- Я обязан Ренару жизнью, - упрямо повторил Диас.
- В чем, собственно, заключалось лечение? Говорят, он вводил вам какой-то препарат?
Хищное лицо Барроса насторожилось и его колючие темные глаза сузились, зорко всматриваясь в Диаса. Диас почувствовал, что у него что-то выведывают. Он знал, что Педро ввел ему новый, еще неизвестный препарат, и ему показалось, что Ренар не хотел, чтобы об этом знали.
- Не знаю, что мне вводили. Вероятно, как всегда в таких случаях, какой-нибудь антибиотик, . ответил он.
Диас возвращался с полигона в мрачном настроении: он не мог избавиться от преследовавших его мыслей.
А что если и в самом деле русские не думают нападать? Зачем понадобились тогда эти дьявольские бомбы? Кому нужно превращать цветущую, политую потом многих поколений людей землю в мертвую радиоактивную пустыню?
Чтобы отвлечься, Диас попросил шофера прибавить скорость, открыл ветровое стекло. Горячий воздух с силой врывался в кабину, обдувая жарким дыханием, не принося свежести.
Глава 9
Едва только стало известно о необыкновенном исцелении Диаса, как десятки репортеров помчались в Сан-Луи и провинцию Кордоба, чтобы проинтервьюировать Диаса и Ренара.
Как ни старался Диас избежать встречи с ними, репортеры преследовали его повсюду. Они появлялись в самое неожиданное время и неожиданных местах, лезли, словно тараканы из щелей, беспрерывно звонили по телефону. В конце концов Диас отказался отвечать или же давал такие скупые сведения, что из них трудно было состряпать заметку. Однако это не обескуражило репортеров: их фантазия с успехом восполняла то, чего не было сказано.
Наиболее ожесточенной атаке со стороны работников пера был подвергнут Ренар. Чтобы покончить с поднявшейся шумихой, он заявил, что не может сообщить о своих опытах ничего определенного. Но унять разбушевавшуюся газетную лавину мог только грозный окрик сверху, который впоследствии, с некоторым запозданием и был сделан. А пока газеты захлебывались сенсационными сообщениями. "
Необыкновенные перспективы открывают научные исследования профессора Ренара перед атомным транспортом", - заявил нашему корреспонденту вице-президент Всеальберийского общества астронавтов господин Морейро. "
Космическая атомная ракета будет создана!" - сообщил в своем интервью директор общества "Альберия - Луна" господин Оливейра. "
Сводка с бабельской биржи свидетельствует о начавшемся росте цен на лунные участки!"
Как-то вечером настойчивый телефонный звонок заставил Ренара поднять трубку.
- Простите за беспокойство, профессор, . услышал он приятный мужской голос. - Говорит инженер Линье. Я приехал из Бабеля. Мне необходимо видеть вас. Не смогли бы вы принять меня и позвонить на проходную, чтобы меня пропустили?
Ренар последнее время не принимал посетителей. Но на этот раз он почему-то не мог отказать.
Спустя несколько минут Линье уже был в кабинете Ренара и объяснял ему цель своего визита.
- Я увлекался астронавтикой, профессор, еще с детских лет. Космическое путешествие стало целью моей жизни. И я был уже близок к цели, но, как вы знаете, катастрофа со спутником разбила все мои планы. Единственная реальная возможность осуществить полет - это срочно построить атомную ракету. Я говорю - срочно, профессор. Не забывайте, что мы имеем сильных конкурентов в лице русских, настойчиво готовящихся к полету на Луну...
Ренар задумчиво смотрел на волевое лицо конструктора. Когда-то и он был таким же энергичным, молодым, полным сил и веры в справедливость. Что-то ждет в будущем этого мальчика? Он очнулся, услышав, как тот о чем-то просит его.
- И когда, профессор, до меня дошли слухи о вашем препарате, - говорил Линье, - я увидел в нем способ защиты. От вашего ответа зависит судьба величайшего предприятия.
Ренар нахмурился и недовольно покачал головой. Шумиха с препаратом, о котором толком никто ничего не знал, вызывала у него сильное раздражение. Но Линье нравился ему. И он не хотел обидеть его резким отказом.
- Не надо быть чрезмерно опрометчивым, молодой человек, - сказал он. Вопрос слишком серьезен, чтобы черпать сведения о нем из наших газет. Я готов помочь вам по мере своих сил, во всяком случае, постараюсь.
