, — прошептал Роберто. — Пожалуйста, держись.
Он побежал назад, в просвет между двумя манипулами, который должен был привести его к единственному человеку, способному спасти Адраниса. На бегу Роберто мысленно благодарил Бога за несказанную милость — за то, что этот человек здесь. Госландский чудотворец, хирург Дахнишев.
859-й Божественный цикл, 35-й день от рождения генастро
Келл повела кавалерию в атаку во фланг наступающим цардитам, поскольку кавалерийского прикрытия их фаланга не имела, и если с фронта их защищали выставленные вперед пики, то здесь они оказались уязвимыми. Налетевшая как вихрь конница сумела нанести им чувствительный урон, рубя людей мечами и топча упавших копытами.
Потом трубы проиграли отход, она легко развернула боевого коня и бросила взгляд на позиции Медвежьих Когтей. Сердце ее упало. Некоторых мертвецов удалось вывести из строя, и уцелевшие кавалеристы из отряда Адраниса спешили прочь, но там, куда они устремлялись, безопасностью и не пахло. И Адраниса среди них не было.
Пока ее всадники, преследуемые цардитскими стрелами, галопом уносились прочь, Келл на скаку склонилась к старшему горнисту.
— Отведи их назад, на правый фланг. И передай: мне нужно, чтобы лучники как следует обработали цардитов с фронта. Я к вам скоро вернусь.
— Слушаюсь, генерал.
Келл галопом погнала коня на поиски Павла Нунана, и с каждым мгновением она проникалась все большей уверенностью относительно хода сражения. Цардитское наступление замедлилось, но это произошло не только благодаря атаке ее кавалерии. Противник, овладев достаточным плацдармом, теперь намеревался вывести в поле всю свою армию и просто смести преграждавший ему дорогу, основательно потрепанный и фактически деморализованный легион.
Позади позиций Когтей находилась старая имперская дорога, уходящая вверх по крутому склону, поросшему густыми, почти непролазными зарослями. Там, наверху, Дахнишев разместил сортировочный пункт своего госпиталя. Благословенный старина Дахнишев, все-то у него делается как по писаному. Теперь туда можно отвести легион, перегруппироваться и принять бой, благо сдерживать врага, которому придется идти в атаку вверх по склону, можно, даже заметно уступая ему в числе. Она надеялась, что Нунан уже размышляет над такой возможностью.
Павла она нашла среди раненых и умирающих легионеров. Даже в сумраке было видно, что он бледен как мел и потрясен до глубины души. До сих пор только Роберто с Дахнишевом видели, на что способен Восходящий на поле боя, а теперь и им довелось столкнуться с этим оружием, от которого нет никакой защиты. Однако Нунан собирал всех, способных держать оружие, и формировал манипулы, чтобы попытаться выстроить против цардитов хоть какое-то подобие фронта.
— Нам против всего этого не выстоять, — горячо заговорила Келл, спешившись рядом с ним и отведя его в сторонку. — Отступай немедля. Отведи легион в холмы и перегруппируйся.