волны с размаху ударяются о скалы бьют наотмашь статуи тр—рах—х—ах и разом кончено рассыпались на миллиард кусков в пыль фейерверк раздробленных молекул
― Спасите же спасите
женщина обезумела вконец бессильно повалилась на песок рвет волосы царапает лицо рычит и плачет
волны как живые милосердствуют выносят сына на сырую отмель мать точно самка ослепленная инстинктом вскакивает прижимается к нему
― Сынок мой милый целый мертвый не—е—т
а чайки кружатся кричат нелепо жутко…
Вот и день прошел.
Еще один обычный день.
Такой же ненужный и тягучий…
А до конца осталось ― в общем—то немного. Мало дней осталось до конца…
― Я сегодня отвратительно спала.
― Что так?
― Не знаю. Какой—то сон привиделся… Бессмысленный, жестокий…
― Просто ты вчера переутомилась. Тебе нельзя много говорить. И часто волноваться.
― Господи, ну, сколько можно ― этого нельзя, того нельзя! Ведь я еще жива…
― Все верно. Именно поэтому. А как иначе? Полагаю, только мертвых ограничивать ни в чем не стоит… Не поймут и не оценят.
― Ну и шутки у тебя!
― Я не шучу. Любому, чтобы долго жить, необходимо точно знать свои границы. А тебе ― особенно. Уж ты не обижайся на меня…
― Возможно, ты и прав… Но не могу я по—другому, не могу! Все упорядочить, существовать ― от сих до сих… Ведь я же не машина…
В комнате ― молчание. Пауза. Длинная и пустая, как бесфонарная ночь. Нехорошая пауза. Кажется, что—то совсем рядом напряглось, натянулось и ― дрожит, готовое вот—вот разорваться. Кажется, сейчас ― сию минуту ― что—то разом лопнет и, защемив тишину, зазвенит, разлетаясь на тысячи микроскопических осколков…
В чем дело? Что произошло? Отчего стоит эта ватная, пугающая тишина?
― Лот! Ты где? Ты почему молчишь?
― Что—что? Ах, да, не обращай вниманья, все нормально, успокойся. Просто я задумался, отвлекся на секунду… Ты о чем—то говорила… да, ты вроде бы сказала: машина ― не может чувствовать и волноваться…
― Я так не говорила, Лот. Я только сравнила себя… Хотя, по большому счету… Машина не должна это уметь. Иначе она перестанет быть машиной…
― Вот оно что… Ты, значит, так считаешь…
И снова ― пауза. И снова ― тишина, неуютная, скользкая, холодная, как липкая бумага… Что она сказала? Наверное, ляпнула невзначай такое, чего не должна была вовсе говорить. Ее слова задели, похоже даже ― оскорбили Лота. А что в них особенного? Вот чудак! Ах, если бы она была здоровой, если бы она и впрямь могла все видеть!..
― Ты любишь музыку?
Смешной вопрос! Определенно Лот старается дать разговору новое течение, чтобы уйти от неприятной темы. Хорошо, пусть так…
― Конечно!
― Тогда что б ты хотела послушать сейчас?
― Я не знаю… Как скажешь.
― Ну, а все же?
― Что—нибудь спокойное… И… пожалуй, грустное немного. Это вызывает нежность…
― Будь по—твоему.
Вновь тишина. Теперь ― заполненная ожиданием…
Щелчок…
…и неожиданно поднялся ветер порывистый тугой что—то кружится над землей как листья
ах ну да она в саду стоит на краю аллеи узкой и прямой упирающийся в горизонт серо—коричневый луч дороги без начала и конца и никого вокруг нет страшно хочется заплакать и уйти и вслед за тем позвать лишь бы утешили хоть как—то обнадежили и улыбнулись кротко добро но к кому взывать кого просить никто и не услышит
пусто бесприютно пусто одиноко нет ни пониманья ни ответа черные старинные деревья вдоль аллеи ветви мокрые тяжелые переплелись подобно пальцам дряхлых стариков и чуть шевелятся едва задует ветер осень на планете листья почти всюду облетели день бесцветен как и облака лохматыми тенями проносящиеся в поднебесье сеет дождь
а дорога точно неоконченный упрямый шаг вперед бездумно тянется за горизонт и ветер дует ей вослед и угодливо прощально кланяются безобразные деревья
сад неожиданно пропал развеялась взлетевши к облакам аллея ветер стих…
― Лот, что это было?
― Густав Малер. Песни об умерших детях. Я… неверно выбрал?
― Нет—нет, что ты! Это было замечательно. Как раз то самое… Но… почему ты мне воспроизвел их, а? Ведь это ты так захотел?
― Не то чтоб захотел… Просто пытался угадать. Порой и вправду хочется взгрустнуть ― тогда как будто лучше понимаешь, что к чему… Зачем…
И еще день прошел. Сколько их осталось позади? А впереди ― если прикинуть… Страшно. Даже оглянуться не успеешь…
― Стань я волшебником, чего б ты пожелала?
― Быть здоровой.
― А еще?