«Сказка ложь, да в ней намек!
Добрым молодцам урок»
«Сказка о золотом петушке» А. С. Пушкин
Почти незаметно весна вступила в свои права. Ещё с конца февраля дневная температура воздуха установилась до 15 градусов тепла. А сейчас и вовсе более двадцати, солнышко тоже припекает во всю силу, правда земля и особенно вода ещё не прогрелись. Слава богу, грязь пошла на убыль, и стало легче ходить. А то за зиму из-за строительства всё вокруг перемесили, а улочки превратились в направления. Да и самих улочек ещё нет, так как строителей перенаправили на срочное возведение ограды вокруг посёлка, и теперь разрешонки больше не существует, а весь посёлок окаймляет глухой забор.
Режим пропуска посторонних сильно ужесточили и теперь даже мышь в посёлок не проскользнёт. И охранные мероприятия установили совсем не детские, так что пацаны, которые пытались перелезть через забор, получили такую взбучку от взрослых, что даже не решатся вновь пробовать. Они мне пожаловались на это неудобство, и что теперь даже нельзя привести к себе друзей, чтобы поиграть в доме.
Всем посторонним приходится немало побегать, чтобы оформить пропуск в посёлок. Дядя Витя приезжал в начале марта, и только его форма допуска и воинское звание позволили быстро оформить ему пропуск на территорию посёлка. Мы с ним часто общались, так как он жил в соседнем домике и либо он заходил к нам, либо я бегал к соседям. Хотя какие из них соседи, привечали меня там, как своего, и мы свободно общались, пока джуниор находился в школе или на тренировке. Занятия с ним мы тоже перенесли к ним в дом, так как у нас лаборатория опечатывается, а в помещении учебной комнаты поселилась домомучительница.
Конечно, она ничем не схожа с фрекен Бок, но, тем не менее, девушка молодая и очень серьёзная. Похоже, это её первое самостоятельное задание и она к нему относится весьма ответственно. Следит за мной чуть ли не поминутно, тщательно выполняя обязанности нянечки и домработницы.
А ещё первое знакомство у нас было окончательно испорчено по моей вине. Когда мне её представили, как Людмилу Алексеевну по фамилии Голая, меня разобрало дикое хи-хи. И я не мог успокоиться несколько минут, а из меня вовсю сыпались смешинки. Конечно, девушка сразу на меня обиделась. Пришлось дико перед ней извиняться, а также просить прощения. Приводить пример, что у джуниора фамилия бабушки была Лысая, с ударением на первый слог, и ничего.
А ещё пояснить, что виновна проклятая начитанность, и стоило же такому случиться, что перед моим мысленным взором сразу встал образ незабвенной товарища Ирины, дочери ответственного руководителя товарища Голого. За коей в «Сказке о тройке» столь безуспешно пытался ухаживать старший из магистров Роман Ойра-Ойра. И что особенно у меня запечатлелось, то это заключительная сцена полного его афронта в этой эпопее. Когда товарищем Ириной ему был дан от ворот поворот, по настоятельному требованию товарища Голого, выяснившего наличие жены у указанного старшего из магистров.
Пришлось не раз извиниться и пообещать предоставить ей соответствующее произведение для прочтения. Вот только выявилась небольшая закавыка, «Сказка» нигде не издавалась, а у соседей наличествовала только в виде отсиненой копии. Опять же, что ни говори, а наша домомучительница служит в конторе, так что затруднительно предсказать её реакцию на данное произведение. В любом случае, я ни за что не сдам источник этой литературы.
После такого феерического прокола, я впредь зарёкся тщательно следить за своим помелом, чтобы не сболтнуть при ней чего-то лишнего или секретного. Некоторый опыт уже имеется в отношении Верочки и джуниора. А товарищу Людмиле тем более не стоит знать некоторых вещей. В том числе, чем мы с бабулей занимаемся под видом литературного творчества.
И так пару раз она нас спалила и замечала, чем бабуля занимается в лаборатории, когда мы сталкивались с ней в мансарде, а двери в лабораторию были ещё открыты. Правда бабуля там только чертила на кульмане, но ведь не книгу же писала.
