Однако по пути он вновь вернулся к вопросам, представлявшим для него интерес.
- Подслушивая ваши переговоры, - заметил он, - я услыхал упоминание об Амаре Гююре. Вы, похоже, считаете, что он преследует вас точно так же, как вы преследуете меня. Не могу понять, как такое может быть; впрочем, не понимаю, каким образом вам удалось так близко подобраться ко мне. Это ведь совсем не просто - идти по следу человека, удаленного на полпланеты, да еще внутри такой, как Асгард?
- Я достал записную книжку Саула Линдрака. И прочитал, причем на Асгарде я единственный, кто это мог сделать.
- Как ты достал ее?
- Ее отдала мне Джейсинт Сьяни - одна из шестерок Амары Гююра, которую ты не уничтожил.
- В обмен на перевод? Это предположение я незамедлительно отверг. - Ни в коем случае, - сказал я. - Мне известно, что эти ублюдки убили Саула. Я даже не стал им отвечать, сколько сейчас времени. Они ведь подвели меня под рабство, ты это помнишь? Нет, они просто отдали ее мне. Не без некоторых добавлений, но в их намерения входило пристроить эти добавления так, чтобы их не было видно. В книгу, разумеется, они вмонтировали какой-то электронный жучок, но я оставил ее наверху. Еще, я думаю, они посадили жучка - или несколько - на капитана. Не знаю, как он работает, но могу себе представить, что он поможет им выследить нас даже здесь.
- Ты не говорил об этом устройстве капитану? - спокойно поинтересовался он. Я заметил, что он использовал правильный официальный термин, в то время как я вовсю беспечно пользовался жаргонным. Для саламандрского андроида, если он действительно таковым являлся, его английский был чересчур корректным.
- Нет, - ответил я. - А теперь, что вполне естественно, тебе хотелось бы знать - почему. Сначала эта мысль показалась мне хорошей, но сейчас, когда все сложилось так, как есть, я вижу, что ошибался. Я думал, они, залезая на мою территорию, подавятся, откусив кусок, который не смогут прожевать. Люди, подобные Гююру и Хелебу, не из категории бродяг по подземельям, а обычные бандиты. Влияние Гююра за пределами города минимально, а опыт вообще нулевой. Вероятность того, что они сядут нам на хвост, не сильно меня беспокоила. В любом случае это был не мой хвост. Жучка прицепили на капитана, а находиться при ней столько времени, сколько требовали ее планы, я не собирался. Решил пусть они с Гююром дерутся сами. И перегрызут друг другу глотку. Еще одна причина - раз устройство при нас, то я был уверен, что Гююр и его громилы будут держаться на почтительном расстоянии, по крайней мере до тех пор, пока мы не попадем в какое-нибудь примечательное место. А будут ли они вести себя подобным образом, если устройство обезвредить, уверенности не было. Рано или поздно я собираюсь вернуться на поверхность и хотел бы найти свой вездеход на прежнем месте и никаких преград, чтобы им воспользоваться. Если Гююр окажется слишком жадным и проследует вслед за нами сюда, рассчитывая избавиться от нас на одном из уровней, то у меня будет шанс выбраться. С другой стороны, если он решит, что лучше дождаться на первом уровне, а потом при помощи силы выжать из меня все, что ему не удалось выжать из Саула, тогда.., у меня будут причины для беспокойства.
- А чем эти доводы стали хуже сейчас?
Я незаметно пожал плечами внутри скафандра.
- Сейчас есть вероятность, что Гююр совсем близко. Мне не хочется, чтобы он меня сцапал так, как это сделал ты, даже если такая возможность пока лишь только маячит. Кроме того, несмотря на то что большой любви к звездному капитану у меня нет, я не могу отделаться от мысли, что любой, кто оставит ее в неведении насчет Амары Гююра, которому доподлинно известно, где ее искать, будет в этом случае последним ублюдком.
- Ты мог предупредить ее, - заметил он.
