Богиня
Когда ди Сат вошел в зал, внутри все сжалось. И только усилием воли заставила себя улыбаться дальше. Императору всех подробностей рассказывать не стала, но намекнула, что его бывший страж покусился на божественное. Царек все понял, проникся и вел себя крайне осторожно и обходительно. В его взгляде мне почудилась жалость, когда он посмотрел на арха. Конечно, ведь их связывали долгие годы плодотворной совместной работы.
Как объяснил мне тар Азорий, взойти на ложе к Богине имеют право исключительно служители храма и только девственники. Такая своеобразная жертва во имя меня любимой. А тут на лицо полное нарушение всех правил и норм: арх — не имеет отношения к храмовой службе, явно не невинная овечка и цели, которые он преследовал, это не доставить удовольствие своей богине. Вот такая петрушка! А посему.… Быть теперь ему — либо мертвым, либо — пожизненным рабом. И только я вправе решить его дальнейшую судьбу, как и даровать милость и свободу. Чего я, естественно, не планировала делать.
Обиженная женщина во мне требовала прилюдной казни и унижения для ди Сата. Романтичная дурочка же — планировала его перевоспитать и пообломать упрямые рога. И в данный момент не понимала: какая же из сторон перевесит. А пока, я все еще не готова проводить с ним время в одном помещении, поэтому грациозно поднялась со стула и кивнула императору.
— Благодарю за аудиенцию, император!
— Богиня! — дернулся ко мне наперерез бывший арх. Но император мгновенно среагировал.
— Веер, сядь, поговорим, — голосом императора можно было вымораживать пустыни — столько холода и жесткости в нем прозвучало. Ди Сат послушно вернулся на свое место, всем видом выражая отчаяние: плечи опущены, волосы растрепались и закрывают лицо. А глаза, когда мы с ним столкнулись взглядами, красные и какие-то совсем безумные. Да, нелегко осознавать последствия своих ошибок. Но за каждую придется платить в этой жизни.
Я вышла, удерживая спину прямой, а голову — высоко поднятой.
За дверями обнаружился тар Азорий с расквашенным носом.
— Это еще что такое?
— Не волнуйся, Богиня! Пустяки, — отмахнулся тар.
— Позволь мне самой решать: пустяк или нет. С кем подрался?
— С рабом твоим, — хмыкнул Азорий. А я скривилась. Одно дело самой называть так ди Сата и другое — слышать от кого-то. Сам бывший арх не тянул на раба. А все из-за своей внешности и внутреннего стержня. Он был из разряда воинов, которые противостоят всему миру до конца своих дней. И я даже не понимала до конца — а хочется ли мне его на самом деле сломать? Я не могла не восхищаться его силой. Она — словно огонек для любопытного мотылька, притягательна и заманчива.
Но с рукоприкладством что-то нужно делать. Спускать подобное я не намерена.
— Азорий, расскажи-ка, — мы медленно шли в сторону моих покоев, — а какие работы выполняют юноши в храме? Есть что-то тяжелое и грязное? Ну там пол вымыть, перебрать рис от гречки, прополоть грядки?
— Есть. Все храмовые жители делят между собой неприятную работу. Это усмиряет плоть.
— И ты трудишься? — я усмехнулась.
— И я, Богиня, — серьезно ответил тар. — Ничего нет зазорного в физическом труде.
— А вот тут я с тобой полностью согласна. Есть у меня одна идея для нашего гордеца и драчуна.
Я посвятила в план Азория и он умчался притворять его в жизнь. Как раз к тому моменту, как ди Сат решит все свои вопросы, его будет ждать новая и увлекательная работа при храме.
У меня оказалось много свободного времени, и я не знала, чем заняться. От безделья выглянула во двор. Тут кипела жизнь, сновали слуги. Приходили с просьбами к императору местные жители. Я слонялась между ними, подслушивая разговоры. Кто уже знал обо мне — шарахались и старались держаться подальше. А кто не признал во мне Богиню — поглядывали с интересом. Особенно мужчины.
