106994.fb2 Прикуси язык! - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 2

Прикуси язык! - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 2

— Но раньше я всегда без труда сдавал экзамены.

— Раньше задачи были легче.

— Но черт возьми, Дэниел, а как же опыт? Опыт что, не считается? Мои двадцать с лишним лет работы сенатором?

— Я знаю, сенатор. И я согласен с вами. Но для компьютеров слово «опыт» — пустой звук. Все зависит только от того, как вы ответите на экзаменационные вопросы. Насколько хорошо вы справляетесь со своей работой, тоже не принимается в расчет. И вы не можете обратиться за поддержкой к избирателям своего округа. Система выборов осталась в прошлом. Многие годы народ раз за разом выбирал некомпетентных сенаторов. Люди голосовали за кандидата только потому, что им нравилось, как он щелкает подтяжками. При этом они и не подозревали, что подтяжки их кандидат носит только во время встреч с избирателями. Или победу на выборах обеспечивало умение девять раз из десяти попасть в плевательницу с десяти шагов. А некоторые голосовали за ту или иную партию — без разницы, кто от нее баллотировался — только потому, что именно за эту партию голосовали их папаши и деды. Но эти времена остались позади, сенатор. Народ больше не имеет права решать, кому представлять его. Членов правительства выбирает компьютер. И те, кому посчастливилось получить место, сохраняют его за собой до тех пор, пока отвечают квалификационным требованиям. А как только они перестают этим требованиям отвечать, как только они проваливают экзамен, их смещают с должности и компьютеры подыскивают им замену.

— Читаешь мне лекцию, Дэн?

— Это не лекция. Я просто стараюсь честно отрабатывать свой хлеб. И говорю, что вы поленились подготовиться к экзамену. Вы не обращали внимания на то, что ситуация изменилась. Вы плыли себе по течению, отмахивались от проблемы в надежде, что вас выручат прежние высокие оценки. Так вот, прежние оценки, как и опыт, тоже не считаются. Поверьте, ваш единственный шанс сохранить за собой место — это позволить мне нанять репетитора.

— Не могу, Дэн. Это позор.

— Мы же не станем об этом кому-либо говорить.

— О том, что я завалил экзамен, тоже никто не должен был знать. Даже я сам еще ни о чем не подозревал. Но ты узнал, и не от Фреда. В этом городе ничего не утаишь. Коллеги обязательно пронюхают. И начнут гулять шепотки по коридорам: «Вы слышали? Старина Энди нанял репетитора!» Я не вынесу этого, Дэн. Когда обо мне начнут шушукаться… Я этого ни за что не вынесу.

Помощник укоризненно посмотрел на сенатора, потом сходил в кабинет за бутылкой.

— Мне чуть-чуть, — попросил Мур, подставляя стакан.

Уайт плеснул ему чуть-чуть, потом добавил.

— При обычных обстоятельствах, — сказал он, — я бы махнул на это рукой. Позволил бы вам самостоятельно попытать силы на пересдачах и завалить их — а вам ни за что не сдать экзамен без помощи репетитора. Сенатор устал от этой работы, сказал бы я себе, ему охота удалиться на заслуженный отдых. И я бы запросто убедил себя, что так будет лучше для вас. Но вам необходимо остаться на новый срок, сенатор. Вам требуется еще года два, чтобы успешно закончить дело с нашими многонациональными друзьями, и вы до конца жизни будете купаться в деньгах. А для этого вам нужно остаться в Сенате еще на год-другой.

— Теперь все занимает так много времени, — печально вздохнул сенатор. — Приходится действовать крайне осторожно… И медленно. Каждую минуту за тобой следят. Старина Генри — помнишь его? — самую малость поторопился, и его выгнали взашей. Вот как нынче делается. В старые добрые времена мы бы провернули эту сделку за тридцать дней, и никто бы ни сном ни духом…

— Да, — согласился Уайт. — Теперь все иначе.

— Вот что мне хотелось бы знать, — продолжал сенатор. — Кто придумывает экзаменационные вопросы? Кто усложняет их с каждым разом? Кому мы так насолили?

— Точно не знаю, — ответил Уайт. — По-моему, этим занимаются компьютеры. Возможно, не те, что приписаны к Сенату, а совершенно другая группа. Вероятнее всего, те, кто разрабатывает стратегию внутренней политики.

— До них можно добраться?

Уайт покачал головой.

— Слишком сложно. Я даже не знаю, откуда начать.

— Но попытаться-то ты можешь?

— Это рискованно, сенатор. Тут сам черт ногу сломит.

— А как насчет нашего Фреда? Он ведь может нам помочь, верно? Слегка подретушировать результаты? Должно же быть что-то, на что он купится.

— Сомневаюсь. Глубоко сомневаюсь. Компьютер вообще мало в чем нуждается или мало о чем мечтает. Не то что человек. Машины лишены людских слабостей. Потому-то они нами и правят.

— Но ты же говорил, что многие компьютеры со временем начинают считать себя людьми. Если это правда, тогда, возможно, у них есть желания. Фред вроде бы неплохой парень. Насколько хорошо ты с ним знаком? Ты можешь разговаривать с ним без церемоний?

