На возвращение ушел целый гребаный месяц.
Я умирал трижды.
Это было хуже, чем в 1912 году, когда я купил билет на этот чертов теплоход и поплыл через проклятый океан.
Фрагменты реальности Фейри повсюду, сбивают все самолеты, на которых я поднимаюсь.
Я обдумываю вероятность того, что, пока я вернусь, Дэррок успеет поймать ее, удалить мою метку с ее головы и отрезать мне способ поиска.
Я начинаю чувствовать ее.
Она жива. И все еще с моей меткой.
Но то, что я ощущаю, не соответствует ситуации. Я ожидал горя.
Эта женщина убила меня, а среди людей близость порождает определенную эмоциональную связь.
Но похоть? Кого она может хотеть вскоре после того, как меня не стало?
Я развлекаюсь мыслями о том, что метку можно и сжечь.
А когда я наконец добираюсь до книжного магазина, что же я вижу там?
Женщина, которая призывала меня на помощь, а затем при первой же возможности воткнула копье мне в спину, не потерялась в Зеркалах и не требует спасения.
Она стоит на моей аллее и целует ублюдка, который изнасиловал ее и превратил в при-йа.
Нет, давайте уж будем предельно точны: она засовывает язык ему в глотку и, похоже, вот-вот трахнет его.
Мой монстр трясет свою клетку.
Яростно.