Стук печатной машинки можно было выдавать за написание новой книги, а вот черчение вряд ли удастся. Пришлось вешать лапшу про помощь дедушке в оформлении проекта для стойки. Только бы не запутаться впоследствии во всей этой неправде. А то она всё это сообщит по инстанции, что может вызвать ненужные подозрения, так как про наше сотрудничество с Глушковым знает лишь очень ограниченный круг лиц, и расширять его совсем не в наших интересах. Петрович нам её сосватал, пусть сам всё что можно ей и поясняет, чем таким мы с бабулей там занимаемся, а то глаза у неё были очень уж удивлённые.
Ну, а домомучительница она, так это потому, что наряду с бабулей штудирует со мной школьную программу. Сама-то недавно окончила Универ, и от школы её отделяет не так уж много лет. Притом дюже въедлива и дотошна, прям настоящая училка, которой очевидно и собиралась стать, если бы за отличные знания предмета и отменную спортивную подготовку её не затащили в контору.
А теперь она со всем нерастраченным преподавательским пылом подтягивает мои знания по школьной программе, и в особенности английский язык. Теперь мы втроём общаемся только на нём, а бедняга джуниор даже опасается казать к нам свой нос. Мы с Верочкой его только журили за допущенные ошибки, а она к нему придирается, будто он обучается на старших курсах ин-яза.
К тому же я его сразу упредил насчёт хиханек и хаханек в адрес товарища Людмилы. У неё отец оказался очень авторитетным тренером по самбо, и девочка с младых ногтей занимается этим видом борьбы. Так что постоять за себя она очень даже способна и легко раскатает супротивника в тонкий блин. Я-то пользуюсь своим привилегированным положением, а также тем, что она обязана всячески меня оберегать. Вот и позволяю себе пикировку и шуточки в отношении товарища Людмилы, но «что позволено Юпитеру, то не дозволено быку»[1]. Пока мне это сходит с рук, но лично я, давно бы такого наглого балбеса перекинул через коленку и всыпал по первое число, то есть второго начал и первого закончил.
Но за джуниора я ей всё же отомстил, ведь — абидна, да?! На ближайшей же репетиции, куда попросил её пойти со мной, чтобы не отвлекать бабулю и Верочку, я натравил на неё Людмилу Михайловну, чтобы показать домомучительнице, чьё кунг-фу круче. Таким образом, репетиция определённо удалась. Пух и перья летели только так и во все стороны, а в завершение Людмила Михайловна очень её хвалила и приводила всем присутствующим в пример. Я от себя добавил свои пару копеек, наказав школьникам образцово постигать иностранные языки, чтобы также стать гувернёром при подобном юном даровании. Приплел пушкинское: «Судьба Евгения хранила: Сперва Madame за ним ходила, потом Monsieur её сменил. Ребёнок был резов, но мил»[2].
Однако, несмотря на продолжающуюся пикировку, мы весьма быстро продвигались в изучении предметов программы, так как они с бабулей чередой подменяли друг друга. А мне оставалось только пищать, что не стоит так гнать лошадей, нам некуда больше спешить.
И голова уже начинает пухнуть от всей этой книжной премудрости. К тому же никто не освобождал меня от иных работ. И мы с бабулей продолжаем разработку документации для отправки в Киев. Так что с подачи Петровича я несу положенную кару в полной объёме. Вот уж истинно: «Слово серебро, а молчание золото». Так что неча мне заниматься демпингом и сорить повсеместно словами. Впредь постараюсь больше молчать, авось за умного сойду.
А ещё я начал перевод книги на аглицку мову, но затем пришлось прерваться. Всё-таки в сутках не 48 часов. Кроме всего прочего сильно не хватало опыта реверсного перевода литературных произведений на английский. Это несколько иное, чем перевод их на русский язык. Словарный запас-то присутствовал, ведь недаром прочел достаточно много книг в оригинале, три года занимался на государственных курсах иностранных языков, и даже участвовал в любительских переводах понравившихся книг. Ну, а ещё мне крайне не хватало компа и программ облегчающих работу. К тому же обнаружилась нехватка словарей, особенно идиоматических оборотов и крылатых слов.
Пришлось совершить паломничество на кафедру в Универ, и просить помощи у специалистов. Прихватил с собой и парочку переведённых глав, чтобы они могли оценить недостатки перевода, а также порекомендовать мне необходимые словари и литературу.
