Мэри ахнула и устремила на меня взгляд громадных глаз, в которых плескался ужас. Я покачала головой. Эмерсон не одобрил бы "преждевременные умозаключения".
- Леди Баскервиль?..
- Просила... лечь, - прохрипел Артур. - Я... пошел к себе... лег...
- И все? Больше ничего не помните?
- Н-нет.
- Что ж, отлично. Вам нельзя переутомляться. Отдыхайте, набирайтесь сил и ни о чем не беспокойтесь. Я на посту.
Бескровные губы изогнулись в улыбке. Артур опустил веки.
В коридоре Мэри со вздохом пролепетала:
- Теперь мне будет легче уехать. Артур... лорд Баскервиль в безопасности.
- Да-да... - ответила я скорее на собственные мысли, чем на крик души бедной девочки. - Он не видел нападавшего, значит, второй попытки быть не должно. Но всегда лучше перестраховаться, чем недооценить риск.
Боюсь, Мэри меня не услышала. Мы приближались к логову чудовища... я хотела сказать - к спальне мадам Беренжери, и каждый следующий шаг давался дочери все труднее. Я заметила, как дрогнули и поникли плечи девушки, когда она взялась за ручку двери.
В комнате было тихо, плотные шторы почти не пропускали света. На коврике у кровати свернулась клубочком горничная, в своем коричневом балахоне похожая на мумию. Однако до мумии, судя по глубокому, размеренному дыханию, ей было еще далеко.
Мэри протянула руку к кровати.
- Мама, я вернулась, просыпайся. Ма...
Она отшатнулась, прижав ладонь к груди.
- Что?!! - Я успела подхватить обмякшее тело девушки.
В ответ Мэри лишь качнула головой.
Усадить ее в кресло, вернуться к кровати, заглянуть в мертвые глаза и даже проверить несуществующий пульс - на все ушло не больше минуты.
- Мужайтесь, дитя мое. Когда-нибудь это должно было случиться. Ваша мама была очень, очень больна. Смерть для нее - избавление от страданий.
- Вы думаете... - прошептала Мэри, - сердце?..
- Должно быть, так. Сердце не выдержало. Вам нужно прилечь, дитя мое. Идите. Я сама справлюсь.
Горничная-египтянка к этому времени проснулась, заскулила, сжавшись в углу, точно в страхе перед побоями. И с радостью взяла на себя заботу о мисс Мэри - лишь бы исчезнуть из проклятой комнаты.
Закрыв за ними дверь, я снова прошла к кровати. Зрелище и процедура не из приятных, но что поделаешь? Как всегда, все на мне. Итак...
На ощупь еще теплая... (В такой жаре это ничего не значило.) Глаза! Радужной оболочки не было; в потолок смотрели черные круги расширенных зрачков. Сердце мадам Беренжери не выдержало, это точно. Не выдержало убийственной дозы наркотика.
Глава шестнадцатая
I
Такая мелочь, как очередное убийство, разумеется, не могла оторвать Эмерсона от раскопок, но, будучи человеком ответственным, я все-таки отправила ему записку. Пустой номер, чего и следовало ожидать. Эмерсон явился лишь под вечер; пока снимал с себя истерзанную одежду, выслушал мой доклад о главных событиях дня и погрузился в раздумья. Слова юного Баскервиля имели больший успех, нежели скоропостижная кончина мадам Беренжери.
- Любопытно. - Указательный палец попал точно в ямочку на подбородке. Оч-чень любопытно. Одной заботой меньше. Если Баскервиль не видел нападавшего, можно надеяться, что он в безопасности, не так ли? Угу... А доктора Дюбуа ты вызвала, Амелия? Или положилась на собственный диагноз?
- Вызвала, вызвала. В основном для того, чтобы получить свидетельство о смерти. Диагноз мсье Дюбуа подтвердил, хотя меня лично его мнение не волновало. Мадам Беренжери приняла смертельную дозу опиума. Дюбуа считает, что это несчастный случай, непреднамеренное самоубийство. Похоже, весь Луксор был в курсе слабостей мадам.
- Гм-м... - Эмерсон упорно проделывал дырку в подбородке. - Оч-чень, оч-чень любопытно.
- Прекрати! - не выдержала я. - Сам знаешь, что о несчастном случае речь не идет. Ее убили.
- Не ты? Нет? Уверена? "Мир вздохнул бы спокойнее без мадам Беренжери" - это разве не твои слова?
- Мои, не отказываюсь, могу и сейчас повторить. Судя по всему, не я одна так считала.
- М-да... В этом, пожалуй, все были единодушны. Ну вот что, Амелия, отправляйся-ка в столовую. Я за тобой, только приведу себя в порядок.
- А как насчет того, чтобы обсудить мотивы нового убийства? У меня есть версия...
- Не сомневаюсь.
- ... версия, связанная с ее бредовыми речами после fantasia.
- С твоего позволения, я предпочел бы эту тему не развивать, дорогая моя Амелия.
- Вот, значит, как? - Я машинально ткнула пальцем в подбородок. Эмерсон ответил подозрительным взглядом. - Что ж, отлично. До встречи.
В столовой я была первой, но к приходу моего мужа собрались и остальные. Мисс Мэри, в элегантном черном платье - какой трогательный жест со стороны леди Баскервиль! - пришла в сопровождении О'Коннелла.
- Заставил, - по-хозяйски сообщил ирландец.
- И правильно, - кивнула я. - Чашка крепкого горячего чаю - вот что успокаивает нервы1
- Меня никаким чаем не успокоить! - взвизгнула леди Баскервиль. - И не возражайте, Рэдклифф, - этот дом проклят! Даже несчастный случай с мадам Беренжери...
- Несчастный случай? - встрепенулся мой муж.
Вандергельт, не выпускавший невесту из-под своего белоснежного крылышка, уколол Эмерсона взглядом:
- К чему этот вопрос, профессор? Ни для кого не секрет, что леди была... э-э...
Он умолк, скосив глаза на Мэри. Девушка ахнула и всем телом подалась к Эмерсону. Я быстренько сунула ей в руки чашку с чаем.
- Возможно, мы так и не узнаем правды, - ответил мой муж. - Однако согласитесь, что подсыпать наркотик в любимый напиток мадам Беренжери не составляло труда. Что же касается мотива убийства...
Повинуясь его взгляду, рассказ продолжила я: