Лидия задумалась, потом спросила: - Другого вампира?
Он слегка наклонил голову. Свет поздно вставшей луны обвел его профиль бледно-молочной каймой.
- Ее зовут Зенайда. Я пришел в сераль поговорить с ней, еще не зная, что Маргарет последовала за мной. - Казалось, руки его вот-вот шевельнутся, как у живого, но жеста так и не последовало. - Она обитает там довольно долго, с тех пор, как ее когда-то давным-давно купили на рынке Смирны, правда, не помню, в чей гарем. Да она, видимо, уже и сама не помнит. Подобно всем женщинам султана, злокозненна, но глупа и необразованна, как осел торговца. Она рассказала, что многие из одалисок до сих пор считают ее живой...
- Вы думаете, она может что-нибудь знать об Эрнчестере? Или... о Джеймсе?
Он сидел на старом ящике, служившем здесь столом, и вслушивался в ночь за оконными решетками. Створки окон были открыты. Трущобы у подножия холма лежали во мраке. Откуда-то тянуло дымом.
- Да, - тихо подтвердил вампир. - И кое-что другое.
Несколько секунд он без особого интереса смотрел сквозь узорчатые решетки на смутно белеющие стены и черепицу крыш. Затем желтоватые глаза богомола обратились к Лидии.
- Мои способности улавливать мысли, тепло, запахи сейчас ослаблены. Тем не менее я должен чувствовать тех, что бродят в ночи. Если не здесь, то, во всяком случае, возле Айя-Софии, где сны всего города собираются как бы в фокусе. Однако я и там ничего не ощутил.
Лидия поправила очки. Серебряные цепочки на запястьях и на горле обжигали, как лед.
- Но менее всего вы нуждаетесь в присмотре со стороны двух глупых героинь, - печально сказала она.
Он взглянул на нее с почти человеческим изумлением. На улице залаял пес, ему отозвались собаки из переулков, вскоре уже надрывалась вся свора. Исидро переждал шум и вслушался снова.
- Я был прошлой ночью в кварталах Галаты, - продолжил он через некоторое время. - Перешел по мосту в Стамбул, походил среди армянских кварталов на той стороне, добрался до городских стен, где обитает самая беднота. Вампиры, как вы понимаете, охотятся именно на тех, чья жизнь в глазах турок ничего не стоит. Незримая дымка, о которой я упоминал, там особенно густа, она притупляет внимание, замутняет мысль. Такое впечатление, что на глаза и разум людей наброшена вуаль. Однако, судя по плотности этой вуали, чувствуется, что предназначена она для иных созданий...
- То есть в этом городе вампиры воюют друг с другом? - Лидия вспомнила многочисленные меры предосторожности в лондонском доме Исидро, и ей пришло в голову, что, вероятно, приняты они были не только против возможного вторжения живых. - Вы полагаете, что кто-то из птенцов... восстал против своего создателя? Пытается его свергнуть? И вынуждает Эрнчестера помочь ему в этом?
- Возможно и так, - согласился Исидро. - Хотя обычно столь старые и опытные вампиры, как Мастер Константинополя, при выборе птенца проявляют большую осмотрительность. Или появился чужак, бежавший от своего создателя, и теперь пытается сам стать Мастером Константинополя. Но это, должен сказать, трудная задача.
- Эрнчестер?!
Исидро еле заметно шевельнул бровью. Лет триста назад он бы поднял ее повыше.
- По правде говоря, у меня это не укладывается в голове, особенно если учесть, что Чарльз знал здешнего Мастера еще при жизни. Тем не менее война идет. И Чарльз принимает в ней участие...
- А поскольку об этом известно Кароли, - задумчиво произнесла Лидия, он попытается извлечь все возможное из такой ситуации. Не он ли стоял за... исчезновением Джеймса?
- Думаю, он мог подготовить инцидент с дворцовой стражей. Обратите внимание на обстоятельства этого дела. Во-первых, время. Джеймса взяли утром, давая живым целый день на то, чтобы хватиться и начать поиски. Во-вторых, место. Большой Базар. Там ведь многие знали, что Джеймс собирается беседовать со сказителями. То есть адрес его организаторам похищения был неизвестен. Кроме того, Кароли не принял во внимание, что Джеймс - приятель вашего раззолоченного варвара... Я думаю, - добавил он, Кароли знал кое-что, но далеко не все. И еще: возможно, Джеймса не убили только потому, что надеются с его помощью найти Антею.
- Выходит, они еще были вместе?
- Выходит, что так.
Лидия обратила внимание, что на плечи Исидро наброшен плащ, словно холод осенней ночи пробирал даже вампира.
- Я не нашел следов Антеи. Зенайда о ней тоже ничего не слышала. Это может означать, что Антея где-то скрывается или что она тоже захвачена Кароли, либо самим Беем... либо даже его противником, будь он чужаком или же взбунтовавшимся птенцом. А где может быть Чарльз... - Он покачал головой. - Это древний и очень большой город. Зенайда говорит, что незримая дымка легла на Константинополь совсем недавно, сразу после мятежа и прихода армии к власти. Не то чтобы она горевала о свержении султана (тайных укрытий у нее и сейчас достаточно), но, по ее словам, она ничего не знает о нынешнем местонахождении Бея и прочих вампиров. Хотя нельзя сказать, что это сильно ее расстраивает...