В библиотеке нас так нагрузили словарями и полезной литературой, что обеим девушкам пришлось совершить несколько рейсов к машине, загружая книги в багажник. А самое ценное, что на кафедре пообещали через недельку выдать замечания к переводу. Также постановили, что участие Верочки в переводе книги будет зачтено, и по нему будет выставлена оценка. Порекомендовали глубже привлекать к работе товарища Людмилу, отмечая её отличные познания в английском языке, так как она была у них одной из лучших студенток.
Вот и ладушки, так что мне удалось подготовку текста к переводу, редактуру и последующее перепечатывание сгрузить на домомучительницу. Авось её учительский пыл слегка поутихнет, а тут с неё будет ощутимая польза. Один чёрт её нам навязали, вот я и решил хоть так использовать её с выгодой.
Всё равно, в первое время бабуля очень ограниченно допускала её до готовки, и только обучала этому искусству. Оказалось, что та небезнадёжна и постепенно ряд работ по дому перепоручили ей. Таким образом, я оказался в роли той собаки, «которая смотрит на жизнь, как на консервную банку, привязанную к ее хвосту. Набегается до полусмерти, усядется, высунет язык, посмотрит на банку и скажет: Ну, раз мы не можем от нее освободиться, пойдем в кабачок на углу и наполним ее за мой счет»[3].
А пока я её использовал, как редактора перевода и секретаря машинистку. В результате чего у неё оставалось меньше времени совать свой нос в те вопросы, что её совершенно не касаются. В остальном же товарищ Людмила оказалась выше всяческих похвал. «Спортсменка, комсомолка, наконец-то, она просто красавица», как в фильме говаривал небезызвестный товарищ Саахов.
Уж и не знаю, почему она не сумела решить главного вопроса высшего образования, то есть подыскания достойной партии. Но скорее всего виной тому её излишняя серьёзность и отсутствие на факультете достойных кандидатов. Возможно, сказалась излишняя стеснительность и закомплексованность.
А то я как-то случайно вогнал её в краску, откровенно говоря, совсем непреднамеренно. В тот день был сильно погружен в работу, и не сразу отвлекся на звонок в дверь. Обычно я не хожу её отпирать, так как мне очень непросто дотянуться до высоко расположенного замка, и приходится тащить табуретку из кухни. Но звонок прозвонил вновь, и я поспешил к входной двери. Тут-то и увидел, как она выскакивает из душа, на ходу набрасывая халатик. Обзор был, так сказать, как из первого ряда стриптиза, и она при этом дико покраснела. Притом вся, и не только лицо, но также все доступные обзору части тела. Всё это выглядело так мило и невинно, а к тому же необычайно эротично.
Очень странно, ведь отлично помню, что помыв в общественной бане разрешался с детьми иного пола в возрасте до пяти лет, и никого такое не смущало. Вот оно горе от ума, уже девушку смущаю совсем не по возрасту. А возможно она в моём взгляде уловила нечто особенное. Что-то несоответствующее моему младенческому возрасту.
Глупенькая, у меня же полное отсутствие соответствующих гормонов и инстинктов, а на букву э — может быть разве что детский энурез. Откуда у меня там иные реакции? Недаром существует детский анекдот про садик. Где мальчик рассказывал вечером родителям, что в садике они все писали: мальчики из палочек, девочки из ничего, и только воспитательница из большой рыжей мочалки.
А может быть виновна её фамилия, и её с детства задразнили, вызвав подобную фобию[4]? А то в нашем доме, она стесняется принимать душ, когда дома находится кто-либо из взрослых, даже бабуля или Верочка. Поставил себе зарубку на память, что надо будет заняться этой фобией и приступить к её устранению. Как можно чаще вытаскивать в компанию биологов, а то обучаясь в одном с ними здании, они практически не общались, и более того студенты находились в некоторой конфронтации и соперничестве.
У биолухов правильное отношение к вопросу — «Что естественно, то не безобразно»[5], и соответственно — «Безобразно то, что противоестественно». Вот пусть они и прививают ей правильный взгляд на жизнь.
А вообще я присудил товарищу Людмиле по пятибалльной шкале твердые четыре с плюсом. И плюс всецело за скромность и застенчивость, уж очень трогательно и обворожительно выглядело её смущение. Такое не сыграть даже будучи самой распрекрасной актрисой.