- Разумеется. Но тогда она не собиралась расстреливать меня. У меня еще есть что терять. Ты можешь представить себе ее реакцию, если я вдруг вернусь и скажу, что на ней закреплено устройство, которое она сейчас не может снять и о котором я ни словом не обмолвился тогда, когда она могла запросто его обезвредить? Сам знаешь, к особам умеренного темперамента она явно не принадлежит.
- Знаю, - мягко произнес он.
Мы продолжали идти по путям посреди ландшафта, который стал к тому времени удручающе знакомым. Это было совсем не то, чего я хотел, но внутри жила уверенность: то, что мне действительно нужно, находится где-то на дальнем конце железнодорожного пути. До тех пор пока мы туда не доберемся, время будет тянуться бесполезно и пусто. Меня пока не слишком заботили намерения других людей, невзирая на то что я был с ними повязан. Думаю, я всегда был чуточку эгоистом. Однако очень скоро это молчаливое шествие начало мне надоедать.
- Послушай, - сказал я, пытаясь не отставать, ибо его ноги были куда длиннее моих, - не мог бы ты мне объяснить, что, черт возьми, за вражда пролегла между тобой и звездным капитаном? Я не собираюсь в нее встревать просто хочу знать, во что я вляпался.
- А что ты уже знаешь? - спросил он.
- Почти ничего. Она говорит, что ты - андроид. Она говорит, что тебя создали саламандры - наши враги в маленькой межзвездной заварушке, которая закончилась ни больше ни меньше как полумиллиардными потерями. Еще она говорит, что ты представляешь угрозу для будущего существования человеческой расы. Насколько все это правда, я не имею ни малейшего представления.
- По первым двум пунктам - так оно и есть, - ответил он. - По третьему нет. Угрозы я не представляю, но у нее действительно есть причины так думать, а доказать обратное я не мог. Здесь он замолчал, и мне пришлось подтолкнуть его.
- Попробуй на мне. Может быть, я тебе поверю. Любому с первого взгляда видно, что капитаном руководит не один только служебный долг. Что бы ты ей ни причинил, этого оказалось достаточно, чтобы ненависть приобрела личный характер. Я не собираюсь держать ее сторону только потому, что она - человек.
Наступило короткое молчание, затем он произнес:
- Хорошо. Я расскажу тебе так, как я это понимаю. Позже ты сам решишь, верить мне или нет. Вот так он и начал свое повествование.
Глава 26
Земля, похоже, всегда одерживала победы в этой войне. Такой незначительный факт был гораздо более очевиден саламандрам, чем землянам, потому что только саламандры понимали, насколько бедны их ресурсы, когда в ход пошла огневая мощь. Технология Земли, ориентированная на тяжелую промышленность, была лишь немногим лучше, чем у саламандров, если говорить о стоящих за ней знаниях, но знания не превращаются автоматически a промышленные изделия. Технология, как я уже пытался объяснить звездному капитану, - искусство не в меньшей степени, чем наука. Мы, люди, всегда рассматривающие технологию с точки зрения машиностроения и в основном по части вооружений, достигли более значительных успехов в физике и химии, чем наш противник. У нас было больше пушек и гораздо богаче их ассортимент.
Однако саламандры были далеко не примитивны. Их знания были столь же обширны и глубоки, как наши, но только они их употребляли совершенно другим образом, ориентируясь на различные практические нужды. Они были фанатами биотехнологий, поэтому большинство их исследований и открытий происходило в таких областях знаний, которых мы едва касались. Это и определило перевес сил в войне: в космосе наши корабли и пушки всегда брали верх, но на планетах все было иначе. (Когда Мирлин начал это объяснять, в перспективе забрезжили контуры стерильных костюмов и боевых действий в условиях герметичности, о которых поведал Серн.) Возможности биотехнологий позволили саламандрам уничтожить большое количество наших войск на ранних стадиях войны, прежде чем Верховное Командование Земли разобралось, что к чему, и сумело снабдить войска эффективными средствами защиты.
