– Спасибо тебе, Дима, – прошептал Псих серьезно.
– Спасибо, Дима, – эхом повторили Кекс с Батоном.
Постояли немного молча.
– Ну что, пошли? – спросил Псих. – Теперь-то уж ясно куда, к ближайшему схрону с оружием. До темноты надо успеть.
До темноты, надо сказать, оставалось часа три с небольшим.
– Погодите, – встрепенулся вдруг Батон.
Спутники вопросительно уставились на него.
Отмычка подобрал с пола три арматурины и спрятал в шкаф туда же, где недавно был спрятан «Калашников» и прочее.
– Хрен его знает, вдруг пригодятся? – сказал Батон дрогнувшим голосом. – Я теперь каждую железку ныкать буду и места запоминать.
Псих покачал головой, но комментировать не стал, просто направился к лестнице.
Когда они вылезли через окно, Кекс оглянулся.
– Стекла, надо понимать, вояки вынесли. Вместе с рамой. Значит, они тоже лазили наверх. Не за тем ли самым сейфом, а, Саня?
Догадаться о вояках было нетрудно – и сами они, и их вездеход оставили немало следов как раз напротив поста, через дорогу Да и около окна следов было предостаточно. Не заметить это мог только слепой, но слепые в Зону не ходят.
– Потом разберемся, – бросил на ходу Псих. – Шевелите костьми, нам идти больше десяти километров.
От поста Псих повел на север, но в дальнейшем все больин отклонялся к востоку.
Все-таки он был везунчиком, сталкер-мутант Псих. Они устали до темноты, хотя, когда вскрывали еще один коллектор, уже смеркалось, и звуки неподалеку раздавались ну очень безрадостные. Кекс потел и старательно гнал прочь мысли о единственном запасном рожке к «калашу».
За два часа ускоренного марша (с минутами) однажды при шлось стрелять: встретился чрезмерно настырный зомби. Кекс пг ребил ему ноги в коленях, потратив четыре патрона. В другое время он сказал бы: «Всего четыре». Но теперь было не до жиру, и Кекс считал, что патронов «аж целых четыре». То есть много.
Зато время не потеряли, и на том спасибо.
Псих быстро отыскал нужное место, разгреб жухлую листву и корявые сучья; взгляду открылась даже с виду тяжелая металлическая крышка, похожая на увеличенный канализационный люк. Псих с Батоном, пыхтя, подцепили и приподняли ее (вот когда Батон пожалел об оставленных в тайнике арматуринах).
– Добро пожаловать, – с облегчением произнес Псих. – Постойте тут, я фонарь найду.
И прыгнул в круглую дыру, ведущую в схрон, где было темным-темно.
Некоторое время Псих чем-то шелестел, потом тихо ругнулся, и наконец-то под открытым люком блеснул свет.
– Спускайтесь! – донеслось снизу.
Кекса с Батоном уговаривать было не надо – тоже попрыгали вниз, благо Псих осветил дно схрона, куда предстояло приземлиться. Уже внизу Кекс спохватился:
– Стоп! А крышка?
– Я закрою, – успокоил Псих, подтаскивая низенькую, всего на три ступеньки, стремянку. – Фонарь держи…
Батон принял массивный фонарь, похожий на железнодорожный, какой когда-то носили путевые обходчики. Ручка фонаря была металлическая, шершавая, со множеством вмятинок, словно ее изгрызла какая-нибудь зубастая тварь габаритов собаки Баскервилей.
Псих, стоя на средней ступени стремянки, возился с люком – Кексу показалось, что он сгребает на него палые листья, маскируя железный кругляш снаружи. Потом Псих с усилием водрузил люк на место и с лязгом повернул запоры с внутренней его стороны.
– Порядок, – сообщил он, на глазах повеселев. – Теперь крышку без подъемного крана не сорвешь. Да и хрен ее в запертом состоянии подцепишь. Знатная работа!
Псих спустился, оставив стремянку где стояла.
– Тут, извиняйте, тесновато, но, думаю, вы не в претензии.
Этот коллектор, тоже глухой, был заметно меньше и ниже предыдущего. Выпрямиться во весь рост тут, к примеру, не мог даже не очень высокий Кекс, приходилось сгибаться. Потолок от пола отделяло немногим больше полутора метров. Ну, может, метр шестьдесят – шестьдесят пять от силы. В дальнем от люка углу лежали два полосатых матраса, причем не на бетонном полу, а на подстеленном войлоке. Рядом прямо на бетоне, под небольшой круглой решеткой в стене, Кекс разглядел старомодный примус. Или, может быть, не примус, а какой-то другой простецкий нагревательный прибор. Тут же, на низеньком детском столике, нашлась немудреная посуда: литровая металлическая кружка, две кружки нормального, питьевого размера, тоже железные, несколько ложек и единственная мятая жестяная миска. С другой стороны от стола виднелись шесть десятилитровых баллонов воды, вполне современных. Судя по этикетке – воды «Моршинской», негазированной. Один из баллонов был початый, остальные закупорены; дви пустых баллона примостились еще дальше (один валялся горизонтально). Под столом хранилось что-то в аккуратных картонных коробочках с красными этикетками и одной большой коробке без этикетки. Кекс присмотрелся – надпись на этикетках маленьких коробочек гласила: «Сухое топливо».
– Разносолов не обещаю, – сообщил Псих, довольно потирая ладони, – но чайку попьем. Ну и сухпай, понятное дело, будет чем развести, кипяточку хватит.
– А оружие тут есть? – поинтересовался Батон, вертя головой и разглядывая дальние углы.
– Есть кое-что, – успокоил Псих. – Успеется, сначала пожрем. Ты, Батон, с нервов-то слона сожрешь, зуб даю.
– Вообще да, – сознался отмычка. – Жрать охота, аж живот подвело!
Кекс продолжал осматриваться. Оружие скорее всего хранится во-он в том темно-зеленом ящике, у противоположной стены. Уж больно у ящика вид казенный, армейский. А вон в тех детсадовского размера шкафчиках, видимо, одежда.
Оставшийся предмет убранства – небольшой письменный стол-бюро в одном из углов – мог скрывать в ящичках какие-нибудь гаджеты, если таковые в схроне имелись.
Тем временем Псих вскрыл одну из картонных пачек и высыпал на стол несколько белых кубиков, которые Кекс сначала принял за сахар-рафинад. Но это оказался не сахар: сахар не горит. А белый кубик занялся почти сразу, источая характерный и не очень приятный запах.
Батон без понукания наполнил большую кружку водой и поставил на стол – так, чтобы Психу удобно было дотянуться.
– Благодарствуйте, – ухмыльнулся Псих. – Закипит быстро, проверено!
На примусе (или как там эта байда правильно называется) горело уже два белых кусочка. Легкий дымок тянулся от язычков пламени вверх, к решетке в стене, и процеживался сквозь нее – стало быть, тут была предусмотрена даже примитивная вентиляция.
Установив кружку с водой над огнем, Псих принялся копаться в большой коробке, предварительно с шелестом вытянув ее из-под стола.
Кекс подобрался ближе и уселся на один из двух малюсеньких стульчиков, явно детских.
– Шо это за хрень? – спросил он Психа, указывая на белые горючие кубики.
– Спирт, – не оборачиваясь пояснил Псих. – Сухой спирт.
– Спирт? – удивился Кекс и хохотнул: – В чай вместо сахара наколотим?
– Дурень, это не тот спирт, – ответил Псих так же весело. – Этот несъедобный. Чего, не видел никогда?
– Не-а! – признался Кекс бесшабашно. – Где б я мог его видеть?