Чтобы поскорее устранить её смущение и разбить ледок отчуждённости, я попросил товарища Людмилу проводить с нами занятия утренней зарядкой и тренировать нас с Верочкой в изучении основ самбо. И поскольку на улице не до конца просохло, то упражнения проводились дома. Верочка вначале охотно подключилась к ним, когда не бывала на лекциях. Правда, позднее отметил, что с определённого времени она стала сачковать и не спешила домой с занятий.
Тогда я установил побудку в шесть утра, как в армии, и лично бежал к ней в комнату будить соню. А если мои усилия злостно игнорировались, то начинал щекотать, чтобы поднять лентяйку. Конечно это садизм, но я решил, что пора привести Верочку в нормальную форму, а одних занятий в Универе совсем для этого недостаточно.
Сам я и до этого старался поддерживать форму, постоянно проводя занятия спортом, но теперь у нас появился ещё и тренер. Так что вдвоём мы гоняли Верочку, и я постоянно стыдил её, приводя в пример, старших товарищей. Таким образом, мы не давали ей уснуть на тренировке, и вырабатывали у неё стойкий бойцовый характер. Мне их нагрузки определённо были ещё не по силам, но я тянулся за ними, стараясь выкладываться по полной. Наверно, это со стороны выглядело очень забавно, когда малый и плотный бутус выполнял упражнения для взрослых, во всём подражая им. Не раз ловил на себе насмешливые взгляды тренерши. Однако, со временем та оценила упорство с которым я занимался спортом, и стала серьезнее подходить к тренировкам. Даже изучила специальную литературу для упражнений с детьми младшего возраста, и проконсультировалась с отцом, который ей подсказал с чего начинал с ней занятия в детстве.
Постепенно и бабуля стала подключаться к нашим занятиям, и стремительно стала восстанавливать былую спортивную форму. А через парочку недель достала свои старые: скакалку, обруч и ленты, и тогда показала нам класс. Я и не знал, что в молодости она очень успешно занималась художественной гимнастикой, и с тех пор многое прекрасно помнила.
Так что мы почти поголовно подключились к здоровому образу жизни. Только дедушку не трогали, позволяя выспаться, так как обычно он спал без задних ног. Мало того, что у него на работе был ответственный этап, так ещё и в посёлке приходилось по вечерам вникать во все проблемы. Особенно много проблем возникло, когда пришлось срочно завершать строительство забора и немного благоустроить прилегающую территорию. Это сломало все планы строительства и привело к сбоям в снабжении стройматериалами.
К тому же на работе ему хватало физических нагрузок, чтобы не ощущать недостатка подвижности. Да и на работу он всегда ходил пешком, а это двадцать минут хода до стройки, и затем днем по стройке постоянно приходилось перемещаться, чтобы лично контролировать качество производимых работ Вот мы все и старались беречь его сон, не сильно грохоча во время зарядки и тренировки.
Первое время товарища Людмилу сильно удивляли отношения в нашей семье, и она никак не могла привыкнуть к существующему положению вещей, что с малолеткой все общаются на равных. И хотя её загодя предупредили о характере предстоящей работы, а также особенностях воспитанника, но она ожидала, что ей придётся одевать ребёнка, няньчиться и оберегать от всяческих младенческих неприятностей.
Правда жизнь быстро сломала этот стереотип, особенно когда она видела, что я самостоятельно управляюсь с большинством дел, и никто не ходит за мной, как за маленьким. А первое время она именно так и пыталась поступать, но мы с бабулей не пускали её в комнату, где работали вдвоём, да и сама комната всегда опечатывалась. Таковы уж требования по нашей форме допуска. И девушка это прекрасно осознавала, так как в комнату не заходили ни Верочка и никто иной.
Некоторое время происходила взаимная притирка друг к другу, пока она закономерно не психанула, и стала вопрошать: зачем её сюда направили, если нянечка и воспитатель практически не нужны, а к домашней готовке её не подпускает бабуля?! Пришлось успокаивать и убеждать, что она очень помогает в остальном, и просто не сразу же возможно основные домашние хлопоты перепоручить ей. Надо сначала ввести в курс дела и научить. Так что пришлось загрузить её частью работ по дому, чтобы поддержать пошатнувшуюся уверенность в собственной нужности и полезности.