Однако саламандры, похоже, всегда знали, что их возможности позволяют им вести лишь оборонительные действия. Они понимали, что Земля найдет средства защиты против их биотехнологического оружия гораздо быстрее, чем они - против тяжелой артиллерии. С самого начала они наверняка понимали, что проиграют войну и что последствием этого проигрыша может стать фактический геноцид. Они решили, что единственный шанс установить долгосрочное господство над этой частью космоса - готовиться ко второй войне, а первую проиграть с как можно меньшими потерями. Идея состояла в том, чтобы в нынешних сражениях выиграть время, дабы запустить проект, который неминуемо приведет к коренному изменению соотношения сил. Под словом "неминуемо" подразумевалось - через несколько поколений, возможно, даже через тысячу лет. Они способны были оперировать такими долгосрочными категориями, какие большинство людей обычно вообще не принимают в расчет.
Для саламандров война - это прежде всего биологическая война. Их оружие это живые существа, начиная с искусственных вирусов и кончая чудовищами, выращенными из позвоночных и беспозвоночных самых различных видов. Против людей микроорганизмы - самое лучшее оружие, во многом благодаря тому, что разница в строении позволяла саламандрам не беспокоиться, что другим концом оружие ударит по ним самим, как это бывало в междуусобных войнах. Они вырастили большое количество всяческой заразы, убивающей людей, но эффективность каждого нового вируса становилась все меньше и меньше, потому что Земля научилась защищать свою армию и подавлять очаги инфекции среди гражданского населения. Человечество потеряло очень много своих представителей, но саламандрам так и не удалось уничтожить всех людей, а на мирах, заселенных исключительно человечеством, их успехи были и того меньше. Они знали, что, если хотят выиграть войну против землян, им надо изобрести очень хитрые средства возбуждения инфекций сразу в максимальном количестве мест и за столь короткое время, чтобы здание человеческого общества, причем не на одном, а на многих планетах, затрещало по швам, прежде чем нашло способ организовать ответный удар.
Задача была непростой, но они ее решили. По мнению Мирлина, лишь в двух местах дело пошло не так. Прежде всего они опростоволосились, взяв на вооружение столь сложное средство; во-вторых, им не хватило времени, потому что война слишком быстро, всего за несколько лет, докатилась до самой Саламандры.
А план был таков. Саламандры решили создать человеческих андроидов, причем настолько хороших андроидов по своим репродуктивным функциям, что те могли бы скрещиваться с нормальными людьми. Возможно, термин "андроид" здесь был неуместен, за исключением узкотехнического смысла; чего они хотели, так это создать подлинных людей. Эти искусственные люди должны были нести в себе смертельный вирус, но не столь явно, как это делала Тифозная Мэри. Они несли бы вирус, заключенные в инверсии одной из хромосом, совершенно инертный и не способный к размножению или причинению малейшего вреда. Искусственные люди могли смешиваться с нормальными, оседать среди них и иметь общих детей. Половина детей, в свою очередь, стала бы носителями, половина их детей - тоже, и так далее. До поры до времени ничто не должно было проявляться. За это время саламандры сделали бы вид, что сдались, и терпеливо несли бы на себе ярмо побежденного, зная, что в рукаве у них спрятан козырной туз. Тузом этим должен был стать активатор - совершенно безвредный вирус, который открыл бы инверсию и высвободил гены, запрограммированные на производство главного вируса в миллиардных количествах. К тому времени, когда, должен быть выпущен вирус-активатор, достаточное количество людей на множестве планет уже попали бы в генетическую ловушку, и распространение активатора шло бы незамеченным, но породило бы серию эпидемий, способных выкосить почти все население.
Как я уже сказал, период подготовки выявил, что создать подобный вирус самое простое. Но сделать людей - проблема совершенно другого уровня. У них сидели земляне-пленники, от которых те получали сперму и яйцеклетки, и простейший план предусматривал инфицировать оплодотворенное яйцо и поместить его обратно в матку пленной женщины. Однако трудность схемы заключалась в том, что здесь слишком многое оставлялось на волю случая. Очень долго носители были бы уязвимы - слишком долго. Возможность потери носителей еще в детском возрасте была чрезмерно велика. А усилия, которые могли бы предпринять саламандры для спасения этих детей от разрушительного действия войны, заключали в себе слишком много проблем.
