— Что? — я вскочила со стула, не веря своим ушам. — Это. это какая-то ошибка. Такого просто не может быть!
Все происходящее казалось каким — то жутким сном. Я и свой голос слышала, словно в тумане.
— Это еще самая легкая из твоих проблем, — твердо сказал ректор.
Я недоуменно посмотрела на него. В следующую секунду дверь распахнулась, и я узнала ответ на свой незаданный вопрос — в кабинет воли два человека в полицейской форме.
— Полиция? — испуганно пискнула я, замерев на месте от шока.
Ректор удивленно поднял брови.
— Иванько, поджог — подсудное дело, — объяснил он, глядя на меня, как на умалишенную.
— На этот раз тебе не выйти сухой из воды, — злобно пробормотал сквозь зубы Игнатий Петрович.
— Спокойнее, граждане, — осадил его один из полицейских. — А девушка пока поедет с нами для дальнейшего разбирательства. Все ваши показания сейчас запишем.
Дальше время будто ускорилось. Один из полицейских вывел меня из университета под ручку и посадил в машину. Я успела только глянуть в окно МатМаньяка и увидела там испуганное лицо Нонки. Может, она скажет, что все это просто дурацкое совпадение? Минут через пятнадцать вышел второй мужчина в форме.
— А куда мы едем? — я набралась смелости спросить.
— В отделение, — сухо ответили мне.
А еще через пятнадцать минут я оказалась в обезьяннике.
Полицейский запер меня в пустой камере, не рискнув посадить в ту, где ругались матом подвыпившие мужчины с синяками на лице. А потом я осталась одна.
Камера шоком для меня не стала. Мы с одноклассниками так круто отметили школьный выпускной, что рассвет встречали в похожем месте. Но тогда все отделались штрафами и разошлись по домам спать. Сегодня же дело куда серьезней.
— Эй! — крикнула я дежурному. — Мне нужно позвонить.
Вот только кому мне позвонить? Отца я никогда не знала, а с матерью стараюсь лишний раз не общаться. Все разговоры с ней сводились лишь к тому, что она снова просила деньги на водку. А я ее алкоголизм спонсировать не собираюсь. Других родственников у меня нет. Так что единственный выход — позвонить Ноне.
Мобильный мне принесли только через час. Нонка трубку не взяла. Полицейские тем временем вплотную занялись моим делом.
— На видео четко видно, как Вы, гражданка Иванько, метнули что — то в окно кабинета математического анализа. Сознайтесь, что это и зачем Вы это сделали и, может быть, мы обойдемся штрафом и общественными работами, — увещевал меня полицейский.
— Я ничего не бросала, — отчаянно мотала я головой. — Ничего такого. Мне вообще незачем было поджигать кабинет. Я матанализ еще в прошлом году сдала. И даже на отлично.
— Вот это-то и странно, — поморщился допрашивающий меня мужчина. — Столько проступков, правонарушений и вообще вреда обществу, но при этом отличная учеба. Как это у Вас, девушка, вышло?
— Просто у меня энергии дурной много, — я повинно опустила голову. — Вот и отчебучиваю что-нибудь время от времени.
— Тогда объясните же, наконец, зачем будущему фармацевту поджигать университет?
— Я не поджигала! Я шпаргалку передавала! — и мне пришлось рассказать, как оказалась на карнизе второго этажа.
— Давайте сюда телефон вашей Ноны. Будем разбираться, — тяжело вздохнул полицейский.
— Вы задержаны до конца расследования.
И меня снова заперли в камере.
Я от отчаянья уже все ногти сгрызла, но способа выпутаться из передряги не находила. И дело стало еще хуже, когда вернулся опер, который меня допрашивал, и сказал, что Нона все отрицает. Мол, она ничего не знает о том, как я оказалась по другую сторону окна и что я там делала.
— Вот же зараза! — не удержалась я.
Полицейский ушел, напоследок предложив мне подумать и все — таки сознаться.
Но я вместо этого только разрыдалась. Вот выберусь отсюда и все волосы Нонке, козе этакой, повыдергаю!
— Ну-ну, будет тебе, — прервал вдруг мои завывания мелодичный голос.
Я отняла руки от лица и от шока даже плакать перестала. Передо мной стола дива. Нет, Леди-стерва. Именно так, с большой буквы.
