– И все это время, – спросила Джилл у Шептуна, – ты был в математическом мире?
– Да. Я остался там и разговаривал с ними.
– А ты умеешь с ними разговаривать? Когда я была там, мне показалось…
– Умею. Теперь умею, – ответил Шептун.
– И можешь сказать нам, кто они такие?
– Они – старички-философы.
– Ничего удивительного, – вступил в разговор Теннисон. – Насколько я помню, все философы на Земле были почтенного возраста. Они говорили медленно, тщательно взвешивая каждое слово, сознавали собственную мудрость и не позволяли другим забывать о ней.
– Они – философы, вышедшие из употребления, – уточнил Шептун.
– Как это – «вышедшие из употребления»?
– Они уже слишком старые, чтобы приносить какую-то пользу. Они никому не нужны. Наверное, они очень отстали от времени. Если бы они были людьми, у них, наверное, выросли бы длинные-предлинные бороды и они бы сидели, прикрыв глаза, и бормотали что-то в эти длинные бороды… Они отделены от своих более молодых собратьев и живут на ограниченном пространстве. А время проводят в играх.
– В «крестики-нолики»? Или в шашки?
– Нет, не в такие игры. Они ставят вопросы и решают их. Порой на это у них уходит много времени, потому что вопросы непростые.
– Ставят вопросы? Перед ними стоят вопросы? Но ведь ты сказал, что они уже никуда не годятся и никому не нужны!
– Я сказал, что они сами себе ставят вопросы. Те проблемы, которые они решают, – гипотетические проблемы. Такие, на решение которых никто другой не стал бы тратить время. Может быть, это этические проблемы, а может быть – моральные, а может, еще какие-то. Они пытались объяснить мне, но…
– Значит, все эти графики и уравнения – действительно задачи? – спросил Теннисон. – Не просто старческая болтовня?
– Настоящие задачи, – подтвердил Шептун. – Они могут и просто говорить, но чаще всего решают задачи. Большой нужды разговаривать между собой попусту у них нет. Они слишком хорошо друг дружку знают.
– Значит, они пенсионеры, так что ли? В отставке. Ты понимаешь, что значит «в отставке»?
– Не уверен.
– Ну, видишь ли… когда человек проработал большую часть отпущенного ему на жизнь времени, он уходит в отставку, на пенсию. Он не должен больше работать. Все время у него свободно. И он может заниматься, чем захочет.
– Похоже, это так, – сказал Шептун.
– Значит, мы угодили в дом престарелых! – воскликнула Джилл. – Кучка старичков, которым некуда девать свободное время! Вот это да!
– Нет, не так, – возразил Шептун. – Они думают, что у них все еще есть работа. И потому так упорно трудятся. Но их очень огорчает, что те задачи, которые они решают, не насущны, не злободневны – что это не настоящая работа. Они очень хотят настоящей работы, но им не разрешают.
– А остальные где? Те, кто не на пенсии?
– Где-то. Близко или далеко – не могу сказать. Они делают настоящую работу.
– Ну, а наши знакомые, пенсионеры? Они-то способны хоть на что-нибудь?
– Они отправили меня, – сказал Шептун, – не знаю куда. Не в какое-то определенное место. Я не понял, где я был. Но я катался по магнитному потоку, и танцевал с ионами, и грелся в лучах красного карлика…
– Что, по-настоящему отправили? – спросит Теннисон. – Не просто показали тебе все это? Переместили атомы?
– Да. Переместили мои атомы, – подтвердил Шептун.
– А зачем? – поинтересовалась Джилл.
– Потому что они поняли, что я этого хочу. Они угадали мои желания. А может быть, они хотели показать мне, что они умеют. Но я так не думаю. По-моему, то, что они для меня сделали – для них сущие пустяки. Просто они проявили доброту, милосердие, узнав, чего я хочу. А я говорил с ними про Рай.
– Про Рай?!
– Ну да. Вы же хотите попасть в Рай? Я не ошибаюсь?
– Нет, ты не ошибаешься, – ответил Теннисон. – Не ошибаешься. Но нет координат, нет никаких данных…
– Вам нужно поговорить со мной про этот Рай, чтобы я мог прочитать все в вашем сознании. Расскажите мне все-все, что вы знаете про это место – Рай.
– А потом?
– А потом я еще раз поговорю с ними. Скажу, что вы очень хотите туда попасть. И что вы этого достойны. А они постараются, я знаю. Для них это будет настоящая работа, о которой они мечтают. Ох, как они будут рады! У них сразу засверкают уравнения, замелькают графики, и они начнут вспоминать все, что они знают…
– Но послушай, даже если они найдут Рай, определят, где это находится, смогут ли они нас отправить, перенести туда?
– Меня же отправили, – сказал Шептун. – И не только туда!