Поэтому саламандры решили, что не станут делать инфицированных детей. Они решили сделать инфицированных взрослых. Действительно, они задумали создать целый полк взрослых человеческих самцов, превосходно развитых физически и интеллектуально. Они хотели получить индивидуумов, которые после сдачи быстро рассеялись бы среди людского населения, и передача скрытых носителей началась бы немедленно. На взгляд саламандров, этот путь имел гораздо больше шансов на успех, чем выращивание полка малюток, которые могли вымереть или быть уничтожены до достижения репродуктивного возраста.
Это нельзя назвать полным абсурдом, учитывая любовь саламандров к эффектам и образ их мышления - довольно чуждый нашему, разумеется. Они уже привыкли лепить форму и поведение живых существ, родственных их миру, а также другим мирам. Они осуществляли вмешательство и в организмы представителей своей расы, хотя делали это с большой осмотрительностью. Способ быстрого производства взрослых индивидуумов посредством ускорения их роста был им не в новинку. Они имели повышенный интерес - и это естественно - к биотехнологическим достижениям других рас, которым удавались такие трюки, о каких саламандры могли только мечтать.
Очевидно, саламандры вкладывали большие средства в чужие биотехнологии, чтобы сдвинуть с места свой проект. Вероятнее всего, они не рассказывали продавцам, в каких целях будут использованы их технологии, а те скорее всего предполагали, что цели эти будут носить вполне невинный характер. С посторонней помощью саламандрам удалось наладить производство взрослых индивидуумов (или, скорее, их подобий), способных стать людьми, а не человекообразными овощами.
Мое сознание содрогнулось при мысли о том, что содержала в себе заключительная часть этого плана, но Мирлин заверил меня, что гипносуггестивная техника позволяет заложить в мозг соответствующий набор обучающих программ и блоков памяти за поразительно короткий срок. Начинало казаться, что мы сильно преувеличиваем собственную уникальность и сложность, а человеку вроде меня, к примеру, вовсе не нужно иметь опыт целой жизни, чтобы стать тем, кто я есть. Все, что составляет мою сущность, похоже, можно было закачать в меня за несколько месяцев, сэкономив прожитые годы, если предварительно выпарить все лишнее, оставив лишь самое главное. Но я отклонился от темы... Достаточно сказать, что план был хорошо проработан.
За исключением того, что прототип получился ошибкой. Она была невелика во всех отношениях (здесь напрашивается каламбур), а с учетом осуществляемого ими плана она вообще выглядела пустяком по сравнению с грядущим ослепительным успехом, но ее оказалось достаточно.
Когда Мирлина извлекли из резервуара, он был такой, как надо. Физически хорошо развитый, на вид - около тридцати лет, считавший себя сыном фермера одной колониальной планеты, которого взяли в плен вместе с другими людьми в первые дни войны и давно уже держали в заключении. Создатели его наверняка восторгались собственным творением, пока не обнаружили, что оно продолжает расти.
Они переборщили с каким-то волшебным ингредиентом или же не сумели проконтролировать какой-нибудь чудодейственный процесс. Мирлин был работоспособной моделью, но воспроизвести его в сотне экземпляров они не могли. Если бы они на это пошли, им пришлось бы выискивать, где допущена ошибка. Раса гигантов выглядела бы слишком подозрительно.
