- Она поможет нам, я знаю.
Их глаза встретились, и он улыбнулся.
- Вам всем придется остаться здесь, - сказал он остальным. - Нет, не спорьте. Мы с Изолт лучше справимся одни. - Лахлан схватил охотничий рог Финн, который лежал на столе рядом с виолой Джея: - Если что-нибудь случится, я подую в рог. Один раз будет означать, что я хочу, чтобы вы пришли ко мне. Два раза - уходите как можно быстрее. Если не услышите рога, тогда кто-то должен будет позвонить в башенный колокол, чтобы дать знак нашим друзьям в городе. Понятно?
- Будьте осторожны, мои дорогие, - настойчиво сказал Йорг. - Сегодня Самайн, ночь мертвых. Я чувствую, что смерть очень близко. Я боюсь...
- Вот почему я должен идти, Йорг. Ты чувствуешь смерть Джаспера, а он последний из моих братьев. Понимаешь?
Слепой провидец кивнул, хотя его щеки были мокры от слез.
ЗЕРКАЛА
Изолт и Лахлан взбежали по лестнице, перескакивая через ступени. На балконе они встали на колени между колоннами и положили перед собой Книгу Теней. Обоим было страшно.
Они не знали, как попросить Книгу о помощи, и просто смотрели на нее. Обложка раскрылась, и поднявшийся ветер зашелестел страницами. Они взялись за руки.
- Приди, дождь, приди, туман, приди, тьма, укройте нас, - затянули они, собирая волю и концентрируя желание.
- Приди, дождь, приди, туман, приди, тьма, укройте нас, - пел Лахлан, обнаружив в заклинании мелодию. - Приди, дождь, приди, туман, приди, тьма, укройте нас.
Книга раскрылась, и из нее вырвался небольшой смерч. Он вращался, набирая силу и высоту, и они крепко вцепились друг в друга, чувствуя на лицах первые капли дождя. Ураганный ветер подхватил опавшие листья, затягивая их в сердце черной воронки, рогатым копьем ударила молния, тонкая, точно волос, но стремительная и гибельная. Удар грома потряс колонны, и смерч вылетел в ночь, вращаясь все быстрее и быстрее. Ветер ударил им в лицо, спутав волосы, и вторая, намного более сильная вспышка молнии осветила их перепуганные лица.
- Как нам это удалось?
- Это не мы, это Книга! - прокричала Изолт. Она захлопнула древний том, горячо поблагодарив его, и заснула обратно в сумку, висевшую у нее на поясе. Они вскочили на ноги и понеслись к лестнице. Раздался зловещий шум. Внезапно их окружили духи - призрачные, белые, рассыпающиеся в паутину.
- Уже полночь! - закричал Лахлан, попятившись. Он знал, что призраки это всего лишь нематериальные эманации того, что случилось в прошлом, но горе и ужас, которые они принесли с собой, явственно чувствовались в воздухе. Изолт схватила его за руку. Она привыкла к привидениям, ибо Башня Роз и Шипов кишела ими, и они не дожидались Самайна, чтобы издавать свои жуткие крики. Она потащила его вперед, а призраки, точно легкая дрожь, пролетели над ними. Они слетели по ступеням, не чувствуя под собой ног, распахнули дверь и помчались через двор, не заботясь о том, что кто-то может их увидеть. Этой ночью на бастионах не должно было быть караульных.
Вокруг них бушевал ураган. Где-то очень близко завыл волк. По их телам прошел ледяной озноб, и они понеслись быстрее. Никогда раньше Лахлан не бегал на своих когтистых лапах так легко и быстро, помогая себе взмахами черных крыльев. Ветер швырял им в лицо листья и ветки, потом вдруг улетал куда-то, чтобы тут же вернуться обратно с пригоршнями ледяной крупы. Фонари, освещавшие дворец, превратились в размытые пятна желтого света. Лишь в одном крыле горели огни, и Лахлан, задыхаясь, крикнул:
- Туда!
- Но как мы поднимемся?
- Мы полетим, леаннан. А как еще? Если мы смогли вызвать такую бурю, неужели не сможем взлететь?