Так мы и жили-поживали почти до весенних каникул. Девочки, кажется, даже немного сдружились, и лишь у нас с домомучительницей никак не устанавливались нормальные отношения. Я ей ещё не доверял и старался по возможности оградить от определённой информации. Безусловно, это её обижало и нервировало, так как она была обязана везде ходить за мной хвостиком.
Получалось очень смешно, когда я куда-то направлялся, со мной рядом следовала товарищ Людмила, а Пират сзади охотился за нашими ногами. А сколько он ей капроновых чулок передрал. Постоянно приходилось фиксировать зацепки лаком для ногтей, чтобы стрелки не распускались далее.
А сколько мы пытались его урезонить и отучить от этой дурной привычки. Сколько воспитательных бесед провели. Даже шлёпать пытались, но этот шальной бесёнок не внимал никаким словам и действиям. Пришлось мне постоянно извиняться перед девушкой и компенсировать покупку новых чулок.
Правда, потом она привыкла ходить в доме в шерстяных носках или пионерских гольфах. Так сказать вспомнила юность свою пионерскую, благо уж купить их всегда было возможно, и изготовлялись они очень прочными. Однако ноги у неё всегда были исцарапаны этим хулиганом. Меня он как-то не так часто атаковал, а бабулю даже и не пробовал. Понимал, чем это пахнет, а именно изрядной взбучкой веником. Вот Верочку тоже иногда избирал предметом охоты. Нравились ему ножки молоденьких девушек. В этом я с ним всецело согласен, ровненькие и отличные ножки мне самому всегда нравились, так что тут я его всецело понимаю, но цап-царапкать такую красоту — это всё-таки кощунство.
В целом понятно, что Петрович не просто так её к нам направил. Не только для того чтобы она выполняла официальные обязанности, а больше чтобы выступала в роли секьюрити и последнего рубежа обороны. Этой обязанности с неё никто не снимал, и она всегда очень ответственно относилась к этим обязанностям. Пушку с собой разве, что только в душ не таскала. А так по городу всегда меня сопровождала, несмотря на всю прочую охрану.
И на занятия немецким языком она с нами проходила в общежитие, где и присутствовала, пока мы там занимались. Так что я и её припряг к изучению немецкого языка, а то в Универе вторым у неё был французский. Однако временами мне всё-таки удавалось отослать их с Верочкой пообщаться к её знакомым, чтобы я мог получать нужные мне сведения. Таким образом Хайди мне и передала пакет из ГДР. После чего дома я смог прочесть, довольно удивившую меня информацию. Она была отрывочна, но я нисколько не усомнился в её точности и достоверности.
Оказывается, на май месяц намечается Пленум ЦК КПСС. И его повестка в корне отличается, от состоявшегося в нашей истории. Прям, как по Александру Сергеевичу: То было до сих пор — «Кири-ку-ку. Царствуй лежа на боку!», а тут посредь столицы:
«Петушок спорхнул со спицы,
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя…»[6]
Нас в институте мордовали материалами Съездов и Пленумов ЦК КПСС, так что хочешь не хочешь а изучать приходилось. Осенние Пленумы отличались рассмотрением вопросов «О проектах Государственного плана развития народного хозяйства СССР и Государственного бюджета СССР» на следующий год или на пятилетку, а весенние посвящены вопросам международных отношений. В этом году еще должен был подниматься вопрос об обмене партийных билетов, но видно всё-таки клюнул жареный петух этих обитателей привилегированной богадельни. И произошло осознание, что в борделе надо не койки переставлять, а менять персонал и условия его работы. Так что совершенно неудивительно, что этот Пленум был посвящён экономическим проблемам. Более точной информации не содержалось, так как пока шла только подготовка к нему, и не всё было завершено. Не все документы и решения Пленума были готовы.
Всё-таки это не какой-нибудь корпоративчик, и его подготовка занимает значительно больше времени и множества, задействованных в подготовке, сотрудников секретариата. Все доклады подготавливаются задолго до его начала, и уж тем более все его решения. А далее, останется только провозглашать лозунги — «Решения майского Пленума ЦК КПСС в жизнь!»
Вот только опасаюсь, что эти решения меня совсем не порадуют. Ограничатся какими-нибудь полумерами или компромиссными решениями, выплеснув с водой и ребёнка. Вредительские институты до сиз пор не разогнаны, и эти вражьи форпосты так и торчат посреди наших порядков. А уж они точно всякую здравую мысль превратят в полный маразм или вредительство. На манер, проведённой реформы Косыгина-Либермана.
