- Ты...
- Я сдался, - сказал Фернандо, - потому что струсил. Аш продолжала пялиться на него:
- Иисус Христос!
- И не жалею, - он вытер лицо голой ладонью и отнял ее мокрой. Тебе-то что?
- Я... - Аш запнулась. Она уронила руку - теперь он мог свободно пройти. - Не знаю. Ничего, должно быть. Я наемница, а не вассал твоего короля. Ты не меня предал.
- Ты, кажется, не понимаешь? - Фернандо дель Гиз не двинулся с места. - У них были арбалеты. Наконечники болтов - с мой большой палец толщиной! Я видел как прострелили голову Отто: болт вошел в глаз - бам - голова взорвалась! А Маттиас держал в руках собственные кишки. У них были копья я охотился с таким копьем, вспарывал животы зверям, а они собирались вспороть меня. Меня окружали безумцы.
- Солдаты, - машинально поправила Аш. Она озадаченно покачала головой. - Каждому случается обосраться перед дракой. И со мной так же. И вон с Томасом Рочестером - да чуть не со всеми нашими парнями. В хрониках об этом как-то не пишут. Но, черт побери, я же не сдаюсь, когда еще есть шанс?!
- Ты - нет.
Сейчас он казался почти стариком. Я побывала с тобой в постели, подумала Аш, а кажется, совсем тебя не знаю. Он сказал:
- Ты храбра от природы. Разве я знал, до той минуты... турниры, учения... война - совсем другое. Аш с недоумением смотрела на него:
- Конечно, другое.
Они уставились друг на друга.
- Ты хочешь сказать: ты сделал это, потому что ты - трус?
Вместо ответа Фернандо дель Гиз повернулся и пошел прочь. В колеблющемся свете свечей не рассмотреть было его лица.
Аш открыла было рот, чтобы окликнуть его, но промолчала: никак не могла придумать, что же на самом деле хочет ему сказать.
Сквозь бубнящие голоса и шелест подписываемых бумаг она услышала, как башенные часы пробили четыре удара.
- Хватит ждать. - Она подала знак Рочестеру, решительно выкинув из головы дель Гиза. - Где бы ни была наша Фарис-полководец, сюда она не явилась. Собирай парней.
Томас Рочестер вытащил стрелков (поочередно) из конюшни, из кухни и из спальни служанок. Аш послала Гвидо за лошадьми, а сама вышла из дверей, держась между Рочес-тером и вторым арбалетчиком. Фрэнсис, здоровенный парень двух ярдов ростом, выглядел так, словно ему не нужен рычаг, чтобы натянуть арбалет, - он мог бы справиться одними зубами.
Небо над площадью было пустым. Черным. Все крики конюхов и стук подков терялись в лившемся сверху молчании.
Фрэнсис перекрестился:
- Хотел бы я увидеть явление Христа. Меня только все эти бедствия накануне пугают, а не сам Страшный суд.
Аш заметила покрывающие наручи рыжие пятнышки - уличная слякоть в теплом помещении успела проесть железо ржавчиной. Она ругнулась сквозь зубы и, в ожидании лошадей, принялась тереть сталь подушечкой пальца, покрытой льняной тканью.
- Капитан, - произнес мужской голос с визиготским акцентом. Аш подняла взгляд, успела заметить, что к ней обратился человек в ранге харифа, командира четырех десятков; что с ним двадцать человек; что у всех мечи в руках - и отпрыгнула, вытаскивая меч и громко окликнув Рочестера. Шесть или семь окольчуженных тел навалились на нее сзади и сшибли наземь.
Забрало салада ударилось о камни, так что Аш ткнулась лбом в подбивку шлема. Оглушенная, вывернула левую руку назад и ударила кулаком. Сталь перчатки на что-то наткнулась, над ней - или на ней - кто-то взвизгнул. Она согнула локоть. Доспех сам по себе - оружие. Крупная пластина в форме бабочки, защищавшая внутреннюю сторону локтевого сустава, на локте сходилась острым шипом. Аш дернула локтем назад и вверх, почувствовала, как шип проткнул кольчугу и воткнулся в плоть.
