— Хорошо, отведем. В общем так. Мне нужно, чтобы ты мне показала несколько ваших девиц, приняв облик которой я смогу спокойно распространять сплетни. Ты подумай хорошенько, как я должна выглядеть, чтобы Тартатиэль поверила моим словам. — наконец, изложил я Тирельлель свое затруднение.
Эльфа, поняв, в чем дело, весело улыбнулась и произнесла:
— Это не проблема. Тартатиэль так верит в свою неотразимость, что поверит словам даже совершенно незнакомой сае. А уж если это буду я… то сам мелорн велел.
— Тогда договорились. Ты завтра с утречка, желательно как можно раньше, «случайно» сталкиваешься в коридоре с этой девицей и говоришь: «Ах, сая Тартатиэль, какое несчастье. Вы, наверное, уже слышали о том, что к нам пожаловали гости из родного мира? Так вот, мой брат, мой дорогой Терентэль, хочет жениться на посланнице. И что самое страшное — не по любви! Он приносит такую жертву…» — здесь сделай паузу, не долгую, хватит минуты и продолжи, — «А ведь он влюблен…» — здесь опять пауза, которой по идее Тартатиэль без сомнения должна воспользоваться, задав вопрос, в кого именно влюблен твой кузен. И тут уж, ты ее добьешь, заявив со всхлипом: «В вас».
Я посмотрела на девчат. Те сидели, едва дыша от сдерживаемого смеха. Чанс так вообще полкулака себе в рот запихала, пытаясь удержать смех внутри. Я приподняла бровь, и тут она не удержалась и, вместо столь долго сдерживаемого гогота, издала нечто очень похожее на хрюканье.
Этого хватило, чтобы мы все взорвались безудержным хохотом.
Саша.
Отсмеявшись, сморгнув слезы с ресниц, глядя на Тирельлель, спросила:
— Ну, что, пойдет?
— Это не просто сойдет! Это то, что надо! — воскликнула Тирель. — Я прямо-таки представляю себе выражение лица Тартатиэль, когда я ей все это скажу!
— Ага, глаз горит, хвост трубой! — вновь рассмеялась Чанси.
— Подруга ты еще скажи — дым из ушей! — поддержала я ее. — и землю ножкой в нетерпении…
Представив нарисованную нашим безудержным воображением картину, я вновь рассмеялась.
«Даааа, девочки, вы даете!» — протянул потрясенный до глубины души Алекс. — «Никогда бы не подумал, что вы на такое способны…»
«Ха, ты нас слишком плохо знаешь! Учись, студент!» — ехидно добавила я и вновь вернулась к прерванному разговору:
— Так, девочки, заканчиваем смеяться. Чанс, уже время позднее, спать уже давно пора. Ты пока разбери наши кровати, а я, на пару с Тирельлель, отведу Траша в зверинец, — попросила я подругу. Чанс кивнула.
Подойдя к кровати, на которой, развалившись, посапывал тигр, зарылась ладонью в его густую белоснежно-полосатую шкуру. Шерсть невероятно тонкая, гладкая, волосок к волоску. Погладила тигра. В ответ Траш открыл один глаз, зевнул и заурчал. Затем перевернулся на спину и попытался поймать лапой мою руку, которой я пыталась погладить ему живот. Один раз мне удалось вовремя ее отдернуть, а вот во второй… Тигр поймал ладонь обеими лапами и принялся ее нежно пожевывать, чередуя укусы с нежными полизываниями. С большим трудом мне удалось отобрать у него так понравившуюся игрушку. Жаль, что ее оказалась моя рука!
— Траш, заканчивай! Пошли гулять! — выдернув руку из цепких лап тигра, произнесла я. Тигр лениво поднялся и плавным движением буквально стек с кровати. Я положила ладонь ему на спину и подняла взгляд на Тирельлель. Та опять стояла с открытым от изумления ртом.
— Тирель, хватит тебе! Что опять такое? — поинтересовалась я.
— Нннет, ничего… — приходя в себя, вымолвила она. — А что, с ним можно так играть?
— Ну, ты спросила! Будто это мой домашний питомец! Это же у вас такие красавцы живут! Вам это лучше должно быть известно. — поглядывая на эльфу, ответила я.
— Ты что, они же дикие, близко к селениям не подходят, живут в горах и очень редко спускаются в долину. Вот и он, — Тирель кивнула в сторону тигра, — спустился с гор вместе с матерью. Наверное, питаться нечем стало, вот и вышли к селению. А люди вокруг него капканов, да ловушек всяких поставили. Его мать в яму на колья угодила, а Траш умудрился между ними упасть. Когда их нашли, люди долго не знали, что делать. Но получилось так, что Терентель, посланный отцом к ильмам, проезжал мимо. Сам спускался в яму и доставал таршака. Он ведь совсем маленький был, и то, рычал так, что даже у самых смелых и опытных воинов волосы дыбом вставали. Только Терентеля и подпускал, а тут… Удивительное дело!
