Я кивнул. Курортник скрылся за крышкой люка, Пригоршня с.Химиком начали спускать Лесника в колодец. Я напряженно вгляделся в лес. К звуку пулеметных очередей добавилось буханье ЗУ-23, скорострельной спаренной пушки, установленной в капонире рядом с четырнадцатой лабораторией. Плохо дело. Атаковали лагерь явно со.стороны сектора «В», ударили в самое уязвимое место у озера. Лес близко. Высунувшийся из люка Химик крикнул:
— Лабус, давай!
Я уже собрался выпрямиться, но среди деревьев мелькнула полупрозрачная фигура. В морозном воздухе ее очертания переливались радужными разводами, как пузырь жидкого геля в человеческий рост. Я вскинул пулемет, дал длинную очередь, целя в голову кровососа, и попал. Показалось, будто взорвался воздух, красные ошметки брызнули на кору деревьев. Тело мутанта налилось красками — пули, пробив череп, повредили мозг, и мне повезло, что первым они вырубили часть, ведающую мимикрией. Армейский лектор, посещавший когда-то нашу часть на Периметре, рассказывал, что в голове кровососа расположен узел нервной системы, позволяющий монстру быстро регенерировать поврежденные ткани и переходить в режим «стеле».
Я водил стволом пулемета из стороны в сторону, выискивая новые цели. Из колодца донесся гулкий голос Курортника: «Лабус!» — но я не обратил внимания, разглядев еще три призрачные фигуры. Первый кровосос упал на землю, а эти заходили с разных сторон — брали в клещи. Не успею добежать и спрыгнуть, догонят. Одна цель на одиннадцать часов, две на три часа…
— Лабус! — Голос Курортника прозвучал чисто, уже с поверхности — видимо, высунулся из люка.
Я крикнул, не оборачиваясь:
— На одиннадцать часов, прикрой! — и открыл огонь по кровососам. Они перебегали от дерева к дереву, ныряли под ветки, перепрыгивали кусты.
За спиной застрекотала штурмовая винтовка. Леха, как и я, не жалел патронов. Кровососы двигаются быстро, лучший способ их остановить — бить длинными очередями. Одного я зацепил, монстр замигал и проявился, пуля угодила ему в башку, но не убила. Я перенес огонь на второго, когда Леха сзади крикнул:
— Граната!
Боек в пулемете сухо щелкнул. Я откатился за дерево, поднял оружие, на грудь ссыпались разделившиеся звенья ленты. Я сбросил короб, воткнул магазин в приемник, перезарядил пулемет.
Бухнул взрыв, земля дрогнула, свистнули осколки. Выглянув из-за дерева, я выставил ствол пулемета.
На одиннадцать часов пусто. А на три?
Ветерок разорвал сизые клочья дыма. Оба мутанта потеряли невидимость. Один совсем как человек сидел под деревом, раскинув ноги, и взмахивал рукой, будто подгонял другого. Если бы не синюшная башка с распавшимися звездой щупальцами, я бы и вправду решил, что это человек. Второй бежал ко мне, пригнувшись, помогая себе длинными руками, как африканская горилла.
Леха первым открыл огонь, трассера вспороли воздух. Я вдавил спусковой крючок.
Мутант распрямился, встав на задние лапы. Брызгами крови взорвалось его колено, за ним бедро. Пули прошили широкую грудь, оставляя красные разрывы на теле. Кровосос поскользнулся, инерция закрутила его, но он оперся на руки. Пули врезались в локтевые сгибы, монстр просел, подставляя под выстрелы голову, дернулся — в стороны разлетелась серая каша вперемежку с кусками затылочной кости. Кровосос рухнул под дерево в трех шагах от меня. Снова сухо щелкнул боек. Черт, я же магазин зарядил! Повезло, могло и не хватить патронов…
Я громко выдохнул. Оглянулся.
— Лабус, в люк! — скомандовал Леха. Я вскочил и в три прыжка оказался у колодца. Леха уже был в туннеле. Развернув пулемет стволом вниз, присел, ухватил рукоять гермозатвора, крикнул: «Спускаюсь!» — и прыгнул, потянув за собой крышку.