Главный идеолог и архитектор китайских реформ Дэн Сяопин как-то сказал: «Если бы «косыгинские» реформы удались, Китай, возможно, снова бы учился у СССР». Но у нас, как известно все операции и даже на гландах производятся через одно место. Таковы уж умники, засевшие в этих институтах, и замечательно умеющие ловко пудрить мозги руководителям страны.
Только и утешает, что запас плавучести пока что не исчерпан и куда выше, чем во второй половине 80-х, а к верховной власти ещё не пробрались откровенные враги. И если в результате реформ будет построен нормальный развитой капитализм под руководством КПСС, то я и это спокойно приму. Лишь бы он не носил откровенно-дикого олигархического характера, тем паче связанного с развалом страны.
Нет пока столь широкой прослойки цеховиков, и не успели они укрепиться, врости и пустить корни во всей экономике. А возврат артелей и приусадебных хозяйств можно только приветствовать. Самое важное сохранить двухконтурность экономики и полную невозможность перекачки средств из государственного сектора, что и явилось, в конечном счёте, той самой дырой в корабле экономики, которая и пустила её на дно. И закономерно, что в результате, из всех отраслей экономики там сохранились только сырьевые, энергетика и ошмётки ВПК.
А так у меня и без этого Пленума работы хватит ещё не на одну сотню человек, и самому уж всяко выше крыши. Это выходцы из более равных, приближенных и обласканных властью семей впоследствии токовали на телеэкранах, что их с детства приучали к труду, отправляя домработницу за тридевять земель в «Прагу» для закупки пирожных, да ещё той приходилось вязать тысячу узелков, чтобы бедные детишки приучались преодолевать трудности. Да и сам имел возможность наблюдать подобные перлы воспитания. Вот уж, достойные примеры воспитания истинного трудолюбия — «Славься Кей!», «Славься Джей!»[7]
Вот как-то не получается у меня воспринять столь возвышенные образцы воспитания трудолюбия. И относиться к товарищу Людмиле, как к обслуге, тоже никак не удается обучиться. Вот такой я тупой, и ещё тупее. Наверно, потому-то мне так сложно выстраивались наши с ней отношения. Она не член нашей семьи, но при этом постоянно обитает с нами под одной крышей. С одной стороны всячески оберегает меня от различных опасностей, а с другой стороны доводит полученные при этом сведения по инстанции. Так что она как бы наша и не наша. Может быть, только то, что они с Верочкой сдружились, да мои потуги препарировать и проанализировать наши взаимоотношения, с целью проверки новой жилицы, в конце концов, дадут ответ для выстраивания будущих отношений — «Друг, или раб лампы?»[8]
[1] — Quod licet Iovi (Jovi), non licet bovi (лат.) — «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку». Крылатое латинское выражение, смысл которого в том, что если нечто разрешено человеку или группе людей, то оно совершенно не обязательно разрешено всем остальным. Авторство фразы приписывается Теренцию.
[2] — Отрывки из поэмы «Евгений Онегин» А. С. Пушкина
[3] — Этот Омар X. М., судя по тому, что просачивалось из его книжонки через посредство Айдахо, представлялся мне чем-то вроде собаки, которая смотрит на жизнь, как на консервную банку, привязанную к ее хвосту. Набегается до полусмерти, усядется, высунет язык, посмотрит на банку и скажет: «Ну, раз мы не можем от нее освободиться, пойдем в кабачок на углу и наполним ее за мой счет» — цитата из рассказа «Справочник Гименея» О’Генри.
[4] — Симптомы этой сексуальной фобии выражаются в боязни голого тела. Один из признаков — страх обнажения самого себя. Гимнофобия часто становится следствием прогрессирующего комплекса неполноценности.
[5] — Naturalia non sunt turpia (лат.). «Что естественно, то не постыдно. Естественное не безобразно». Луций Анней Сенека, (4 до н. э. — 65 н. э.)
[6] — отрывок из «Сказки о Золотом Петушке» А. С. Пушкина
[7] — к/ф «Люди в чёрном II» 2002 год. https://youtu.be/duHAsKRuk5A
[8] — к/ф «Волшебная лампа Аладдина» 1966 год. https://youtu.be/6wbDkmlDHvg