У меня не было сомнений, что они могли изолировать модель и найти неполадку в системе. Будь у них еще года три, по прикидке Мирлина, они сумели бы вырастить маленькую армию нелюдей, предназначение которых, неведомое им самим, заключалось в уничтожении человеческой расы. Трех лет им не дали. Даже одного года. Неумолимая колесница бронированной цивилизации людей скосила легионы саламандров, и их родная планета попала в осаду еще до того, как удалось создать второй прототип. Планы спешно попытались сохранить в секрете уберечь одну крохотную базу, которая могла бы продолжать свою смертоносную работу, в то время как остальные саламандры отвлекали на себя захватчиков, но и этого не удалось. Подразделение космических воинов, подчищавших пространство после битвы в небесах Саламандры, обрушилось на лабораторию как снег на голову и буквально смело ее, даже не подозревая, что это могло быть. У лаборатории имелись охрана и периметр, чтобы держать местных на почтительном расстоянии, - и этих двух вещей оказалось вполне достаточно для коммандос Сюзармы Лир, чтобы оценить ее как потенциальную цель.
Звездный капитан обнаружила Мирлина заключенным и стальную клетку где-то в глубине подвала. Не было ничего противоестественного в том, что она его выпустила. Рассказанная им история звучала достаточно убедительно: в конце концов, ничего другого он просто не знал, а был он там единственным пленником. Возможно, если ваш рост превышает семь футов, это выглядит несколько необычно, но явно недостаточно, чтобы заставить людей считать вас инопланетным чудовищем.
Будучи отпущен на свободу, Мирлин просто остался жить на месте. Саламандры, проигравшие сражение за базу, попытались уничтожить все свидетельства того, чем они здесь занимались, и почти преуспели в этом, прежде чем звездный капитан сумела их остановить. Она вызвала военную разведку, а Мирлина подключили к следствию, чтобы он помог раскрыть, в чем заключалась тайна их деятельности. Когда ему все стало ясно - несколько раньше, чем агентам спецслужбы, - он попытался закончить дело, начатое его создателями. Он не хотел, чтобы правда о нем выплыла наружу, прекрасно понимая, какие последствия это может иметь. Все, что требовалось с ним сделать, так это просто стерилизовать, но даже несколько дней знакомства со звездными капитанами и офицерами военной разведки убедили его, что действовать они будут совершенно другими методами. К тому же в их глазах он не был человеком. Они бы уничтожили его без тени сомнений.
Однако исчезнуть, не оставив следов, ему не удалось. Прикинув, что ни малейшего шанса остаться в живых у него не осталось, он со всей возможной быстротой совершил бегство с этих кровавых подмостков. Преследуемый Сюзармой Лир и ее усталым от сражений взводом, он пересек всю искореженную войной поверхность Саламандры и в конце концов пробрался на шаттл, доставивший его на орбиту. Если бы военные лучше координировали свои действия, у него не осталось бы ни малейшего шанса, но в неразберихе, царившей после жесточайшей из войн, ни одна служба, кроме медицинской, не работала как положено. Он перебрался на работающую звездную станцию и там совершил одно из тягчайших и сложнейших преступлений - угнал звездолет.
Вкратце описывая события, Мирлин опустил множество мелких подробностей. Он обыденным тоном говорил о пещах, казавшихся мне на грани возможного, отчего они приобретали едва ли не заурядный характер. Мое воображение оказалось слишком бедным, чтобы представить, каковыми могли быть обстоятельства на поверхности Саламандры - разорванной в клочья бомбардировками, где значительная часть населения была попросту стерта с лица планеты. Она, должно быть, представляла собой специфическую разновидность ада. И тем не менее этот человек - это создание, который, по сути дела, был новорожденным, сумел пройти по ней невредимым и выбраться оттуда, невзирая на то что в целом мире не было ни одного существа, к которому он мог бы обратиться за помощью.
- Все, что я могу тебе сказать, - произнес я, как только он закончил свой рассказ, - это то, что они, должно быть, волшебники, раз сумели так здорово набить твою башку знаниями.
- Да, - согласился он. - Должно быть.
Глава 27
- Итак, - подвел я итог, - ты угрозы не представляешь.
- Я не собирался иметь детей, - ответил он. - Но даже если б у меня была их дюжина, а у каждого из них еще дюжина.., то у ружья все равно больше нет курка.
Человечеству нечего бояться.
- Почему же они тебя не отпустили? Они должны были псе понять.