Мое внимание привлек один, одетый в черную хламиду. Как мне показалось, вел он себя до безобразия странно. Сначала примкнул к одной кучке ожидающих, потерся там. Затем перешел у другой. И таким нехитрым способом он подобрался близко ко дворцу. И тут до меня дошло — куда направляется. А крался он к храмовому крылу.
Я пошла за ним следом, ведомая любопытством и подозрительностью одновременно. В крыле царил вечный полумрак, и ярко пылали только свечи у алтаря. Ныне пустующего, ибо я возродилась. Непрошеный гость остановился у пустого пьедестала. Очевидно, отсутствующая богиня его немного озадачила.
Он достал из-за пазухи несколько кувшинов и припрятал среди алтарных поношений. Где-то я уже такое видела…
А, стоп! В такие же кувшинчики собирал жизненную силу колдун из заброшенного храма. Вот, негодяй!
— И что это мы тут делаем? — громко спросила. Мужчина в хламиде дернулся от неожиданности.
— Богиня? — неуверенно спросил у меня.
— Ага, она самая, — мысленно я уже представляла, что с ним сделаю и как. Кровожадные слайды в моем мозгу сменялись один за другим.
— Простиии! — внезапно завыл он, падая ничком на пол. — Помилуй, Богиня! Я не хотел, меня заставили!
Он громко причитал, всхлипывая.
— Ну-ну, конечно, — скептически ответила, — все преступники одинаковы: я не хотел, оно само. Или меня заставили, а на самом деле — я белый и пушистый.
Мужик как-то дернулся на этих словах и робко приподнял голову.
— Ты и это знаешь, Великая? — он скинул капюшон с головы, и я рассмеялась от неожиданности. Его круглую, как шар голову, покрывал белый пух. Точнее, волосы. Но они были такими жиденькими и невзрачными, что издалека мужик напоминал одуванчик.
Ей-богу! Лучше бы не снимал капюшон, зрелище — уморительное. Я как-то сразу растеряла всю свою воинственность. Уж больно нелепым он выглядел.
— И что ты тут делал, а?
— Богиня, я же не знал, что ты — реальна! И жива! И вообще, меня обманули, сбили с пути. Мне сказали, что все, во что мы верили — выдумка. И никаких богов не существует. Я им поверил, — грустно закончил он.
— А делал-то что? — я начала терять терпение.
— Сосуды расставлял, — еле слышимым шепотом сказал он и побелел. — Ты казнишь меня за это, да?
— Для чего эти сосуды? — что-то происходящее в этом мире мне нравилось все меньше.
— Чтобы придать верховному колдуну силу богов.
— Что? Ты знал, что с помощью этих сосудов вы убиваете мирных жителей? Отбирая у них самое ценное — жизнь! Ради чего? Чтобы какой-то больной на голову ублюдок почувствовал себя значимым??
— Знал, Великая, но у них — моя семья, — жалобно произнес он. — Если бы я этого не делал…, - он замолчал, но я и так все поняла. Шантаж, убийства, вымогательства. Чем дальше — тем хуже. И это только вершина айсберга!
Из бокового прохода вышла моя любимая троица: Пир, Шер и Дарий.
— Богиня! — на разные лады выкрикнули парни, бросаясь ко мне. Затем заметили, что я не одна и сменили вектор направления.
— Кто ты?
— Что делаешь в храме?
— Отступник!
Они окружили одувана, намереваясь его скрутить. Я решила вмешаться.
— Отставить мальчики! Зовите Азория, разговор есть.
Дарий мотнул головой, оставаясь на месте. Впервые видела этого красавчика таким серьезным. Шер поддержал его и остался охранять незнакомца. Пир тяжело вздохнул:
— И почему каждый раз посылают меня? — но дальше развивать эту тему не стал и ушел за таром.