Расправив крылья, он прыгнул к этим огням, и она прыгнула вместе с ним, бездумно следуя туда, куда он вел. Они описали изящную дугу и оказались у окон, уцепившись за ставни, которые снова стукнули о стену. Они повисли на них, дрожащие, ликующие и ошеломленные.
Занавеси с той стороны окна раздвинулись, и они, отпрянув, вжались в стену. Теперь Изолт держалась за каменное украшение, она вытащила из-за пояса кинжал. В это время окно распахнулось.
- Это просто ветер сорвал ставню, Ваше Высочество, - сказал мужской голос. Лахлан проворно последовал за Изолт и теперь висел на каменном выступе рядом с ней. Ставня с грохотом закрылась, и они услышали, как окно снова захлопнулось.
Они висели в бушующей снежной тьме. Холод пробирал до костей. Лахлан улыбнулся заледеневшими губами и прошептал:
- Давай забираться внутрь, леаннан.
Шаг за шагом две темные фигуры медленно передвигались по стене. Они миновали два окна, прикрытых ставнями, но оба были крепко заперты. Тогда молодые люди двинулись к третьему окну. Ставни оказались приоткрыты; и они повисли на них, преодолевая боль в затекших руках, и заглянули внутрь.
Они увидели догорающий огонь, освещающий две девичьи головы - медную и золотую, - склоненные друг к другу в разговоре. В тот самый миг, когда они поняли, кто это, рыжеволосая девушка подняла голову и увидела их.
Узнав их, Изабо поднялась и направилась к окну, не отводя от напряженного взгляда. Она подняла руку, а за окном, в царстве неистовствующего снега, Изолт подняла свою. Их пальцы соприкоснулись, разделенные лишь заиндевевшим стеклом.
Йорг долго сидел неподвижно, а ребятишки изумленно смотрели на него. Ворон беспокойно перепрыгнул с ноги на ногу и издал крик, очень похожий на издевательский смех. Йорг поднял слепое лицо и сказал хрипло:
- Диллон, позови солдат внутрь. Они не смогут защитить нас от банши. Антуан, мальчик мой, потуши костер.
- Но, учитель...
- Давай, парень. Джоанна, не плачь. Подойдите поближе, все.
Они сгрудились вокруг него, и он показал им лепешки, которые испек днем, и сидр, который приготовил из яблок, меда, виски, специй.
- Не бойтесь, дети мои. Большинство духов, которые летают в Самайн, не злые. Мы разожжем костер и будем пировать, а ночь оставим духам.
Вошли Синие Стражи, а за ними появился встревоженный Дункан. Йорг вырвал из конца книги страницу, слегка поморщившись, и раздал им всем по клочку бумаги.
- Сегодня мы должны избавиться от своих слабостей и попытаться стать сильными и энергичными. Напишите на бумаге все ваши недостатки, и мы бросим их в праздничный костер.
- Но мы не умеем писать, - воскликнула Джоанна. - Никто из нас не умеет. Только Финн умела. - Она снова зарыдала.
- Я могу написать несколько слов, - вызвался Дункан. Пером, выдернутым из хвоста ворона, он по одному обошел всех и записал все недостатки их собственной кровью. Это варварское предложение принадлежало Диллону, и его приняли лишь потому, что никаких других чернил у них не оказалось. К тому времени, когда они закончили спорить о слабостях друг друга - начиная с того, что Джоанна была трусихой, и заканчивая неистребимой склонностью Диллона всегда и во всем поступать по-своему, - уже наступила полночь. Йорг очистил жаровню от пепла и сложил там костер из священных деревьев - ясеня, орешника, дуба, терна, пихты, шиповника и тиса, потом начертил церемониальный круг золой, водой и солью, сделав его достаточно большим, чтобы все смогли поместиться. Ребятишки, поджав ноги, уселись вокруг очага, а солдаты подошли к ним поближе. Большинство солдат было очень суеверно и все отдали бы за то, чтобы провести Ночь Самайна где угодно, но только не в разрушенной Башне Ведьм.
- Полночь Самайна - это время, когда пелена между двумя мирами тоньше всего, - сказал Йорг. - Я попытаюсь погадать, а вы все будете наблюдать за мной.
