- Случайный... - пробормотал один из официантов. - Почитай, каждый вечер такие случаи. Вызови патруль, - обратился он к молоденькому официанту.
- Не надо, - попросил Виктор. - Ничего же не произошло, обыкновенная случайность. Верно, капитан? Просто хотел попугать девчонку, пошутил?
Капитан, выпив нарзана, немного отрезвел, а отрезвев, струсил.
- Да, да, товарищи, - крутил он головой. - Чистая случайность... Ну, дырка в полу... я заплачу... Сколько должен? - Он полез в карман, вытащил пачку денег. Берите, сколько нужно!
- Пять сотен хватит? - спросил Витька. Официант кивнул. - Отсчитывай, капитан, нечего базар разводить.
- Ладно... - официант спрятал деньги в карман. - Только водки я капитану больше не подам.
- Конечно, - подтвердил Виктор. - Ни грамма!
- Не буду я больше, - и капитан угрюмо налил себе воды.
Заиграл оркестр, народ отошел от их столика, начались танцы...
- Ну и болван ты, капитан! В войну живым остался, хватил в пехтуре до верха и под трибунал сам лезешь. Чего далась тебе эта девка? Ну, смазал по физике, если заслужила. Держи пистолет, магазин не отдам. Запиши адрес, приедешь завтра. - И Виктор протянул пистолет.
- Черт с ним! Что же это я, братцы, совсем управление потерял, из сознания вышел? Развезло. Спасибо, что удержали и пистолет отняли. Спасибо. А где Сонька моя?
- Вон стоит у лестницы, - показал Володька.
- Пока, ребятки... Спать пойду... Спать, - и, пошатываясь, он пошел к своей Соньке, которая уже улыбалась ему.
- Ну, слава богу. Теперь хоть поговорим спокойно, - сказал Виктор. - В институт пойдешь?
- А куда же?
- Я в армии останусь. Наша семья военная уже в каком поколении. Дед генералом был, отец империалистическую штабс-капитаном закончил, ну а в гражданскую сперва полком, потом бригадой командовал... Надеюсь, в академию попаду. Кстати, в то время, когда ты подо Ржевом был, мы совсем недалеко стояли, южнее только. Хватил я там тоже. С "сорокапяток" начинал, на прямой наводке, с пехотой в одном ряду. Ну, давай, - поднял он рюмку.
Володька чокнулся с удовольствием. Ему нравился Виктор, и не потому лишь, что был Тониным братом.
- Знаешь что, будем дружить независимо от того, как у меня с Тоней выйдет?
- Будем, - обрадовался Виктор и хлопнул Володьку по плечу. - Ты настоящий парень... - и вдруг спросил: - Володька, а ты в штрафной не из-за той девчонки попал? Юли, кажется?
Приметив Володькино замешательство, Виктор поспешно добавил:
- Если не хочешь, не рассказывай.
- Я расскажу, Виктор, - не сразу ответил Володька.
...После того письма, где Юлька писала, что понравилась какому-то майору, она долго молчала... Потом пришло наконец:
"Дорогой Володька! Я на передовой! Тут, конечно, страшновато, но зато вокруг очень хорошие ребята, здесь все мои братишки. Один сержант часто приходит к нам в землянку с гитарой и поет мне песенку про "девушку в шинели не по росту", которая "друг, товарищ боевой...". Да ты знаешь эту песню... Близость смерти очищает людей, и здесь ко мне никто не пристает... А тому майору я залепила пощечину. Надо было, разумеется, пойти к комполка и доложить обо всем, но я этого не сделала... Через несколько дней меня отправили на передний край в стрелковую роту, но ты не беспокойся, мы стоим в обороне, у нас хорошие блиндажи, а когда перебивает провод, то мальчики идут поправлять повреждение за меня..."
Бодрится Юлька, успокаивает его, думал Володька, зная, что такое стрелковая рота, хотя и в обороне, и в крепких блиндажах. Один-два обстрела тяжелой артиллерией или самолетная бомбежка, и разворочены будут все эти надежные блиндажи... Не успокоило Юлькино письмо, а осело тяжелым камнем на душе, и не было часа, чтобы не думал о ней.
Еще раз заикнулся он комбату о хотя бы двухдневном отпуске, чтобы смотать в Юлькину часть, но тот отказал вежливо, ссылаясь на то, что формирование закончено и вот-вот может быть приказ об отправке на передовую... Пришло еще одно письмо от Юльки, где писала она почти то же самое: хорошо ей здесь, ребята берегут ее, называют сестренкой, а кто постарше - доченькой... А через неделю другое, написанное ее подругой: Юльку убили, она захоронена около штаба полка... Остались у подруги письма Юльки и дневник, но по почте это посылать нельзя. Может, он приедет?
Володька бросился к комбату и молча дал ему письмо. Тот прочел, ничего не сказал, только посмотрел на него, наткнувшись на мертвые, погасшие Володькины глаза, и вызвал начштаба.
- Выпиши Канаеву отпуск на два дня...
- Есть, - вытянулся дисциплинированный Чирков.
- Благодарю, товарищ майор, - тихо сказал Володька.
Через час, получив сухой паек, он широким пехотинским шагом шел уже к большаку, чтоб поймать попутную машину... Сделав по дороге три пересадки, к вечеру был уже в расположении дивизии и спросил там, как найти полк. Двенадцать километров до штаба полка прошел он за полтора часа и стал разыскивать начальника связи. Того не оказалось на месте. Но нашлась девушка, писавшая ему о Юле. Звали ее Люда. Она провела Володьку к могиле... В горле застрял ком, и он не мог говорить, слушал Люду, рассказывавшую, как любили все Юльку и какая она была хорошая.
Володька стоял у рыжего холмика, машинально запоминая ориентиры, по которым можно будет разыскать могилу после войны. Стоял сгорбившись, все еще не представляя реально, что он больше никогда не увидит Юльку и что вот здесь, под небольшим слоем земли лежит она...
- Бомбежка или артналет? - спросил наконец у Люды.
- Нет, пуля... Исправляла поврежденную связь, - тихо ответила она, вытирая глаза.
- Веди к этому майору.
Люда смешалась, опустила голову.
- Я не знаю, где он... - а потом добавила: - Может, не стоит, товарищ старший лейтенант?
- Найди! Не бойся, я просто поговорю с ним.
- Я не боюсь... Вы что-нибудь с ним сделаете, - пробормотала она, - не надо, прошу вас, не надо... Юля тоже не захотела бы этого.
- Я что тебе сказал, - прикрикнул Володька. - Все равно разыщу его. Пойдем, - он резко повернулся.
Они пошли к штабу, и около него среди группы стоявших военных Люда показала на полноватого немолодого майора.
- Ладно, - сказал Володька. - Теперь уходи.
Люда отошла, а он направился к майору.
- Разрешите обратиться, товарищ майор, - спросил Володька совершенно спокойно.
- Слушаю вас, - повернулся майор.
- Я офицер связи. Требуется поговорить конфиденциально. Отойдемте в сторону.
- Хорошо, - согласился майор и пошел за Володькой.
Тот завернул на тропу, ведущую к кустам, и, пройдя несколько шагов, откуда они уже были не видны из избы, где расположен штаб, остановился.
- Донесение из соседней части? - спросил майор. - Так точно. Сейчас, Володька сделал вид, что открывает планшет, а потом снизу ударил майора под ложечку.