У Эши ушла целая минута на то, чтобы ответить ей. Он изо всех сил старался говорить спокойно и мягко. Ему со всем не хотелось пугать ее силой своих чувств.
- Рапсодия, я не хочу, чтобы ты стала моей подданной.
Она удивленно на него посмотрела, и Эши увидел обиду у нее в глазах.
- Правда?
- Да.
Рапсодия глубоко вздохнула, затем снова опустила глаза, казалось, она вот-вот поймет, что он хотел ей сказать.
- Хорошо, - медленно проговорила она. - Если ты так хочешь, я буду держаться подальше от Роланда. Думаю, я смогу жить здесь. Эти земли принадлежат Акмеду, намерьены не могут на них претендовать. Или я могу уйти в Тириан, Элендра сказала, что всегда готова...
Она остановилась, потому что Эши легко соскользнул на пол и, опустившись рядом с ней, взял ее лицо в руки и поцеловал.
У него были теплые, настойчивые губы. Рапсодия удив ленно раскрыла глаза, и ее длинные ресницы коснулись его щеки. Она замерла в его объятиях, и он невольно ее отпустил, а она с изумлением наблюдала за тем, как на лице у него появляется отчаяние. Тогда Рапсодия встала, отошла в другой конец комнаты и смущенно провела рукой по волосам.
- Знаешь, - через несколько секунд проговорила она, - меня всегда поражало, как далеко готовы зайти люди, лишь бы заставить меня замолчать. Акмед однажды заявил, что насадит меня на вертел, а потом скормит Грунтору, если я...
- Не уходи от ответа, Рапсодия, - тихо проговорил Эши. - Это на тебя не похоже.
- Я не ухожу от ответа, - сказала она, нервно обхватив себя руками. Просто пытаюсь решить для себя, чье поведение - его или твое - можно рассматривать как крайнюю меру. Знаешь, он ведь даже приправу выбрал.
- Очень страшно. Думаю, он не шутил, - заметил Эши, сердясь на оборот, который принял разговор.
- Я знаю, что он не шутил, - ответила Рапсодия и отвернулась. - Только вот мне неизвестно, шутил ли ты.
- Нисколько.
- Почему? - недоверчиво спросила Рапсодия. - Что все это значит?
Эши наблюдал за ее лицом, на котором недоверие сменилось удивлением.
- Думаю, мне больше не удастся скрывать от тебя правду, Рапсодия. Мне невыносимо слушать, как ты разговариваешь со мной, будто я твой господин, или брат, или незнакомец, которому на тебя плевать, или даже друг.
- А чего ты хочешь?
Эши вздохнул, несколько мгновений разглядывал потолок, а потом посмотрел ей в глаза:
- Я хочу стать твоим любовником, Рапсодия.
К его великому удивлению, Рапсодия успокоилась и даже улыбнулась.
- О, я наконец-то поняла, - ласково проговорила она. - Ты страдал от ужасной боли много лет, а теперь она ушла. Совершенно естественно, что подобные желания возвращаются, когда...
- Не будь дурочкой. - В его голосе звучала такая горечь, что Рапсодия замолчала на полуслове. - Ты оскорбляешь нас обоих. Дело не в том, что я захотел удовлетворить физическую потребность, возникшую после того, как боль меня покинула. Я мечтал об этом с самого начала. О боги! Ты меня совсем не понимаешь.
- Не буду спорить, - сердито согласилась Рапсодия. - А как ты думаешь, в чем причина? Давай-ка посмотрим: сначала ты отказываешься говорить мне о том, чего хочешь, о чем думаешь, я даже не знала, кто ты такой. А потом, когда наконец ты решил сообщить мне, что же тебе от меня нужно, ты определил мне роль "друга" и "союзника". Будь любезен, поправь меня, если я ошибаюсь, - ты упоминал еще одну роль, только я тебя невнимательно слушала? Как же я глупа - не смогла понять, что между другом и любовницей существует неразрывная связь.
Возможно, мне следовало об этом догадаться, когда ты решил, будто я куртизанка, и, продемонстрировав отсутствие воспитания, сообщил мне свои предположения. Или в тот момент, когда ты приказал мне держаться от тебя по дальше, заявив, что ты мне не доверяешь и хочешь, чтобы я оставила тебя в покое. Удивительно, как я могла ничего не понять, ведь нас связывали столь замечательные, близкие отношения, да, Эши? Именно такие разговоры заставляют меня броситься на поиски первой горизонтальной поверхности, чтобы поскорее на нее улечься. - Не в силах больше сдерживать ярость, она отвернулась от него и прижала кулаки к горящему лбу.
Поверить не могу. Ты прав, Эши, я полная дура. Я-то думала, что ты ко мне хорошо относишься, по крайней мере чуть-чуть. А я для тебя всего лишь возможное постельное приключение. Мне было с тобой спокойно и уютно, потому что ты не хотел от меня того, о чем мечтают все остальные, я думала, ты начал мне доверять. Вот еще одно доказательство моей глупости. Мне следовало знать, что доверия я могу ждать только от Акмеда и Грунтора, и больше ни от кого. - Огонь в камине ревел и метался, сочувствуя ее ярости и заливая стены гостиной и портреты на каминной полке сердитыми алыми отсветами. Казалось, даже в глазах внуков Рапсодии стоит немой укор.