Черное, облегающее как вторая кожа платье в пол, с длинными рукавами и вырезом лодочкой. Рыжие волосы собраны в изящно-небрежный узел. На бледном лице ярко горели зеленые глаза, обрамленные великолепными ресницами и черными стрелками в форме кошачьего глаза.
— А Вы кто? — всхлипнула я.
— Я Ровена Дунарийская. Одна из тринадцати старших ведьм ковена, — она изящно накрутила локон на пальчик, сверкнувший золотым перстнем с изумрудом и кроваво — красным маникюром.
— Ведьма? — я вытерла лицо от слез. — Спятили, что ли?
— Понравилось падать со второго этажа, не получив ни единого синяка? — она по-птичьи склонила голову вбок.
— К-как Вы узнали? — ну, да. Полет был весьма странным, но задумываться об этом мне было некогда. Обстоятельства не те.
— Поздравляю с инициацией, — абсолютно безразличным голосом произнесла она. — От лица ассоциации ведьмы предлагаю тебе сделку.
— Какую сделку? — я подошла вплотную к решетке.
— Как начинающая ведьма ты вправе выбрать, по какому пути теперь пойдет твоя жизнь…
— Начинающая ведьма?! — перебила ее я.
— Да, — она раздраженно качнула головой. — У тебя сегодня произошла инициация. Ты случайно подожгла кабинет преподавателя и левитировала на землю, избежав падения.
— Круто! — ошалело прошептала я.
— В соответствии с Кодексом ведьм, я пришла, чтобы предложить тебе сделку. Мы можем решить твои проблемы, а ты взамен отработаешь год на благо ковена.
— И где я буду работать? — я прикоснулась щекой к холодной решетке.
— Где прикажут, — был короткий ответ.
— Но все проблемы точно будут решены? — я неловко переступила с ноги на ногу.
— Абсолютно, — она подняла правую ладонь в ожидании моего рукопожатия. — Ты готова изменить свою жизнь?
— Готова, — я кивнула. — Но сначала запишем все условия сделки на бумаге. И вы заранее пропишете, что я должна буду делать.
— Хм, может, из тебя и получится настоящая ведьма, — Ровена задумчиво улыбнулась. — Что ж, нам понадобится бумага и ручка.
Еще несколько часов мы составляли договор, торгуясь за каждую закорючку. И в результате этого торга я узнала о ведьмах много интересного.
Во-первых, ведьмой можно только родиться. Первенец ведьмы — всегда девочка. И после инициации молодая ведьма может выбрать: осваивать колдовство или жить простой жизнью. Если ведьма отказалась от магии, то второго шанса у нее не будет никогда.
Так, видимо, было у моей мамы.
Во-вторых, ведьм во Вселенной столько, что они образуют отдельные ковены, которыми управляют Верховные ведьмы. А Верховным помогают тринадцать Старших — самые искусные ведьмы в ковене.
В-третьих, каждый ковен присматривает за несколькими МИРАМИ. Они останавливают катаклизмы, войны или болезни. В общем, стараются нести свет. Но иногда от ковенов откалываются ведьмы, которые встают на путь темной магии. Так что сложностей и здесь хватает.
Ну, и в-четвертых. Ковен хочет, чтобы я отправилась в один из соседних миров на целый год и стала штатной ведьмой при одной богом забытой деревеньке.
Я уже почти отказалась, но Ровена заявила, что я смогу вернуться в университет через год. Она устроит все так, будто никакого поджога и не было. Более того, никто даже не вспомнит о моих проделках. Все вообще будет выглядеть так, будто я всегда была пай девочкой и никогда не пропускала ни единой лекции.
Ну, и еще одно. Ровена кое-чем меня подкупила. Она пообещала, что за год я успею освоить колдовство, потому что эта деревенька как раз располагает к его изучению, а быть практикующей сильной ведьмой — это намного круче, чем работать дежурным фармацевтом в районной аптеке.
Так что я согласилась. Разве что выторговала себе еще одно маленькое условие. Мне можно было взять с собой сумочку. А ведь каждая девушка знает сколько в этой сумочке всего нужного и важного.
В общем, я так радовалась тому, что мне оставили мои вещи, что не успела понять какую большую свинью подложила мне Ровена.
Ведьма, блин.