Не говоря больше ни слова, я вошел в туннель и распугав пестрых маленьких, не больше мизинца, ящериц. Сорвал желтую ягоду, которыми был усыпан мох, я демонстративно положил ее себе в рот. У нее был приятный хоть и кисловатый привкус.
- Два десятка ягод утолят голод. Их нет в нашем справочнике подземных растений, но эти ягоды известны у меня на родине.
- Мм... Неплохо, - Карел бесстрашно съел парочку. - А почему только двадцать, а не больше?
- Будут галлюцинации. Ты думаешь, для чего их используют наверху? - я криво улыбнулся. - Настойка из этих ягод - отличное обезболивающе и наркотик одновременно.
- Хм... Учту на будущее. Злоупотреблять не стану.
Мы на ходу подкрепились и пошли дальше. От меня не укрылось, что запасливый Карел набил ягодами карманы мантии. Не думаю, что они ему понадобились в качестве пищи. Скорее уж, возвратившись домой, он собирался подвергнуть ягоды тщательному анализу. Туннель стал сужаться, повернул и неожиданно круто ушел вверх.
Прямо в камне были вырублены ступеньки. Я увидел их и сразу остановился. Разумная жизнь в Подземелье намного опаснее самых страшных чудовищ.
- Эдвин, что такое? - Карел выглянул из-за моего плеча. - Вот так сюрприз... Пойдем обратно?
Я стоял, не зная, что предпринять. Ступеньки - это плохо. Но они ввели наверх - это хорошо. И почему Карел постоянно спрашивает у меня совета? Создается впечатление, что он примеряет ко мне маску мудрого всезнающего учителя. Но мы же с ним почти ровесники! Проклятый авторитет...
- Нет, пойдем вперед, - вздохнул я. - Двойной щит нам поможет. Он нас всегда выручал.
Если лестницей и пользовались, то нечасто. Ступени были ровные, без гладких округлостей, которые можно увидеть у ступеней храмов, истертых тысячами ног паломников. Бывают, что они совершенно сглаживаются и тогда подъем или еще хуже - спуск, становиться опасным занятием. На них легко оступиться и свернуть шею, а богам, насколько мне известно, нет дела до подобных мелочей.
Прошло пять минут непрерывного подъема. Светящийся гирлянды мха, висящие на потолке, попадались все реже, и я был вынужден прибегнуть к помощи бродячих огней. Я наколдовал их машинально. Огоньки с легким треском закружились над моей головой и полетели вперед - маленькие отважные разведчики, готовые на все ради своего хозяина. Лестница все так же круто шла верх и вдобавок принялась заворачивать влево.
Стало душно. Я остановился перевести дух и посмотрел на Карела. Друг прислонился к стене. Вытерев со лба крупные капли пота, он заметил:
- Мы движемся по спирали, против часовой стрелки. Знаешь, на что это похоже?
Я пожал плечами. Затяжные подъемы не были моим тайным хобби, и теперь мне приходилось прикладывать определенные усилия, чтобы не дышать как загнанная лошадь.
- Это башня, Эдвин. Ставлю пять золотых, что это башня.
- Не буду спорить, башня так башня. Есть идеи, что она здесь делает и куда приведет нас?
- Ни малейших.
- Я начинаю опасаться, что мы промахнулись мимо хребта.
- Разве такое возможно? Тропа исполняет желания идущего.
- Идущих, - поправил я его. - Что было в твоей голове, пока мы шли на ней?
- Ничего. Я предоставил тебе право выбирать маршрут.
- Тогда мы должны быть неподалеку от подножья. Но Вольт не упоминал ни о какой башне.
- Он мог забыть, не обратить внимания... Ты же знаешь каков он. Вольт и луну любил сильнее солнца только потому, что она на череп была больше похожа.
- Если на нас сейчас нападут, то мы окажемся в ловушке, зажатые с двух сторон, - сказал я. - Ни назад, ни вперед.
