Я убежден, что Бургундия в самом деле "исчезла" - не в том очевидном смысле, что исчез интерес общества к этой исторической области, хотя внимательный историк может раскопать свидетельства о ней, но в гораздо более фатальном смысле: в наших исторических трудах осталась лишь тень реальности.
После "исчезновения" Бургундии факты и события, относящиеся к ней, привязались в коллективном подсознании европейцев к событиям других времен и мест - в частности, к жизни безвестной французской крестьянки.
Примите эту гипотезу - и перед вашим мысленным взором возникнет видение осколков реальности, разлетающихся после крушения реальной Бургундии Аш не только по разным странам, но и по времени, как в будущее, так и в прошлое, врывавшиеся в поток истории и принимающие "местную окраску" соответственно месту своего падения. И вот Аш - уже Жанна, и она же - Золушка; и десятки других сказок и легенд. История настоящей Бургундии окружает нас - в осколках памяти.
Несомненно, мою гипотезу можно отмести напрочь, но я считаю, что она доказуема в рамках реальности (...)"
Я всегда отличался пристрастием к экстравагантным теориям - и мне нравится идея, что настоящая Бургундия после 1477 года начисто испарилась из истории человечества, но что ее осколки вросли в изображения других исторических персонажей; деяния ее героев - в жизни других людей. Бургундия рассыпалась на кусочки головоломки, врезанные в картину совсем других историй и сверкающих в ней яркими искрами.
Конечно, это не собственно научная теория. Конечно, хотя Дэвис и говорит о своем "убеждении", это просто забава разума ученого, доводящего до логического конца образ "пропавшей Бургундии" Чарпь-за Мэллори Максимиллиана.
Беда в том, что это лишь половина "предисловия". Теория неполна; что именно он считает "доказательствами в рамках реальности" существования так называемой "первоначальной Бургундии"? Мы не имеем представления о теории Вогана Дэвиса во всей ее полноте. Я сверялся с дешевым изданием военного времени, хранящимся в Британской Библиотеке. Других изданий, как вы знаете, не существует, - насколько я понимай, гранки погибли, когда издательство пострадало от бомбежки в 1940 г. Шесть лет поисков убедили меня в том, что более полной версии не сохранилось. Судя по наличному отрывку теории, каждый скажет, что Воган Дэвис был чудаком. Однако не торопитесь списывать его со счетов. Не так уж много ученых в тридцатые годы заслужили степень доктора одновременно по истории и по физике, а также профессорскую кафедру в Кембридже. По-видимому, он всерьез увлекался новой для того времени физической теорией параллельных миров. В какой-то степени я его понимаю: история - как и физическая вселенная, если верить ученым, - вероятностна.
Слишком мало в ней твердых фактов. Я сам, как все историки, дописывал ее. Мы учим студентов, что люди женились в таком-то возрасте, столько то умирало в родах, столько-то становилось подмастерьями; что водяные мельницы и токарные станки положили начало "средневековой" индустриальной революции - но спросите историка, что случилось с одним, отдельно взятым человеком такого-то числа - он не знает. Мы можем только догадываться.
В истории так много пробелов, что в них есть место почти для чего угодно.
Я бы сдался и бросил это дело (к чему губить свою научную репутацию и шансы на публикации в уважающих себя издательствах), если бы не касался "голема" своими руками.
Все это говорится в качестве некоего предостережения. По настоятельной просьбе Изабель, я продолжаю перевод основной части книги - документа, который кто-то (значительно позже) озаглавил: "Fraxinus me fecit" - "Аш меня сделала". Учитывая, что Аш почти не знала грамоты, документ, видимо, диктовался какому-то монаху или писцу, и сколько в нем выпущено, добавлено или исправлено, можно себе представить. Однако я убежден, что документ подлинный. Он восполняет пробел от осады Нейса до деятельности Аш в Бургундии в конце 1476 года, и ее гибели в битве при Нанси 5 января 1477 года. Известная "загадка пропавшего лета".
Я добрался до частей, бросающих дополнительный свет на пребывание Аш в Дижоне, описанное в хрониках дель Гиза и Анжелотти. Теперь, сидя над переводом рядом - в нескольких ярдах за стеной палатки - с големом, я начинаю всерьез задаваться вопросом, который прежде звучал шуткой: "Если голем-гонец - не выдумка, что еще окажется правдой?"
Пирс.
Адресат: (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш, документация
Дата: 16.11.00 12:08
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес отсутствуют, прочие детали зашифрованы нечитаемым личным кодом.
Пирс.
А если манускрипт Анжелотти и остальные - фальшивка - что еще окажется фальшивкой?
Анна.
Часть пятая
17 августа - 21 августа 1476
Поле битвы
1
Дижон встретил их грохотом водяных мельниц.
Вдали под раскаленным полуденным солнцем ярко желтели цветы горчицы. Там и сям среди зеленых рядов подрезанных виноградных лоз темнела земля. Повсюду на своих наделах копошились крестьяне. Городские часы пробили без четверти пять, когда Аш отпустила поводья Счастливчика и вслед за бычьими повозками въехала на главный мост города.