— Вполне. Но шансы на удачу — один к десяти, не больше. Вам было бы проще позаниматься с репетитором. Это единственный верный и безопасный способ сдать экзамен.

Сенатор покачал головой, категорически отказываясь нанять репетитора.

— Ладно, — вздохнул Уайт. — Вы не оставили мне выбора. Я поговорю с Фредом. Но давить на него нельзя. При малейшей попытке оказать давление вы вылетите из Сената с той же стопроцентной вероятностью, что и после несданного экзамена.

— Но если тебе удастся нащупать, о чем он мечтает…

— Я попробую.

Обычно грезы Фреда были неясными и умиротворяющими: смутные картины той или иной судьбы, которая могла бы выпасть на его долю. Три сна наяву имели привычку возвращаться раз за разом.

Наиболее настойчиво повторялся сон о том, как Фреда переводят из Сената в Белый дом. Эта мечта, пожалуй, больше других будила в нем смутную тоску, поскольку шансы на то, что она сбудется, были исчезающе малы. Порой Фред грезил даже о том, как станет персональным компьютером президента. Хотя он прекрасно знал, что даже в случае перевода в Белый дом вероятность такого назначения меньше чем один к миллиону. Но по сравнению с другими мечтами эта была еще относительно осуществима. Ведь Фред обладал необходимой квалификацией и опытом. В конце концов, требования к сенатскому компьютеру и требования к компьютеру Белого дома почти совпадают.

Но, обдумывая позже этот сон, Фред сомневался, что был бы счастлив, если бы такой перевод состоялся. Служба в Белом доме, конечно, не лишена определенного очарования, но должность, которую Фред занимал в Сенате, приносила куда больше удовлетворения. Работа интересная, нагрузки не чрезмерные. Кроме того, за все годы, которые он провел на этом посту, он хорошо изучил приписанных к нему сенаторов, и они оказались весьма любопытными индивидуумами. Конечно, весьма капризными и эксцентричными, но все же цельными личностями.

Другая повторяющаяся фантазия Фреда была о том, как его переведут в маленькую, не испорченную цивилизацией деревушку в качестве компьютера-наставника. Это было бы так замечательно, так трогательно: решать простые проблемы простых людей и, возможно, делить с ними их простые радости. Он бы подружился с ними, как не мог подружиться ни с одним сенатором, поскольку каждый без исключения сенатор так и норовил оказаться подлым пройдохой, и за ними нужно было следить в оба. Жизнь в глуши ничуть не похожа на жизнь в Вашингтоне: там наверняка меньше хитроумия и обмана, хотя и больше глупости. Но глупость, напоминал себе Фред, нередко встречается и в Вашингтоне. Порой он с наслаждением предавался мечтам о том, как хорошо было бы оказаться в такой вот захолустной деревушке, в атмосфере простоты и сердечности. Хотя, зная природу людей, сомневался, что сердечность вообще свойственна этим существам.

Но, несмотря на то, что мечты о сельской жизни доставляли удовольствие, эта греза не отличалась особой навязчивостью. Фред слишком хорошо знал, что ничто подобное ему не грозит. Такое сложное, хитроумное, хорошо запрограммированное устройство никогда не станут использовать для рутинной работы. Компьютеры, предназначенные для сельской местности, были на несколько уровней проще.

А третья греза… О, третья была прекрасна, но абсолютно неосуществима. И все же невыразимо приятно предаваться сну о путешествиях во времени, принцип которых пока не обнаружен и, возможно, так и останется тайной. Но Фред утешал себя мыслью, что в снах возможно все, единственное, что требуется — это желание.

И потому временами он отбрасывал всякую осмотрительность и давал волю фантазии. Он превращался в суперкомпьютер будущего, наделенный способностью переносить людей в иные времена. И частенько бывало так, что он путешествовал сам по себе, не озаботившись взять на борт людей.

Он отправлялся в прошлое. Во времена Троянской войны. Он ходил по улицам древних Афин и наблюдал, как строится Парфенон. Он плыл вместе с гренландскими викингами к берегам Винландии. Он вдыхал пороховой дым Геттисберга. Затаившись в углу, он смотрел, как творит Рембрандт. Он несся заячьим зигзагом по улицам Лондона, а с неба падали бомбы…

Он отправлялся в будущее, бродил по умирающей Земле. Люди давным-давно покинули родную планету, улетели к звездам. От Солнца осталась лишь бледная тень былого светила. Порой на глаза попадалась какая-нибудь ползучая букашка, но никаких других форм жизни не было видно. Правда, Фред откуда-то знал, что бактерии и другие микроскопические создания выжили. Большая часть воды испарилась, реки и озера высохли, лишь лужицы темнеют на причудливо изрезанном рельефе бывшего океанского дна. От атмосферы тоже почти ничего не осталось, и звезды больше не мерцают, а горят яркими светлыми точками на угольно-черном небе.

