пристрелю.
— Не бойся. Я же сказал, все будет культурно. Как же все-таки гадко на
душе, — сказал Монлис, открывая дверь «Фаэтона». — Жила семья и в один
миг от жизни остались только фотографии. И дело здесь не просто в несчастной
судьбе, а в том, что кто-то так захотел. Дернул за веревочку — дверца
и открылась.
— Был на Земле такой писатель, Шекспир… Пьесы для театра писал, — сказал
Салис, вставляя ключ в замок зажигания. — Так он говаривал: Весь мир театр,
а люди в нем актеры.
— За долго до него это сказал Петроний, — уточнил Монлис. — Но я уверен,
что они и не подозревали насколько окажутся правы.
В посольстве Соединенных Шатов Америки на планете Фербис принимали гостей.
Как и было обещано в пригласительном билете публика присутствовала сплошь
интеллигентная. Театральные и кинорежиссеры, художники, писатели, артисты,
политики, отцы города, члены правительства. Фербийцы и земляне. Дамы,
разодетые в вечерние наряды посверкивали камешками на серебряных и белых,
изящных и не очень шейках, пальчиках и в ушках. Кавалеры, одетые в смокинги
и тофраги, фланировали в ожидании официальной части фуршета, то бишь концерта.
Но вот гостей пригласили в овальный зал. Два солиста и солистка имперского
оперного театра спели по паре арий, актер прочел что-то из фербийской
поэзии. После концерта художнику Цертелису вручили небольшую денежную
премию за чистоту помыслов в искусстве, а журналисту Киселису премию чуть
побольше, за мужество и честность, проявленные при выполнении профессионального
долга.
После официальной части гостей пригласили к столу. По дорогому ригейскому
фарфору застучали серебряные вилки, зал наполнился тихом звоном, шорохом
и бульканьем.
— Господин Пельренис, рекомендую вот эту рыбку. В вашем сенате, в буфете,
такую не дают.
— Ну, буфет-то наш получше, чем в вашем доме киноактера, господин Ельтакос.
А рыбка действительно, весьма хороша. Но вот тот… даже не знаю как назвать…
попробуйте… ну как?
— Да-а-а… повар у них превосходный, — согласился с Ельтакосом Пельренис.
— Но и у нас не хуже. На юбилее у несравненной Улькары мы с Гальерусом…
Мимо прошел негр с подносом в руке, заставленным бокалами с шампанским.
— Голубчик, — успел остановить его Пельренис. — Господин Ельтакос, давайте-ка
еще шипучечки выпьем.
Пельренис с Ельтакосом взяли с подноса по бокалу шампанского и негр пошел
дальше.
— Господин Ельтакос, вы, говорят, автомобильчик новый отхватили.
— А-а-а… — улыбнулся Ельтакос. — Есть такое дело. — Он сделал глоток
и поморщился. — Не люблю я эту кислятину, меня с нее… но с хорошим фербийцем,
да по поводу приобретения… бывайте здоровы.
— И вы не болейте.
Бокалы дзынькнули.
Возле стола с мясными закусками мило беседовали две дамы.
— Госпожа Майсала говорила, что ваши, в Зеленой долине, для служащих
мэрии пансионат купили, рекомендую. Пару недель на побережье — это сказка.
— Мы с мужем уже обсуждали это. Ему как председателю комиссии тоже бронь