- Нет. Я давала клятву, - Флора говорила сердито, усталым голосом. Помнишь условия своего контракта? И я заключила такой же. "Не делать аборт". Никому!
- Теперь все знают, что ты женщина, и все скажут, что ты не сообразила дать клятву. Именно так думает о тебе твое докторское братство! - Аш чуть-чуть вытащила клинок из ножен и рывком загнала его обратно. - Не стану я рожать ребенка от этого человека!
- Значит, ты уверена, что это от него? Пощечина была рассчитанной, от солидного шлепка щека Флоры стала ярко-красной, из глаз у нее потекли слезы.
- Да, - заорала Аш, - от него!
Грязное лицо Флоры засияло, на ее лице появилось какое-то непонятное Аш выражение:
- Законный ребенок! Боже мой, Аш! Это может быть мой племянник! Моя племянница! Не проси, чтобы я его уничтожила.
- Оно не шевелится, оно не лягается, оно просто еще ничто, - злобно смотрела на нее Аш. - Поняла, да? Слушай меня внимательно: я не стану рожать этого ребенка. Если не ты, я найду другого, кто мне это сделает. Я не буду рожать этого ребенка.
- Не будешь? Ты еще передумаешь. Поверь мне. - Флора качала головой. У нее текло из носа, она утерла нос рукавом, стерев грязь с лица. Она смеялась надтреснутым голосом: - Не станешь рожать? Не станешь, хотя это его ребенок, а ты никак не можешь выпустить его из рук?
Аш только молча разинула рот. В голове ее замелькали сотни мыслей в поисках точного ответа. Вдруг ей представился маленький ребенок, лет трех, с серьезными зелеными глазами и льняными волосами. Ребенок, которому придется бегать по лагерю, падать с лошадей, резаться об острые края оружия, болеть лихорадкой, в какой-нибудь голодный год, возможно, умереть с голоду; ребенок, внешне похожий на Фернандо дель Гиза, с таким же чувством юмора, как у Флоры...
Она встретилась глазами с Флорой дель Гиз и сказала категорично:
- Да ты ревнуешь.
- Ты думаешь, что я хочу иметь ребенка.
- Ну да! И никогда его у тебя не будет. - Аш отдавала себе отчет в том, как непростительны ее слова, но ее побуждал высказаться не гнев, а страх, и она позволила себе острый сарказм: - А что тебе делать, ведь Маргарет Шмидт не забеременеет от тебя? Самое тебе доступное - это иметь племянника или племянницу.
- Что верно, то верно.
Аш смутилась, не дождавшись вспышки гнева от собеседницы.
- Прости мои слова, но это ведь правда, верно?
- Ревную, - Флора смотрела на Аш со смешанным выражением сардонического юмора, облегчения, надежды, всего вместе. - Потому что я не вырежу ребенка из твоего чрева. Женщина, я не хочу, чтобы ты на моих глазах скончалась от кровотечения или умерла от родовой лихорадки; но, ради Господа, роди ты его! Ты не умрешь. Ты ведь крепкая, как эти чертовы крестьянки; ты можешь сегодня его выкинуть, а завтра вскочить на коня. Ты разве не понимаешь, как опасно избавляться от ребенка?
- Поле боя - тоже не самое безопасное место! - едко прокомментировала Аш. - Смотри, я не хотела бы идти к городским врачам. Я им не доверяю, этим жадным мерзавцам, и потом, где взять времени, этого врача еще надо найти. Я не хочу без необходимости принимать те снадобья, которыми пользовались бабы у нас в обозе. А тебе доверяю, ты меня штопала каждый раз, когда кто-нибудь отрезал от меня кусочек.
- Святая Магдалена! Ты совсем одурела, что ли? ТЫ МОЖЕШЬ УМЕРЕТЬ!
- Рассчитываешь меня испугать? Я каждый день готовлюсь к этому. Завтра у меня бой!
Флора дель Гиз открыла рот и снова захлопнула его.
- Не хочу приказывать тебе, - сказала Аш несчастным голосом.
- Приказывать? - Флора стояла боком к Аш, и Аш отчетливо увидела, как крупная капля вытекла из ее глаза, который все еще слезился после удара Аш. Флора смотрела в сторону. - А что ты сделаешь, если я не выполню приказ? Выгонишь меня из отряда? Да тебе и так придется это сделать.
- Ради Бога, Флориан, не надо!
Флора подняла руку и схватила Аш за кисть:
- Не "Флориан", а "Флора", я женщина. И люблю других женщин!
- Да знаю я! - поспешила сказать Аш. - Послушай, я...
- Не знаешь ты этого! - Флора выпустила руку Аш. Минуту постояла, опустив голову, потом повернулась лицом к Аш: - Не болтай, ты не имеешь ни малейшего представления, что это такое. Что, по-твоему, мне делать, когда все вокруг меня как спятили, потому что я ложусь с женщиной? Ну, скажи, что? Я не могу с ними драться. Я не стала бы причинять им боль, даже если бы могла! Мне пришлось притворяться не тем, что я есть. Представь, что кто-то решит меня сжечь, потому что я люблю женщин и потому что я умею врачевать?
Аш неловко зашевелилась.
Флора дель Гиз протянула вперед руки ладонями кверху.
В прохладном воздухе и в свете фонарей Аш увидела знакомые белые шрамы на пальцах хирурга.
- Это следы ожогов, - объяснила Флора. - Ожоги старые. Я обожглась, когда старалась вытащить ... вытащить кое-что из костра, но было уже слишком поздно, потому что мне хотелось оставить что-то на память, как реликвию, если уж ее живьем не будет рядом со мной. - Флора прижала руки к лицу, волосы ее взмокли от пота и слез. - На тебя один мужчина когда-то поссал, и ты думаешь, что все теперь понимаешь? Не надо болтать, что ты что-то понимаешь, ты, убийца, потому что ты ни шиша не знаешь! Ты в жизни своей не оказывалась беззащитной!
В тихом воздухе ее крик отдался эхом. Снаружи, за палаткой зашевелилась охрана. Аш подошла к клапану палатки, чтобы тихо отдать приказы.
Флора дель Гиз выпалила:
- А теперь у тебя будет ребенок! Добро пожаловать в женское сословие!
- Флора, ради Бога, - запротестовала Аш. Но та не дала ей договорить:
- Может быть, тебе не следовало так уж рваться в постель моего брата!
Аш могла только молча смотреть на нее. Она чувствовала только изумление и шок, как будто ее ударили в живот, она не могла привести в порядок мысли и ответить, вообще ни слова не приходило в голову.
- Я для тебя что угодно сделаю! И всегда была готова. Но не это! Голос Флоры поднялся на октаву выше. - Не молчи так! Скажи что-нибудь!
Аш молчала, охваченная паникой; попыталась заговорить; отвела глаза от негодующего лица собеседницы и смотрела под ноги, на устланную тростником лесную землю.
Ей в голову пришла мысль, решительная и четкая: "Надо сказать Фернандо".
А вдруг сын? Он его отнимет.
И я в любом случае никогда его не увижу.
Не я первая пойду в бой с животом...
Да, но сколько женщин умерло от родовой лихорадки, когда хирурги были бессильны помочь...
И такая же отчетливая мысль: "Я не должна рожать его ребенка".
- Аш! - проворчала Флора.
Аш ее не слушала. Она начала очень тщательно продумывать мысль о вынашивании ребенка весь срок.
Не так уж и долго. Несколько месяцев из жизни. Время, конечно, не самое лучшее, в преддверии войны... ну, и раньше женщины участвовали в таких войнах. За мной все равно должны пойти. Я должна быть твердо убежденной.