«Занятная история, ничего не скажешь! Животных любит, старших уважает, Правителя слушает — прям идеал какой-то!» — усмехнувшись, пробормотал Алекс.
«Да ну его, такого идеального! Мужчина должен мужчиной! Завоевателем… А не таким как сейчас, конформистом!» — довольно резко отреагировала я.
«Ого, какие ты слова знаешь!» — восхитился Алекс.
«От тебя и не такого нахватаешься!» — парировала я, вынырнув из мысленной перепалки, произнесла:
— Тирель, веди уже к вашему зверинцу! А то и мне уже спать хочется! — и сделала вид, что зеваю. Эльфийка намек поняла, подошла к дверям и распахнула их, тем самым, спугнув какую-то дамочку.
— Стоять! — в один голос воскликнули мы. Собирающаяся уже дать стрекоча эльфийка гордо распрямилась и грудным низким голосом произнесла:
— Вы что-то хотели Наследница?
— Меня интересует, как много вы слышали из того, о чем мы здесь говорили сая Линтиниэль? — Тирельлель так нахмурила брови, что на лбу проступила одна горизонтальная морщинка. Глаза сменили окрас на стальной. Голос приобрел особую властность. Видя, что обман тут не пройдет, эльфийка сглотнула и на выдохе призналась:
— Госпожа, я ничего не слышала, кроме того, что ваш кузен не любит собственную невесту, и все! Честное слово! Я больше ничего не слышала!
Я оглянулся на Чанс, та прислала мысль:
«Вроде не врет, хотя кто их эльфов знает, поинтересуйся у артефакта. Уж он должен точно установить, что она говорит: ложь или правду.»
Однако не успела я обратиться к Алмазу, как возле эльфийки оказался Траш. Вздыбившаяся шерсть отражало сковывающее его напряжение, а полыхающие ультрамарином глаза неотрывно гипнотизировали Линтиниэль. Утробный рык, который издал таршак, в моем мозгу прозвучал грозной мыслью: «Не лгать». Вздрогнув от угрожающего звука, эльфийка прошептала:
— Я, правда, больше ничего не слышала.
Уже тише раздавшееся одобрительное урчание показало, что в словах не было и грамма лжи, а слова «Это правда», прозвучавшие на грани моего восприятия, лишь подтвердили это.
«Полезная кошка, ничего не скажешь!» — воскликнул Алмаз.
«Ага, если честно, я бы не отказался иметь такую же» — подтвердил Алекс.
Прервав зрительный контакт с эльфой, Траш, едва не сбив меня с ног, потерся о ноги.
Та, пару раз растеряно моргнув, испуганно уставилась на таршака, усевшегося возле меня. Подошедшая к ней со спины Тирельлель, встав на мысочки, тоном матерого заговорщика, прошептала ей на ухо:
— Ты только смотри, никому не говори о том, что тут слышала. Это секрет!
Эльфа кротко кивнув головой выскочила из комнаты. Из коридора до нас донеслось приглушенное:
— Никому ничего не расскажу!
Таршак, любопытно склонив голову набок, поднял на меня взгляд и прислал: «Врет» Кивнув ему в ответ, повернулась к Тирельлель и спросила:
— Ты ведь это специально сказала? — эльфа покрылась легким румянцем и кивнула. Чанс, наблюдавшая за этим спектаклем весело фыркнула и не сдержав хохоток произнесла:
— Молодец, хорошо придумала! Это же самый главный закон сплетников! Если хочешь, чтобы о чем-то узнало как можно больше людей, то нужно сказать: ты только никому не говори, это секрет! — не удержавшись она рухнула кровать, прижала ладони к животу и громко расхохоталась. Алекс, сидящий внутри, тревожно заворочался.
«Приятель, погоди чуток. Еще придет твое время» — подумала я. На что мужское начало пробормотало недовольно:
«Скорей бы, а то надоело до чертиков уже делиться телом. А так хочется подойти к ней, прижать к своему телу покрепче, впиться в сладость ее губ поцелуем и пить их нектар пока голова не закружиться от желания.» — как-то слишком быстро его недовольство перешло в жгучее желание. — «Ощутить под ладонями упругое тело, изгибающееся в истоме. Пройтись по нему лаской, горящими от страсти ладонями, пробуждая в ней ответный любовный пожар. Держась за упругие ягодицы прижать к своему телу. Припасть к груди поцелуем, покатать возбужденную горошину соска языком. Спуститься к впадинке пупка языком…»
«Ого, парень, да ты никак вырос, раз тобой владеют нешуточные страсти. Даже у меня тело едва не воспламенилось!»— воскликнула я, наслушавшись описаний того, чтобы Алекс хотел бы сотворить с Чанс. В ответ на мое восклицание Алекс издал сдавленное рычание возбужденного самца гепарда.