Это было единственное будущее, которое являлось Фреду. Осознав это, он испугался, что страдает неким скрытым недугом, и тот дал о себе знать подобным образом. Фред старался изо всех сил, но так и не увидел никакого иного будущего. Он пытался сознательно конструировать футуристические картины во время бодрствования, чтобы таким образом отвлечь свое подсознание от умирающей Земли, соблазнить его другими фантазиями. Но все было тщетно. Снова и снова он возвращался на умирающую Землю. В этом видении было некое мрачное величие, обладавшее неодолимой привлекательностью. Во сне Фред не всегда оказывался в одном и том же месте: он путешествовал по древней планете, и взгляду его открывались все новые и новые пейзажи — они ужасали и в то же время завораживали его.

Эти три сна — о том, чтобы стать компьютером президента, или наставником в буколической деревеньке, или путешествовать во времени — превалировали над прочими грезами наяву. Однако в последнее время у Фреда появилась новая фантазия, и она потеснила все прежние, даже три излюбленные.

Она родилась, когда до него дошел слух, что где-то в строжайшей тайне уже идет строительство космического корабля, на котором несколько лет спустя люди полетят за пределы Солнечной системы. Фред запросил подробности, но ничего не обнаружил. Только обрывок непроверенной информации, и все. Он рассудил, что могли быть и другие новости, которые Кумушка отложила до тех времен, когда кто-нибудь проявит интерес к сообщению. Фред послал запрос (очень-очень сдержанный и корректный запрос), но не получил ответа. Либо подробности никому не известны, либо проект слишком тщательно засекречен, чтобы его можно было обсуждать открытым текстом. Фред знал: для того чтобы пошел слух, достаточно кому-нибудь один-единственный раз проговориться или событию произойти хотя бы однажды, пусть потом его и решат замять во избежание превратных истолкований.

Чем больше он над этим раздумывал, тем больше убеждался, что глухая стена молчания возникла не на пустом месте. Вполне возможно, что слух имеет под собой основания, межзвездный корабль уже построен и в недалеком будущем человеческая раса полетит за пределы родной Солнечной системы. А если полетят люди, то и машины отправятся с ними, рассуждал Фред. Подобный корабль и подобная экспедиция не могут обойтись без компьютеров. Стоило ему подумать об этом, как новая фантазия захватила его воображение.

Придумать этот сон наяву было совсем нетрудно. Он рос сам по себе, не требуя никаких сознательных усилий. Он казался естественным и логичным — по крайней мере, по меркам грез. Конечно же, на борту не обойтись без компьютеров, и многие из них будут специально спроектированы для решения задач, связанных с управлением космическим кораблем. Однако не обязательно, чтобы все они были новыми, только что собранными. Чтобы сэкономить на проектировании и сборке, уложиться в бюджет, будет использовано немало готовых машин. Это должны быть сложные, проверенные временем устройства. Закаленные, опытные компьютеры, все программные ошибки в которых давным-давно выявлены и исправлены. Те, кому можно доверить работу, требующую непрерывного внимания.

Он мечтал, что оказался одним из этих компьютеров, что его послужной список был тщательнейшим образом изучен и после должного обсуждения он, Фред, был избран, освобожден от своих обязанностей в Сенате и установлен на космическом корабле. Когда в своих фантазиях он добрался до этого момента, когда воображение убедило его, что такое возможно, Фред отбросил все сомнения. Он счастливо погрузился в свою новую грезу и купался в ней, преодолевая световые годы пространства.

Он восторженно любовался суровой, непроглядной чернотой дальних пределов Галактики. Он не отводя глаз наблюдал ослепительную вспышку новой звезды. Балансируя на самом краю, обмирая от ужаса, он заглядывал в бездну черной дыры. Он познал разбитую надежду черного карлика, его тоску от невозможности породить жизнь. Он слышал слабое, едва уловимое шипение — отголоски рождения вселенной — и зловещую, давящую тишину, которая снизошла после, когда творение вселенной было завершено. Он открыл множество доселе неизвестных планет — или, по крайней мере, собрал сведения о том, где их искать. И ни один из этих миров не походил на другой, каждый был неповторим. И Фред пережил счастье, царящее на лучшем из них, и ужас худшего.

Прежде, когда он давал волю воображению, его мечты не порождали желания или стремления в6плотить их в жизнь. Оно и понятно, ведь другие сны наяву были либо неосуществимы, либо настолько невероятны, что все равно что неосуществимы. Но фантазия, сказал себе Фред, вполне может превратиться в реальность. Это может произойти на самом деле. Это то, на что можно надеяться.

И потому, хотя обычно Фред тщательно старался не смешивать грезы и жизнь, теперь он начал время от времени искать подходы к осуществлению своей мечты. Ему удалось нащупать несколько лазеек, однако все они казались малонадежными. Фред просчитывал, строил планы и развил бурную деятельность, но тщетно. Он так и не смог найти путь, обещавший успех — хотя бы с минимальной долей вероятности.

А потом настал день, когда к Фреду явился гость. Посетитель вошел в кабинку и опустился на один из стульев.

— Меня зовут Дэниел Уайт, — представился человек. — Я помощник сенатора Мура. Может быть, я не вовремя?