- Эдвин, прекрати меня пугать. Мне и так все время слышится чей-то шепот.
- Мне тоже, потому и сказал.
Мы переглянулись и замолчали, прислушиваясь. Это не было похоже на шепот в обычном понимании слова. Какое-то чудное мычание, печальные стоны, вздохи... И все это на грани слышимости. Если бы не заговоренный аметист, висевший у меня на груди, чья расцветка помогала определить наличие духов, я бы решил, что мы имеем дело с призраком. Но темно-фиолетовый камень и не думал светлеть, а значит, призраки были ни при чем.
Мы поднялись еще метров на двадцать. Воздух стал свежее, и это вселяло надежду. Я заторопился, ожидая увидеть выход. Всхлипы невидимки усилились, а когда цвет ступеней приобрел зеленый оттенок, перешли в самые настоящие рыдания. Так обречено плачут маленькие дети оставленные одни в темной комнате.
- Такое впечатление, что с каждым новым шагом мы делаем камням больно, - пробормотал Карел. - Жутко становится.
- Не думай об этом... Чтобы это ни было, оно не может причинить нам зла, иначе давно бы перешло от звуков к прямому действию.
- Не может причинить зла? А как же мои нервы? - заметил Карел и замер с открытым ртом. Это означало, что ему в голову пришла неожиданная мысль. - А вдруг слышимые нами звуки - иллюзия? Так сказать, последствие съеденных ягод? Ты же сам предупреждал о галлюцинациях.
- Несколько штук не могут быть их причиной.
- И все-таки... Твои амулеты молчат?
- Как видишь, - я пожал плечами.
Если Карел прав насчет галлюцинаций, то скоро мы услышим не только плач и стоны, но и выступление придворных императорских музыкантов в полном составе.
Ворча и чертыхаясь, мы продолжили подъем. Мне казалось, что я уже целую вечность двигаюсь вверх. Плач невидимки стал тише - это внушало надежду. Камень Подземелья сменила кирпичная кладка. Каждый кирпич был размером с лошадиную голову. В центре красовалось клеймо мастера: треугольник образованный тремя пересекающимися линиями с точкой в центре.
- Ты где-нибудь видел такой знак? - спросил я у Карела.
- Да, и неоднократно. Его использовали в разное время. В алхимии, в астрологии... Я думал, он тебе тоже известен.
Я укоризненно посмотрел на друга. Он всерьез считает, что в моей голове хранится вся университетская библиотека или издевается? К тому же, ему хорошо известно, что ни с преподавателем алхимии, ни астрологии у меня в свое время не сложились отношения. В ту пору я, по молодости и по глупости, был увлечен одной красоткой, и бессовестно прогуливал занятия, особенно их теоретическую часть. В итоге с той девушкой так ничего и не вышло, а пробелы в образовании остались.
- Этот знак означает завершение дела. В алхимии - завершение реакции, конечный продукт, а в астрологии последнюю секунду года. Такой же треугольник, но уже без точки - начало.
- Конец пути... Очень оптимистично.
- Мне это не нравиться, - негромко сказал Карел, - Но отступать я не намерен.
Лестница привела нас в маленькую комнатку, где едва могли развернуться несколько человек. Из комнатки был выход на балкон, которым мы не преминули воспользоваться.
- Ты был прав, Карел - это действительно башня.
Мы стояли на полукруглом балконе, который находился на самой верхушке тридцатиметровой башни. С балкона открывался вид на восхитительный пейзаж - горы Умарта во всем их великолепии. Высокие пики пронзали темное фиолетовое небо. Заходящее солнце окрасило снег в красный цвет.
С гор, где никогда не таял лед, подул ветер, заставивший нас съежиться, нахмурившись. Мантия имеет много достоиснтв, но от холода она не спасает.
- Ну и холодина... Вернемся? - Карел вопросительно посмотрел на меня.
Кончик его носа покраснел. Маг втянул голову в плечи и спрятал руки в карманы.