Вопль.
Она отбивалась, пыталась согнуть ноги, в отчаянном страхе, что кто-нибудь додумается перерезать сухожилия под коленями, не прикрытые броней. На правую руку навалились сразу двое, прижимая к земле кисть, сжимавшую меч. Кричали мужские голоса. Еще двое или трое прыгнули сверху на спину, зажав ее, невредимую и беспомощную, как краба в стальном панцире.
Их пыхтящие туши не давали ни малейшей возможности шевельнуться. Значит, хотят взять живой.
Кто-то сидел на плечах, не давая поднять голову. Перед глазами только булыжник мостовой, солома да дохлые пчелы. Почти рядом раздался мягкий удар и крик.
Надо было добиться позволения взять больший эскорт! Или уж отослать и Рочестера...
Она крепче сжала рукоять меча. Пальцы левой руки, на секунду забытой противниками, подогнула так, чтобы пластина манжеты торчала над запястьем, и ткнула наугад.
Промазала.
Кольчужный башмак опустился на ее правую руку, зажав пальцы между сталью перчатки и эфеса, всем весом мужского тела сплющивая кости.
Аш пронзительно вскрикнула. Руку отпустили. Кто-то пинком отбросил меч.
Снизу под открытое забрало просунулся кинжал; острие, подрагивая, замерло в дюйме от ее глаза.
4
Месяц, скрываясь за стенами базельской крепости, отбрасывал легкие тени. Вдали, высоко над башнями, тем же серебристым светом мерцали снега альпийских вершин.
На высокой изгороди блестел иней. "Иней летом!" - снова поразилась Аш, спотыкаясь в темноте. Откуда-то доносилось журчание фонтана и угадывалось движение множества одетых в железо тел.
Латы с меня не сняли, стало быть, намерены обращаться не без уважения; отобрали только меч; значит, не обязательно убьют...
- Какого беса все это? - попробовала возмутиться Аш. Ответа не последовало.
Закрытый садик - крошечная лужайка, окруженная восьмиугольной изгородью. Вьющиеся стебли карабкаются на деревянные рамы. Подстриженный газончик сбегает к фонтану - черные струи падают в бассейн белого мрамора. Воздух полон ароматов трав. Аш различила по запаху розмарин и "целитель ран"; к их запаху примешивался тонкий запашок гниющих роз. "Убиты морозом и гниют на стеблях", - решила Аш и зашагала по траве, окруженная стражниками - харифами.
За низким столиком, заваленным бумагами, сидел лицом к фонтанчику человек в кольчуге. Позади возвышались три фигуры, державшие в поднятых руках факелы. На глазах у Аш струйка пузырящейся смолы стекла на блестящие медью пальцы, но голем не дрогнул.
Свет факелов отбрасывал желтоватый отблеск на распущенные серебряные волосы девушки - визиготки.
Аш не справилась с собой, споткнулась, поскользнувшись на покрытой изморозью траве. Выпрямилась и остановилась, глядя на Фарис. Мое лицо, вот так я выгляжу...
Неужели такой меня и видят другие люди?
Я думала - я выше ростом.
- Вы же мой наниматель, прости Господи, - заговорила она вслух, возмущенно и неприязненно. - К чему все это? Я бы и так явилась. Вам достаточно было сказать. Зачем же так?
Женщина подняла голову.
- Затем, что я могу.
Аш задумчиво кивнула. Подошла ближе, утопая ногами в холодной сырости, пока рука харифа, опустившись на наплечник, не остановила ее в двух шагах от столика Фарис. Левая рука машинально опустилась придержать ножны - и наткнулась на пустоту. Аш покрепче расставила ноги, готовая в любую секунду рвануться - так быстро, как только возможно в латах.