– Да.
– Ну, а что вы приведёте в качестве доказательств?
– Только то, что видел, – ответил я.
– Но вы видели только паломников со свечами.
– И знамение, – сказал я.
– Я категорически против таких натяжек! – Элиас сам не заметил, как повысил голос.
– Вы не считаете вспышку сверхновой знамением? – спросил его Нейш.
– Нет, я говорю не об этом, – преподобный насупился. – Вся планета видела эту вспышку. Получается, что и знамение было, и гора нашлась. Исходя из такой логики, можно заключить, что Лео спаситель, – он указал на меня. Все повернулись ко мне. Я покраснел.
– Знаете, отец Элиас, – сказал шутя я. – Если бы я был спасителем, и сейчас бы в этом и признался, вы бы всё равно не поверили.
– Ну а почему я должен в это верить? Вому пристально посмотрел на меня.
– Лео, вы точно не хотите сделать нам никаких признаний?
– Нет, – последняя фраза преподобного вывела меня из себя, поэтому я перестал шутить. – Можно сколько угодно ждать чудес, – я вызывающе посмотрел на Элиаса, – и не верить ничему, что происходит вокруг. Но хотя бы тот факт, что князь Торвальд передал Морану аметист, не заставляет вас задуматься, что спаситель поехал бы в Эо, чтобы заполучить его?
– Это я допускаю, – ответил преподобный.
– И что он мог видеть пылающий в огне Актеон? И вспышку на небе, которую можно принять за знамение?
– Да. Это я тоже допускаю, – признал священник, отведя взгляд.
– Тогда почему вы так раздражаетесь, когда слышите это? – спросил я.
– Вы хотите, чтобы я ответил честно? – он грозно посмотрел на меня.
– Да, – я выдержал его взгляд.
– Потому что, если вы правы, спасителем может оказаться любой. Даже такой человек, как вы, – он подался вперёд.
– А что вы ждёте? Что это будет шестикрылый серафим с мечом в руках, который будет метать молнии направо и налево? – я сверлил его взглядом.
– Спаситель – не странствующий коммивояжёр, работающий по контракту! И камни Йорина – это не гайки из сумки сантехника!
– А какой же он, по-вашему? – прищурился я.
– Сверхчеловек, – ответил он сквозь зубы. Я скривился в саркастической улыбке.
– Преподобный, вы плохо читали Сказания. В них чёрным по белому написано:
Ты не воин белоснежный Ты обычный, смертный, грешный…
Последними словами я добил его. Он почти не сопротивлялся.
– Вам придётся принять это, – сказал я.
– Я этого никогда не приму, – преподобный встал. – Если экспедиция будет продолжать поиски, исходя из этого посыла, то это будет происходить без меня. Мы снова схлестнулись с ним взглядами.
– Мы будем исходить из здравого смысла, а не из сказочных представлений о спасителе, – сказал я.
– Тогда мы расстанемся, – он посмотрел на Вому.
– Очень жаль, – я также красноречиво посмотрел на профессора. Тот по очереди посмотрел на нас обоих.
– На вашем месте я бы взял тайм-аут, – проговорил он.
– Нет, Арчибальд, – покачал головой Элиас. – Вопрос слишком принципиален.
– Я согласен с преподобный, – сказал я.
Вому замер, уставившись на стол, и редко моргал. Это продолжалось не более трёх секунд. Он ещё раз посмотрел на меня, потом окинул взглядом присутствующих и обратился к преподобному:
– Профессор Элиас, если вы решите вернуться к нам, мы с радостью примем вас.
– Всего наилучшего, господа, – Элиас с достоинством вышел из трапезной. Повисла неприятная пауза. Вому посмотрел на Леридо.
– Клаус, ты тоже так считаешь?
Леридо наморщил свой блестящий лоб. Ему пришлось хуже всех. Но он сделал свой выбор.
– Дело не в этом, – сдавленно ответил он. – Просто я не могу его бросить в эту минуту, – он вздохнул. – Желаю удачи. – Леридо поднялся и пожал нам всем руки. – Да хранит вас Йорин! Так мы остались вшестером.
Чтобы нам совсем не раскиснуть, я рассказал о том, что происходило со мной в эти дни. Рассказ получился сбивчивым, поскольку я специально опускал некоторые важные детали, и связки приходилось на ходу додумывать и приукрашивать. Но, как бы то ни было, я имел успех у слушателей. Когда я закончил, на меня посыпался град вопросов. Мериголда интересовал саммит, Лиру и Ларвика – кочевники, Вому спрашивал об Эо. Только один Джос молчал и внимательно слушал. На какие-то вопросы было легко отвечать, на другие – сложнее. Но когда Вому спросил: «Лео, так всё-таки спаситель был в Эо?», я растерялся. Если я скажу, что не был, будет непонятно, зачем я спорил с преподобным. Если скажу, что был, они спросят, общался ли я с ним. Учитывая мою должность и то, чем я сейчас занимаюсь, я просто обязан был хотя бы с ним поговорить. Может признаться? Нет. Ещё рано. Я твёрдо решил пока не открывать им свою мессианскую роль. Время пока не пришло. Хотя всё равно рано или поздно они это узнают.
– Да, – ответил я. – Он был там. Я его видел.
– Какой он? – спросил Джос.
Что расскажешь о самом себе, когда не хочешь этого делать? Я пожал плечами.
– Обыкновенный. Человек как человек.
– Самый обычный человек? – переспросила Лира.
– Ну, по крайней мере, я ничего необычного не заметил, – я постарался ответить на этот вопрос как можно непринуждённее, чтобы она не смогла прочитать мои мысли.
– Что он делал? – спросил Вому.
– Разговаривал с паломниками, – нашёлся я.