Эши несколько мгновений ничего не говорил, лишь молча изучал сложный рисунок на ковре у себя под ногами. За тем он подошел к Рапсодии и встал у нее за спиной, наблюдая за языками пламени, исполняющими сердитую пляску.
Наконец, глубоко вздохнув, он проговорил:
- Нет, Рапсодия, глупость продемонстрировала не ты, оставь эту честь мне. Прошу тебя, положись на собственную интуицию и чувства. Неужели ты сомневаешься в том, что я начал тебе доверять?
Рапсодия не сводила глаз с огня.
- По правде говоря, Эши, правильнее будет сказать: я ничего о тебе не знаю, совсем ничего.
- Умоляю тебя, не говори так, ты этого не думаешь.
Рапсодия повернулась и посмотрела на него, и на лице у нее появилось сожаление.
- Извини, ты же знаешь, я стараюсь никогда не лгать. Эши очень осторожно взял ее за плечи и заглянул в глаза.
- Как ты можешь сомневаться в том, что я тебе доверяю? Посмотри на меня, Рапсодия. Ты меня видишь? - Она едва заметно кивнула. - Ты первый человек, которому я открыл свое лицо за двадцать лет. Даже мой отец его ни разу не видел. Однако я здесь, без плаща, без оружия, полностью в твоей власти. А ведь я не в первый раз открыл тебе лицо. Разве это ни о чем не говорит?
Рапсодия ласково улыбнулась ему, чтобы немного смягчить отчаяние, которое появилось у него на лице.
- Говорит, наверное, - ответила она. - Только вот я не очень понимаю, о чем.
- Я знаю, ты не понимаешь смысла, казалось бы, простых вещей, но ты не можешь представить себе, что я чувствовал, просыпаясь каждое утро, как я мечтал о смерти, зная, что не могу покончить с собой - ведь это мне все равно не поможет. - Эши взял ее за руки и сказал совершенно серьезно: Где-то разгуливает чудовище, точь-в-точь похожее на меня, владеющее частью моей души, и совершает страшные зверства. Он убивает невинных, и я ничем не могу им помочь, потому что его действия абсолютно хаотичны и не имеют никакой системы, хотя он, вне всяко го сомнения, действует в соответствии с планом, придуманным извращенным, больным мозгом. Всякий раз, когда где-нибудь случается несчастье, я первым делом думаю о нем. Он преследует меня постоянно, не оставляя ни на мгновение.
- В таком случае, как же такой чистой и невинной душе, как твоя, удается осознать происходящее?
Рапсодия хмыкнула, но ироничная улыбка сползла с ее лица, когда она встретилась с Эши глазами. Он спокойно и уверенно смотрел на нее и ответил так, словно совершенно точно знал, о чем говорит.
- Не смейся, Рапсодия, моя душа тут совершенно ни при чем, а вот ты и в самом деле чиста и невинна, даже несмотря на то, что тебе довелось испытать. Ты веришь в людей, которые не имеют никакого права на твое доверие. Ты любишь людей, которые не заслуживают твоей любви. Больше всего на свете ты хочешь найти кого-то, кому могла бы верить; такова твоя природа. Не важно, что тебе пришлось испытать в жизни, не важно, что ты делала, - все это тебя не испортило, словно и не коснулось. Ты будто девственница - душой и телом.
Рапсодия снова рассмеялась.
- Ты и сам не представляешь, какие смешные вещи говоришь, - заявила она. - Если ты ищешь именно этого, то ты обратился не по адресу.
- Я ничего не ищу - вот в чем дело. - Эши оставался совершенно серьезным. - Я прятался, Рапсодия, целых двадцать лет, старался избегать каких-либо контактов с окружающим миром, и у меня неплохо получалось. И вдруг в один прекрасный день, словно из ниоткуда, появилась ты и стала чем-то вроде маяка. Куда бы я ни шел, как бы ни старался выбросить тебя из головы, как бы далеко ни уходил, ты всегда оставалась со мной - на звездах, в воде, в моих снах, в воздухе вокруг меня. Я пытался прогнать тебя из своих мыслей, Рапсодия, но потерпел поражение. Я не смог заставить тебя уйти.
Может быть, мои страхи и то, что я тебя отталкивал, пытался обидеть, заставить тебя ненавидеть меня, были не только попытками разорвать узы, которыми ты меня привязала, но явились своего рода экспериментом возможно, я хотел проверить, действительно ли ты такая, какой кажешься.
Ты же знаешь: демон подчиняет себе ничего не подозревающего человека и действует через него. Откуда мне было знать, что ты не ф'дор? А вдруг ты искала меня по тем же самым причинам, что и его бесчисленные слуги, которые пустились за мной в погоню двадцать лет назад, желая уничтожить остатки моей души или, того хуже, использовать ее, чтобы творить еще более страшное зло, чем сейчас?
Какой замечательный способ застать меня врасплох - подбросить невинное сердечко, завернутое в изысканную упаковку, обладающее магией старого мира, исчезнувшего под водой еще до того, как был зачат мой отец - разве можно придумать лучшую наживку для дракона? Мои подозрения усилились, когда я узнал, что ты девственница, - итак, какова вероятность того, что передо мной враг?
- Не слишком высокая, - весело ответила Рапсодия. - В данном конкретном вопросе мы имеем дело лишь с формальной стороной дела.