Лидия в молчании смотрела сквозь переплет решетки на залитый лунным светом город. Потом спросила:
- А она ничего не знала о Джейми?
Исидро не ответил.
"Мой Мастер велел показать тебе это место", - сказал мальчишка.
- А нельзя найти тайное укрытие Мастера этого города?
Он бросил на нее ироничный взгляд, как бы говоря: "Тем же способом, каким вы нашли мое укрытие в Лондоне?"
- Будьте уверены, их у него много. Учитывая то, что среди вампиров идет война, он скорее всего каждый раз спит в другом месте.
- Понимаю, - сказала Лидия. - Но если мы найдем хотя бы одно из них, это может дать нам ключ... Мы можем узнать что-нибудь об Антее, об Эрнчестере... или о Джейми.
- При условии, что Джейми не лежит с перерезанным горлом на дне гавани.
- Будь я в этом уверена, - огрызнулась она, - я бы уже возвратилась в Лондон.
Он склонил голову - то ли насмешливо, то ли с уважением.
- Так или иначе, - продолжила она, помолчав, - у меня нет навыков Джейми толковать со сказителями... не говоря уже о владении турецким. Здесь ведь изъясняются по-турецки?
- По-турецки и по-гречески - на улицах. Ученые - по-арабски.
- Поскольку здесь, наверное, нет и центрального архива, я, пожалуй, встречусь за чашкой чая с немецкими дельцами и выспрошу их о местных клиентах, странно платящих по счетам. Я не очень хорошо говорю по-немецки, но, как я слышала вчера, все они владеют французским. Не знаю только, начать с Оттоманского банка или же с Немецкого Восточного?.. - С каждой фразой Лидия вновь обретала уверенность в своих силах. Она уже сортировала слова, как карты. - Прежде всего: комиссионеры и корпорации, без нужды перепродающие векселя одних и тех же фирм. Затем - те, что предпочитают платить не серебром, а золотом и кредитками. Клиенты, не появляющиеся вообще или появляющиеся только с наступлением темноты. Примерно так. Приобретение строений с обширными подвалами - наподобие того резервуара в старом дворце. - Она приостановилась, глядя на бесстрастное лицо Исидро. Его молчание длилось и длилось, становилось тягостным.
Наконец он сказал:
- Даже если мы обнаружим одну из его нор и выйдем на Чарльза и Антею этого мало. Необходимо понять, что же все-таки происходит в этом городе. Коль скоро Кароли здесь, то, стало быть, сделка еще в силе.
Часы на камине пробили четыре. За окном в темноте кричали чайки. Исидро продолжал:
- Все, что вы перечислили, я исключу из своего обихода, как только вернусь в Лондон. Заодно поинтересуйтесь - так, к слову, - у этих немецких дельцов, не заказывал ли кто в большом количестве серебряных прутьев и посеребренных замков. Война без пленников не обходится, а их ведь надо где-то содержать... И еще узнайте, - добавил он, - не оплачивал ли кто окольными путями установку в старых дворцах современного центрального отопления.
- Центрального отопления? - Абсурдная картина возникла в ее воображении: граф Дракула, как его изображают в театрах Запада, обсуждающий с герром Хиндлом модели паровых котлов.
- Сам факт, что кто-то осмелился бросить вызов Бею, уже заставляет предположить, что Бей... слабеет. Утрачивает хватку. Это трудно представить, - добавил Исидро, - и тем не менее такое вполне возможно. Возраст даже бессмертным не на пользу. Со временем вампир начинает страдать от холода и от боли в суставах. Зима - на пороге. Город скоро будет под снегом. Мастер неминуемо должен был снабдить теплом одно-два своих укрытия. Тем более если он привык брать себе в слуги смертных. - Он говорил это, глядя в окно. Затем вновь повернулся к Лидии. - Понимаете ли вы, - сказал он, - что, даже если эти ниточки выведут нас на Эрнчестера, вы можете и не найти вашего мужа, сударыня?
Она взглянула на свои руки, облитые лунным светом.
- Понимаю. Но я надеялась, - помолчав, продолжала она, и голос ее был тих, словно Лидия говорила сама с собой, - когда шла вчера в посольство, что сэр Бернуэлл скажет: "О, конечно, он остановился в Пера неподалеку от дворца". И день кончился бы ужином на террасе и разговорами в постели... Она стиснула кисти щали, чтобы пальцы перестали дрожать.
- Вы никогда не были одиноки.
Это было совсем не то, что она ожидала услышать в ответ (если вообще ожидала). Кивнула, не поднимая глаз.
- Ну, я была одинока долгие годы, пока не встретила его. Но, наверное, в детстве все испытывают чувство одиночества. Я знала его... он был вхож в дом моего дяди Амброуза... мне было пятнадцать, шестнадцать... Не помню, когда я в него влюбилась, но знаю, что ни с кем другим не смогла бы связать свою жизнь. Помню, как я плакала, узнав, что мне нельзя выйти за него замуж. Я была несовершеннолетняя. А он ни о чем не просил. Он пытался уберечь меня от гнева родителей и не хотел, чтобы я по его вине лишилась наследства...
- Осмелюсь предположить, что ваш отец изложил бы все это несколько иначе. - Мягкий голос Исидро был подобен слабому дуновению ветерка. - Чем же кончилось дело?