Люк бесшумно лег на уплотнители, я повернул руку. Щелкнул замок.
Я пригнулся и побежал за Курортником, на хо вставляя новый магазин. Сквозь толщу бетона почт ничего не было слышно. Мерцал тусклый свет в редких лампах на стенах. Туннель выводил в траншею у кап нира, откуда работала ЗУ-23. Он слегка изгибался вправо и был в длину метров двести по моим прикидкам. Я лишь однажды пользовался туннелем, когда Карпом ставил те самые растяжки…
Почти над головой бухнул взрыв. Стены дрогнули, воздухе заколыхалась цементная взвесь. Я присел на о но колено, задрав голову, уставился в потолок. Хот подняться, но вверху опять рвануло.
Так, на растяжках кто-то подорвался…
— Лабус? — Курортник замер в проходе.
— Уже бегу.
— Скорей. Растяжки сработали, сейчас будет те море огня…
Я поднажал. Если Карп подорвет мины, то, чего доброго, ход обрушится.
Непрерывное мерцание ламп действовало на нервы. Видимо, от взрывов там что-то замкнуло.
Ближе к выходу стала слышна стрельба. Кто-то копошился возле двери, но я не мог его толком разглядеть, Курортник мешал. Туннель узкий, двое с трудом разминутся.
Леха выключил фонарь и присел. Под стеной, согнув колени, сидели Химик и Пригоршня, Лесник ничком лежал на полу.
— Где Отмель?
— Ушел. — Химик кивнул на дверь. — Сказал вас ждать.
— Черт! И как теперь…
Дверь распахнулась. Я успел привыкнуть к сумраку и зажмурился от дневного света.
— Все живы? — Юра пригнувшись держался за створку.
Грохот стрельбы ворвался в туннель. С пронзительным свистом на лагерь начали падать мины, и я втянул голову в плечи. Близкий взрыв тряхнул землю. Отмель нырнул в дверной проем, в траншею за его спиной посыпались комья глины и песок. Опустив голову и высунув язык, в туннель влетел Арден. Он чуть не сшиб Леху, развернулся и прижался к ноге хозяина. Отмель схватил пса за холку, скомандовал: «Лежать!» — Арден тут же выполнил команду.
Что же это выходит, монолитовцы минометы для штурма лагеря подтащили? Ничего себе они развернулись…
— Отмель, на какой частоте сейчас работаете? — крикнул Леха.
Юра назвал цифры.
Я настроил радио. В ухо ворвались взволнованные голоса. По докладам я понял, что был прав — основной удар атакующих пришелся на сектор «В», с равнины не полезли. В других секторах по большей части наседали мутанты, псевдогиганты, кровососы и слепые псы с тушканами. Командиры групп доложили о потерях: в секторе «А» два тяжелораненых, один в завале после попадания мины в крышу убежища. Убитых пока нет. Пока…
Люди из группы Карпа в секторе «С» завалили десяток зомби, которые, выстроившись цепью, с оружием наперевес шли в психическую атаку. Доклад дослушать не удалось, радиосвязь исчезла, на ПДА упало короткое сообщение: атакующие подорвали «сборку» с какой-то хитрой электронной начинкой, эфир забило помехами. Кто же это делает? Действуют грамотно, разрушают цепочки управления, выводят из строя средства связи. Даже безмозглых зомби привели… Кто же их гонит сюда?
Ответ напрашивался сам собой: Осознание.
— Лесника здесь оставьте, — сказал Отмель. — Пригоршня, и ты тоже с этим… — он задержал взгляд на Химике.
— Химик я, — буркнул тот.
— С Химиком остаешься. Гранат много? Вместо ответа Пригоршня спросил:
— Ас этим что делать? — Он указал на рюкзак с ГСК под стеной.
Мы с Курортником посмотрели на Отмеля, который недоуменно нахмурился:
— Что это?
— Посылка для Григоровича, — ответил Курортник.
— Блин, так чего ж вы молчали?!
Где-то у ограждения жахнуло, с треском повалилось дерево. Я по губам разобрал, что Отмель матерится. Наконец он с трудом перекричал шум боя: