раздражительность повышенная. Говорят, это бывает, при переезде в большой
город из провинции.
— А до переезда в Альверон проблем не было?
— Нет. Сами знаете, у законников психику раз в полгода проверяют. В санаторий
на неделю возили. Там нервишки успокаивали, электричеством лечили.
— Мда… — протянул Салис. — Интересное кино.
— Вот именно что кино… — пробормотал Тамес и вдруг крикнул. — Черт! Я
чуть не прыгнул под поезд!
— Все кончилось хорошо. Теперь уже нервничать поздно.
В дежурку вошли врачи, они собирались отвезти Тамеса в больницу для более
детального обследования и реабилитации. Салис ждал их приезда, но вдруг
насторожился, потребовал предъявить личные карточки. Врачи оказались настоящими.
Илон сначала отказывался ехать в клинику, но вскоре согласился. Салис
и Шальшок проводили его дол машины.
— Инспектор, — крикнул Илон, когда санитары подводили его к «Фаэтону»
«Медицинской службы».
Он подошел к сыщикам и очень тихо заговорил:
— Ты… законник не глупый, все понимаешь. А что не понимаешь, в том разберешься.
В общем… Я не сумасшедший, поверь. И то, что я хотел прыгнуть под поезд,
не от меня зависело. Пойми. И если вдруг я еще раз попробую… В общем,
знай, я жизнь люблю. И нет в мире ничего такого, из-за чего бы я повесился.
Тамес опустил голову и медленно пошел к машине «Медицинской службы». Врачи
помогли ему сесть в «Фаэтон», закрыли за ним дверь и, не включая проблескового
маячка, машина тронулась с места. Салис долго смотрел ей вслед. У него
появилось необъяснимое предчувствие надвигающейся беды и собственного
бессилия ей противостоять.
— Опять телевидение, — сказал Монлис.
— Ты вот что… Присмотри за ним. В гости ходить, наверное, не надо… А
может и надо… разок зайди с апельсинами, может что еще вспомнит. Главное
найди в больнице пару сестренок потолковей. Пусть получше присмотрятся.
Кто будет ходить, кто звонить, и вообще…
— Хорошо, — ответил Монлис. — Только ты ведь сам не веришь, что он выживет.
Сказав это, Шальшок посмотрел Салису в глаза. Инспектор выдержал этот
взгляд. Он на самом деле не верил, что Тамес выживет. Даже если поставить
возле его палаты охрану.
Салис открыл тяжелую дверь управления имперского сыска и вошел в здание до краев заполненное приятной прохладой. Лето в этом году выдалось слишком
уж жарким. Салис любил лето, но только до двадцати градусов. Начиная с
двадцати трех инспектор лето ненавидел.
Монлиса на месте не было. Инспектор было удивился этому, но потом вспомнил
о сегодняшней бессонной ночи и у него появилось предположение: скорее
всего, Монлис поехал в больницу посмотреть как устроился Тамес.
Салис прошел к сейфу, достал из него общую тетрадь, таблицы, схемы которые
они начертили с Шальшоком, и сел за стол. Разложив свои бумажки, инспектор
собирался еще раз проанализировать все, что удалось найти по странным
самоубийцам, убийцам, экстрасенсам, сектантам и миссионерам. Телефон зазвонил
длинным звонком. Инспектор снял трубку.
— Алло.
— Лоун, — сказал Шайер. — Зайди ко мне, разговор есть.
— Да, господин полковник, — ответил инспектор и повесил трубку.