Тарелка исчезла со стола.
— Не слишком будет солнце в глаза? Приспусти штору, Ив. Так, хорошо… Господи, неужели он сможет помочь? Детка моя, крошка моя, Клотильда…
Звонок прерывает словоизлияния госпожи.
— Жюли-и!..
Супруги бесшумно, почти на цыпочках проходят в гостиную.
Господин, который вошел вслед за служанкой, был костляв, небрежен в манерах, с желтыми беспокойными глазками.
— Мадам… — поцеловал руку хозяйке дома.
— Месье… — стиснул пальцы хозяину.
Пожатие, как показалось Иву Флорансу, неопрятной руки, поцелуй, неожиданный от незнакомого человека, шокировали супругов. Но чего не допустишь ради крошки Клотильды!
Разговор начался в кабинете хозяина.
— Ваши обещания… — кивнул Флоранс на открытое письмо, лежавшее на столе.
— Вполне реальны, — подхватил господин Риффо. — Вы имеете дочь, — продолжал он, — дочь ваша дефективна. — Мадам Флоранс слегка отшатнулась, но гость не заметил. — Вы желаете видеть свою дочь здоровой, целеустремленной, умной. Скажем, поэтессой или художницей. Я вам помогу в этом. Больше: гарантирую, что она будет тем, кем я обещаю.
— Господин Риффо… — Хозяин придвинул гостю сигары. — Мы не пожалеем никаких средств.
— Разумеется… — вставила мадам Флоранс.
— Но все-таки назовите сумму.
— Полмиллиона франков… — сказал Риффо.
— Господи!.. — воскликнула госпожа Флоранс.
— Речь идет о вашей дочери, мадам, — обернулся к ней гость. — Или она останется…
— Нет, нет, что вы! — соглашается госпожа Флоранс.
— Месье Риффо, — задает вопрос хозяин дома, — где гарантии?..
— Научные достижения нашего века, — отвечает профессор. Человеческий мозг…
— Господин Риффо! — Мадам Флоранс не терпит сухих рассуждений. — Вы сказали, что сделаете ее поэтессой!
— Как будет угодно, мадам!
После этого они завтракают.
— Естественно, — говорит Риффо, — сделка должна оставаться в тайне. Я вам оказываю благодеяние.
— Когда вы начнете? — спрашивает мадам Флоранс.
— Скоро. Операцию произведу во время сна вашей дочери. Где она?
Супруги Флоранс смущаются. Лет шесть уже Клотильда совсем не дает отчета в своих действиях и поступках.
— Ничего, — замечает гость. — Когда-нибудь же она бывает дома?
Чек был подписан. Аккуратно положен господином Риффо в бумажник.
— Позвоните мне по номеру… — Номер телефона тщательно записан господином Флорансом.
— Только не сделайте девочке больно, — просит мадам Флоранс.
— Конечно, нет! — обещает Риффо. Кажется, теперь лицо его не выглядит столь костлявым и глаза — нормальные глаза у господина Риффо!
Пора было подниматься из-за стола, как вдруг дверь в столовую отворилась, на пороге возникла Клотильда. Взбитая шевелюра, нетрезвый взгляд. Блузка в пятнах, прожженная папиросой. Такой он и ожидал ее видеть. Такова собранная о ней информация. Господин Риффо знает, на какую дичь он охотится.
— Кло! — говорит мадам Флоранс, приглашая дочь сесть рядом с собой. — Мы тут о твоей судьбе.
— Еще чего!.. — Клотильда поворачивается на каблуках. Расклешенные брюки негодующе метут ей вслед.
Возобновились случаи потери памяти. Два, один за другим, произошли в театре «Гранд-Опера», затем переместились в кинозал «Ирабель». Как будто злой рок обрушился на незаметный кинотеатр: профессор истории, художник, опять художник. Комедийный артист Клермон. Если в случаях с профессором, с художниками нить расследования не далась в руки, то с Клермоном агент Франка Этьен получил наконец козырь. Профессор, художники заходили в кинотеатр одни, Клермон смотрел фильм с женой.
— Зал, — рассказывает Люси Клермон, — был полупустым время между десятью и одиннадцатью утра. Мы сидели в одном из средних рядов. Господи, зачем мы сели в этом ряду?
— Не волнуйтесь, мадам Люси, — успокаивает женщину Этьен.
— В зале столько рядов!
— Мадам…
— Да… — Люси провела кончиком батистового платка под глазами. — Перед этим мы позавтракали в ресторане Плиссо.
Ресторан невдалеке от кинотеатра.
— Настроение у Оскара было превосходное. Только что он подписал контракт с Римским комедийным театром на полугодовые гастроли, договор был у него в кармане.
— Немножечко ближе к делу…
— Начался фильм. Название я забыла.
— «Все, впереди».
— Ничего нет впереди! — зарыдала Люси Клермон.
Этьен опять утешал ее, пережидая, пока женщина успокоится.