Бертран сунул ей в руки немецкие латные перчатки и отстал; они с Рикардом позади нее задыхались от пыли, летящей из-под копыт лошадей. Аш отъехала от разведчиков, которые, запыхавшись, ухватившись за ее стремя, доложили обстановку, и вернулась на свое место, между Джоном де Виром и своим эскортом.
- Милорд Оксфорд, - громко обратилась к нему Аш и подняла голову: они переехали мост и подъезжали к городским воротам. У нее голова закружилась от смешанного запаха соломенной пыли, перегретого камня городских стен, водорослей, лошадиного навоза. На мосту она подняла забрало и опустила наустник, чтобы вдохнуть прохладный воздух реки, служившей крепостным рвом.
- Вот самые последние сведения о количестве визиготов под Оксоном, сказал граф, - их около двенадцати тысяч.
Аш подтвердила:
- Их и под Базелем тогда было двенадцать тысяч. Не знаю точно, сколько человек в двух других главных армиях. Но никак не меньше. Одна в районе Венеции сдерживает турок; другая - в Наварре. Обе доберутся сюда не раньше месяца, даже если пойдут форсированным маршем.
В воздухе витал запах муки и пыли и висела неуловимая золотая дымка. Кольчужные рубахи стражников у ворот и льняные камзолы, рейтузы и платья суетящихся горожан были покрыты тончайшим слоем соломенной пыли. Даже на языке ощущался ее привкус. "Золотой город Дижон!" - подумала она и постаралась заглушить в душе холодный непроходящий страх, вдыхая этот теплый и ароматный запах.
- А вот и наш эскорт, - Джон де Вир придержал коня, пропуская вперед своего брата Джорджа, которому было приказано вести переговоры с десятком бургундских рыцарей, в полном вооружении ожидающих их, чтобы сопроводить во дворец.
Де Вир повернул к Аш свое обветренное лицо с блеклыми глазами:
- Вам не приходило в голову, мадам капитан, что его светлость герцог Бургундский может сейчас предложить вам контракт? Я не смогу финансировать ваш набег на Карфаген.
- Но ведь у нас контракт с вами, - тихо сказала Аш, ее голос был едва слышен из-за шума мельничных колес. - Вы подсказываете мне повод нарушить свое слово - которое я, кстати, не давала - находящемуся в изгнании, бесправному английскому графу, поскольку крайне богатый и обладающий властью герцог Бургундский желает заполучить мой отряд?
Джон де Вир смотрел в землю. Забрало его шлема было опущено, и ей был виден только жестко сжатый рот.
- Бургундия - страна богатая, - решительно проговорил он. - Я из рода Ланкастеров. И для Ланкастеров я - единственный шанс. Но, мадам, в данный момент у меня под началом всего трое моих братьев и сорок семь человек, и средств моих хватит только на то, чтобы прокормить их в течение шести недель. И в сравнении с этим предложение герцога Бургундии, который, при желании, мог бы купить всю Англию...
- Вы правы, милорд, - лицо Аш было бесстрастным. - Я и минуты не сомневалась бы насчет Бургундии.
- Мадам капитан, вы как капитан наемников можете предложить на продажу самое дорогое - свою репутацию и свое честное слово.
- Только ребятам этого не говорите, - фыркнула Аш. - Мне пришлось продать их ради замысла отправиться в Карфаген...
Впереди них Джордж де Вир, обменявшись почтительными приветствиями с бургундскими рыцарями, казалось, обсуждал с ними порядок очередности в шествии. Копыта Счастливчика скользили по булыжной мостовой Дижона. Аш наклонилась вперед и ободряюще положила руку ему на холку, на отливающую серебром серо-стальную гриву. Он закинул голову и заржал. Даже лошади - и то охота выпендриться перед населением Дижона! Вокруг сверкали выбеленные стены города и голубые черепичные крыши.
Аш заговорила, стараясь перекричать усилившийся шум мельниц:
- Этот город - как будто из Часослова, верно, милорд?
- И мы с вами могли бы, мадам!..
- Проклятье! Так и знала, что буду жалеть о своих доспехах...
Джордж де Вир обернулся в своем седле и помахал рукой, призывая догонять его. Аш скакала рядом с графом Оксфордом, среди бургундских рыцарей. Лошади теперь продвигались по булыжной мостовой медленнее, несмотря на то что у них был эскорт, одетый в цвета герцога Карла; они петляли в толпе подмастерьев, толкающихся возле мастерских, женщин в высоких головных уборах, что судачили у прилавков на рыночной площади; пробирались среди бычьих упряжек, привычным маршрутом везущих зерно на мельницы. Аш подняла забрало и весело ухмылялась в ответ на радостные приветствия. Со всех сторон ей кричали подданные герцога Карла. А краем глаза Аш продолжала следить за своими спутниками - и...
- Томас! - прошипела она.