В темных глазах Фарис плясало озорство, но злорадства Аш не заметила; а потом визиготка глубоко вздохнула и склонилась вперед, опершись кольчужными локтями о стол. Свет факела в руке голема падал на светлые серебристые волосы и на гладкие бледные щеки.
- Вы не более законны, чем я, - сказала Фарис. - Я происхожу из рабов.
Аш не сразу ощутила удар - слишком силен он оказался; так силен, что отозвался мысленным пожатием плеч - ну и что? - и ощущением, будто что-то поплыло в голове.
А Фарис продолжала:
- Кто бы ни были мои родители, они - карфагенские рабы. У турок есть янычары; они похищают детей христиан и воспитывают из них воинов-фанатиков. Мой... отец... делал нечто в этом роде. Я - рабского рода, - тихо повторила она. - Рабыня. И вы, как я догадываюсь, тоже. Мне жаль, если вы надеялись на что-то лучшее.
В ее голосе звучало неподдельное сожаление.
Аш и думать забыла о том, что намеревалась поторговаться насчет жалованья.
- Не понимаю...
- Конечно, как вам понять? Не думаю, что амир Леофрик одобрил бы мое признание. Его семья поколение за поколением выводила породу Фарис. Я - их успех. Вы, должно быть...
- Из неудачного помета, - вставила Аш. - Так?
Сердце у нее так и бухало о ребра. Она затаила дыхание, ожидая возражений. Визиготка, склонив голову, собственноручно разливала вино в две деревянные чашки. Ясеневые. "Аш". Она протянула Аш одну из них. Аш взяла. Черное зеркальце жидкости качнулось, когда дрогнула ее рука. Возражений не было.
- Выводили породу? - повторила Аш и, резко: - Вы сказали, у вас есть отец!
- Амир Леофрик... Нет. Я привыкла считать... конечно, он не родной отец. Он не унизился бы до того, чтобы обрюхатить рабыню.
- По мне, хоть ослицу, - грубо кинула Аш. - Так вот почему вы хотели видеть меня? Забыли об этой проклятой войне и отправились к черту на рога в какой-то Гизбург. Потому что я ваша... сестра?
- Сестра, сводная сестра, кузина... Что-то такое. Только посмотреть на нас! - визиготская командующая снова пожала плечами. - Не думаю, чтобы мой отец... чтобы амир Леофрик понял, почему мне было необходимо повидаться с вами.
- Леофрик... - Аш тупо смотрела на свое подобие. В каком-то уголке разума шевельнулись знания по геральдике. - Один из амиров двора короля-калифа? Могущественный человек?
Фарис усмехнулась:
- Дом Леофриков с незапамятных времен близок трону. От нас они получали големов-гонцов. А теперь и фарис.
- А что сталось с... вы сказали, были и другие. Порода. Что сталось с остальными, подобными нам? Сколько...
- Сотни, должно быть, за столько-то лет. Никогда не интересовалась.
- Не интересовались. - Аш не поверила своим ушам, допила вино, не заметив вкуса. - Так, значит, для вас это не новость?
- Нет. Я понимаю, что это должно звучать странно, но я с этим росла.
- Что с ними случилось? С теми, которые не такие, как вы? Куда они подевались?
- Если они не могли говорить с машиной, [В оригинале использовано латинское слово "fabricate", означающее изделие человеческих рук, но не обязательно "машину" в нашем сегодняшнем понимании.] их обычно убивали. А те, кто могли, обычно сходили с ума. Вы не представляете, какая великая удача, что я не потеряла рассудок еще ребенком.
Первой мыслью Аш было ядовитое: "Так уверена, что не потеряла?" - но потом до ее сознания дошло все сказанное этой женщиной, и она потрясенно повторила:
- Убивали?
И, прежде чем визиготка успела ответить, поняла смысл ее слов:
- Что значит: "говорили с машиной"? С какой "машиной"? Что вы хотите сказать?
Фарис обняла ладонями деревянную чашу.
- Вы хотите сказать, что не слышали о "каменном големе"? - Аш узнала собственную ядовитую интонацию и заподозрила сознательную пародию. Неужели я напрасно потратила столько сил на распространение слухов? Я хотела, чтобы мои враги в ужасе ожидали сражения со мной. Хотела, чтобы все знали: на моей родине есть большая военная машина [В манускрипте Анжелотти, кратко и неясно упоминающем этот эпизод, сказано "machina rei militarise машина-тактик - и "fabricate res militaris" - (нечто) созданное для (создания) тактики. "Fraxinus me fecit" даст варианты: "computore ars imperatoria" или, на потрясающей смеси латыни с греческим: "computare strategoi" - компьютер "искусства императоров" или стратегии. На современном языке это можно передать как "тактический компьютер".] и я могу говорить с ней, когда вздумаю, даже в разгар боя. Особенно в разгар боя!
"Вот оно, - поняла Аш. - Вот почему я здесь.
Не потому, что похожа на нее.
Не потому, что мы, скорее всего, родня друг другу.
Потому, что она слышит Голоса и хочет знать, не слышу ли их и я.
И что, черт возьми, она будет делать, если узнает правду?"
Пусть до конца еще далеко, пусть ее сердце, возможно, стучит от неоправданного страха и неуверенности, но Аш, у которой пульс ясно колотился в горле, порадовалась, что на ней латы.
Она автоматически сделала то, чему научилась еще в восьмилетнем возрасте: отсекла от себя страх. Голос прозвучал лениво и непринужденно:
- О, слухи доходили. Но ведь слухи есть слухи. У вас в самом деле есть в Карфагене нечто вроде "медной головы"? Это ведь голова? - перебила она сама себя.
- Наших глиняных гонцов вы видели? "Каменный голем" - их великий предок и создатель. Кстати, - добавила визиготка, - наши победы над итальянцами и швейцарцами - не просто слухи!
- О, итальянцы! Я понимаю, зачем вы сравняли с землей Милан. Хотели перебить снабжение оружием. В этом я разбираюсь: сама когда-то была подмастерьем у миланского оружейника, - поскольку это упоминание не помогло увести беседу в сторону, Аш поспешно продолжала: - Отдаю вам должное в отношении швейцарцев. Но почему бы вам и не знать свое дело? Я-то знаю!
Она осеклась, желая себе до крови прикусить язык.
- Да. Я свое дело знаю, - ровным голосом отозвалась Фарис. - Насколько я понимаю, вы тоже слышите "Голоса"?
- А вот это уже не слухи. Это - чистой воды вранье. - Аш выдавила хриплый смешок. - За кого вы меня принимаете, уж не за Деву [Жанна д'Арк (1412-1431).] ли? Скажите еще, что я девственница!
- Так никаких Голосов? Самая обыкновенная ложь? - невозмутимо подытожила визиготская военачальница.
- Ну стала бы я отрицать, будь это правдой? Мне же выгодно, считай меня люди боговдохновенной. - На этот раз Аш удалось придать голосу убедительные интонации насмешки и стыда, оттого что ее поймали на вранье.
Женщина коснулась пальцами виска.
- Тем не менее я связана с тактическим компьютером. Я слышу его. Вот здесь.
Аш вытаращила глаза. "Должно быть, со стороны кажется, - смутно сообразила она, - что я поражена и не поверила ни единому слову, считаю ее сумасшедшей..." Сама она, чтобы сохранить рассудок, цеплялась за показания своего времени зрения и слуха. В мозгу с полной неизбежностью оформилась мысль: "Раз меня вывели для той же цели, что и ее, а она слышит голос тактической машины, значит, и мои Голоса исходят оттуда".
Нет!