Он положил в хворост какие-то травы и порошки, разведя огонь силой мысли. Когда пламя занялось, он начал раскачиваться вперед и назад, приговаривая:
- Во имя Эйя, вы, Пряха, Ткачиха и Разрезающая нить, вы, кто сеют семя, питают жизнь и собирают урожай, почувствуйте во мне течения морей и крови...
Его закрутило в водовороте видений. Из моря появился радужный змей Лахлан снова и снова рассекал его мечом, но змей каждый раз порождал меньших по размеру, но более ужасных змей, которые, извиваясь, расползались по всей земле. Он увидел, как Лахлан поднял огненный Лук и принялся выпускать стрелы, яркие, точно кометы. Одна огненная звезда превратилась в крылатого ребенка, окруженного сияющим ореолом. Ребенок упал, и Йорг увидел, что у него была тень изо льда.
Сны, которые он видел уже не раз, снова пришли к нему, еще более отчетливые и зловещие, чем всегда. Он видел белую лань, несущуюся от преследователей по черному лесу, - с ее груди капала кровь черного волка, замершего в прыжке; девочку, стоящую одной ногой на суше, а другой в океане, с Лодестаром, пылающим в ее руке; и зеркала, то рассыпающиеся на сотни крошечных серебристых осколков, то превращающиеся в воду; луны, обнимающие и поглощающие друг друга, и слышал странную песнь, ширящуюся и превращающуюся в многоголосый хор.
Внезапно видения изменились. Ему снился кружащийся снег и взвивающееся вверх пламя; он видел сову, летящую над темной заснеженной равниной, и белого льва, бегущего под ней, и падающую звезду на темных небесах. Ему снилась страна, расколотая войной, и кровь, заливающая поля. Поднимался прилив - выше всех башен - и смывал город и деревню, накрывая отчаянно кричащих людей. Видения понеслись быстрее, сменяясь одно за другим, точно в калейдоскопе - вот промелькнул Томас со сверкающими руками, а вот он уже лежит мертвым на поле брани. Он увидел Диллона с окровавленным мечом в руке, стенающего от горя; Финн, закутанную во тьму и заблудившуюся, он увидел, как она летит на черных крыльях ночи со звездами на челе; Джея, играющего на скрипке с сорванными струнами в сжимающейся вокруг него руке урагана. Потом Йорг увидел свою собственную смерть и понял, где и когда она настигнет его.
Изабо и Изолт сидели, не отрывая глаз друг от друга. Ни одна из них не промолвила ни слова с той самой минуты, когда они сжали запястья друг друга и Изабо втащила Изолт в окно. Финн заполняла их молчание болтовней и возбужденно пританцовывала, рассказывая Лахлану о своих приключениях. Крылатый прионнса сушил тетиву своего Лука у огня, а с его плаща на пол натекли лужицы растаявшего снега.
Это было странное, невероятное чувство - этот первый взгляд на ее сестру-близнеца. Когда Изабо подошла к темному окну, ее отражение слилось с Изолт, так что она смотрела в свои собственные глаза и дотрагивалась до своих собственных пальцев, и они одновременно были глазами и пальцами Изолт. Это было все равно что взглянуть в зеркало и увидеть, как твое отражение двигается и живет своей собственной яркой, независимой жизнью.
Теперь ее сестра сидела напротив нее, глядя на нее точно таким же завороженным и беспокойным взглядом. На обеих ее щеках виднелись тоненькие ниточки шрамов, но во всем остальном она выглядела в точности так же, как сама Изабо год назад - вылинявший берет, натянутый на пламенеющие кудри, изорванная рубаха и потрепанные штаны, две сильные руки с длинными пальцами.
Не то чтобы Изабо не могла придумать, что сказать своей сестре. С тех пор, как Гита рассказал о ней, в мозгу у Изабо роилось множество вопросов. Но в тот миг она была рада просто смотреть в это знакомое, и все же чужое лицо и чувствовать между ними странную связь.
Лахлан резким жестом прервал пространные объяснения Финн.
- Как бы я ни был рад нашей встрече, Финн, нам нельзя больше терять времени. Мне нужно увидеться с Джаспером - прямо сейчас!