- Благодарю вас, профессор, - произнес Линье.
- Не смогли бы вы в общих чертах ознакомить меня с конструкцией вашей ракеты? - попросил Ренар.
- С удовольствием, - воскликнул обрадованный конструктор. - В моей ракете я использую двигатель с твердым атомным реактором. Я напомню, профессор, что энергия атомного ракетного двигателя используется для нагрева какого-нибудь рабочего вещества, которое, вытекая из сопла, создает реактивную тягу. Использовать непосредственно реакцию струи из атомных частиц, движущихся в сопле, со скоростью десятка тысяч километров в секунду, невозможно, так как двигатель мгновенно бы испарился.
- И много надо рабочего вещества для космического рейса? - спросил ученый.
- Оно занимает почти весь объем ракеты. Все баки заполнены рабочей жидкостью.
- Простите, - произнес Ренар, снимая роговые очки и протирая стекла. - Мне не совсем ясно, в чем же тогда преимущество атомной ракеты перед обычной, с жидкостным двигателем. У обеих основной объем занимают баки с жидкостью, а когда она расходуется, двигатель прекращает работу. Ведь без рабочей жидкости атомный котел бесполезен.
- Всё это верно, профессор, но не забывайте, что в жидкостном реактивном двигателе рабочих веществ два - горючее и окислитель, а в атомном . только одно, причем имеющее малый молекулярный вес. Дело в том, что, чем меньше молекулярный вес газов, вытекающих из сопла двигателя, тем больше их скорость, а следовательно, и скорость ракеты. В моей ракете, - продолжал Линье, используется медленная реакция, при которой нейтроны тормозятся, проходя, как обычно, через графитовый замедлитель. Такая система легко поддается управлению, но имеет серьезный недостаток . значительный вес. Он и препятствует установке тяжелого защитного экрана.
- На каком расстоянии находится пассажирская кабина от реактора?
- Двенадцать метров.
- И все пространство между ними заполнено баками с рабочей жидкостью?
- Не все, но примерно процентов на восемьдесят.
- Какую мощность будет развивать реактор в полете?
- Тяговая мощность двигателя при максимальной скорости свыше пятидесяти миллионов лошадиных сил. И вес щита должен быть не менее ста тонн. Позвольте задать вам вопрос, профессор. При полете на Луну и обратно двигатель будет работать в общей сложности около двадцати минут. Следовательно, примерно это время экипаж будет подвержен облучению. Сможет ли препарат предохранить организм от такой дозы облучения?
- К сожалению, на этот вопрос я пока не могу ответить. Действие препарата еще фактически не проверено на человеке.
- Как! - воскликнул Линье с удивлением. - Разве излечение Диаса не убедило вас в действии препарата?
- Никогда не судите, молодой человек, по сообщениям наших газетных писак об истинном положении вещей. Нужна еще тщательная и обстоятельная проверка, прежде чем можно будет сделать такой ответственный вывод.
Это заявление подействовало на Линье, возлагавшего все свои надежды на препарат, как холодный душ.
- Могу ли я надеяться, профессор, что в случае успешных опытов, вы предоставите нам свой препарат? - спросил он.
- Безусловно. Оставьте ваш адрес, и я сообщу вам о результатах при первой возможности.
Линье в порыве благодарности бурно потряс на прощанье руку Ренара. Будучи по натуре оптимистом, он легко переходил от отчаяния к надежде. Распрощавшись, он ушел в отличном настроении. Но один незначительный эпизод оставил в его душе неприятный осадок. Выходя из кабинета ученого, Линье столкнулся с человеком небольшого роста, который быстро отпрянул от двери. Лицо этого субъекта, исписанное синими жилочками, было вытянуто вперед, к кончику носа, напоминающего клюв птицы. Маленькая головка, сидящая на длинной, худой шее с большим кадыком, подергивалась и болталась, как у марионетки. Линье с недоумением взглянул на тщедушную фигурку. "
Похоже, что этот тип подслушивал", . подумал он, жалея, что упустил возможность ударить дверью по птичьей физиономии.
- Какого черта вы вертитесь у двери? - сказал он зло.
- Виноват... Служащий лаборатории Фонте Крус, . представился человек. Сотрудник, можно сказать, профессора Ренара.
- Гм... Вы так можете остаться без носа, . произнес Линье и направился к выходу.
Глава 10
Ренар не видел больше причин оттягивать опыт. Теперь он сам с нетерпением ожидал испытания.