— Ну, я так не считаю… Я…
— Вы хотите сказать, — добродушно прервал его Михаил, — что не знаете о том, что вас убили?
— Да что вы! Это просто немыслимо!
Михаил вздохнул.
— Конечно, такое иногда случается. Впрочем, большинство людей знают о том, что их убили. Естественно, они не знают этого до последней минуты, но в конечном итоге они обычно узнают об этом. Надо же, я никак не могу научиться сообщать эту новость более деликатно.
— Не могу поверить! — несколько раз повторил Александр.
— Мне очень жаль, что вы так остро восприняли мое сообщение, мистер Арлингтон. Но вы ведь должны понимать, здесь это не имеет большого значения.
— Я находился в своем кабинете. По-моему, я заснул. Кажется, меня пробудило ощущение резкой боли… в груди… У меня не было времени осмыслить все это.
— Здесь есть дополнительная пометка, — сказал Михаил, сверяясь со своими записями. — Да, сердце… все верно, мистер Арлингтон. Вас убили ударом в спину… вашим собственным ножом для открывания писем.
— Ну, совсем уж злодейство какое-то! — воскликнул Александр. — Действительно, я открывал письма настоящим кинжалом, с ручкой из слоновой кости… А кто это сделал?
— Прошу прощения — кто сделал — что?
— Кто убил меня?
— Ну, этого я не знаю.
— Вы не знаете! Я полагал, у вас, в этом вашем чертовом учетном листке есть вся информация!
— Это не чертов учетный листок!
— Хорошо, хорошо, какой он там ни есть. Кто убил меня?
— Мистер Арлингтон! — В голосе архангела появились металлические нотки. — Идеи мести и взаимных обвинений, как вам должно быть уже известно, здесь строго-настрого запрещены.
— Ладно, ладно. Я просто хочу знать…
— Мне неизвестно, кто убил вас, мистер Арлингтон. Да, я архангел, но я отнюдь не знаю всего. Мы обычно остаемся в неведении до тех пор, пока тот, кто совершил подобное деяние, не придет к концу своего пути. Тогда у меня на руках будет его учетный листок, и я дам вам знать.
— И сколько времени это может занять?
— Если убийцу схватят и повесят, тогда, скажем, это может произойти относительно скоро. Если же убийца окажется достаточно ловким и его не найдут, тогда на это могут уйти годы.
— Но я не могу ждать! Я хочу знать сейчас!
— Мистер Арлингтон, я очень сожалею…
— Есть здесь хоть кто-нибудь, кто может знать?
— Ну конечно. Он может. Он знает все.
— Так спросите у Него.
— Это невозможно. Я не могу беспокоить Его по таким пустякам… Мистер Арлингтон, сядьте.
Но, вместо того чтобы сесть, Александр продолжал нервно расхаживать взад-вперед.
— Вы заявили мне, что я здесь буду счастлив и умиротворен, так ведь?
— Абсолютно, — убежденно сказал Михаил.
— Как же я могу быть счастливым и умиротворенным, если я не буду знать, кто убил меня?
— Я не понимаю, какое это может иметь значение, мистер Арлингтон.
Еле-еле сдерживаясь, Александр снова сел в золоченое кресло.
— Сэр, — начал он более спокойно. — Что там сказано о моей профессии в вашем учетном листке?
— Вы были писателем, автором рассказов о всякого рода таинственных историях.
— Правильно. Мой псевдоним Слейд Саундерс. Я написал семьдесят пять детективных романов — более дюжины из них, кстати, были экранизированы — и столько разных рассказов и статей, что их трудно сосчитать. Это вам говорит о чем-нибудь, сэр?
— Боюсь, что нет.
— Неужели вы не понимаете? — Александр чуть было снова не вышел из себя. — Вот здесь сижу я, знаменитый автор детективных историй, человек, который в течение двадцати лет отвечал на вопрос: “Кто это сделал?” — и вот теперь… теперь!.. я сам убит и не знаю, кто это сделал!
Архангел улыбнулся.
— Теперь я, кажется, понял, в чем дело, мистер Арлингтон. Но сведения, которые вас интересуют, со временем поступят к нам. А пока, если вы проявите терпение и выдержку…
— Я должен знать своего убийцу, — настаивал Александр. — Я не буду счастлив до тех пор, пока не узнаю это. Убит ударом ножа в спину! Надо же!
— Успокойтесь, мистер Арлингтон, — попытался утешить его архангел. — Не торопитесь. Познакомьтесь с нашими здешними порядками. Вы увидите, наши возможности для получения полного удовлетворения просто…
— Я не хочу на это смотреть. — Александр тяжело опустился в кресло, тупо уставившись в пол. — Я вообще ни на что не хочу смотреть.
— Мистер Арлингтон!
— Обман! Все обман. Счастливый и умиротворенный! Я несчастлив. Я несчастный человек!
— Вы не можете быть несчастливы здесь, — сказал Михаил с легким намеком на панику в голосе. — Это абсолютно исключено. У нас вы можете быть только счастливым. Вы ведь на Небесах!
— Я несчастен!
Архангел поднялся на ноги; его крупные босые ступни еле слышно шлепали по прекрасному мраморному полу.
— Это нелепо, — пробормотал он несколько раз. — Абсурд! Мистер Арлингтон, может быть, может быть, вы все же пересмотрите свою позицию?