Смутившись, попыталась отвернуться, но мужчина удержал меня за подбородок, приближаясь к моим губам, но коснуться их не смел.
— Всё же… — пробормотала смущённо.
Думаю, о любви говорить ещё рано, но так хотелось…
— Что? Всё же что? — настаивал жених, но в глазах я видела какую-то обреченность.
— Влюблена, — сказала громко, храбро смотря в сиреневые глаза, что раскрылись от удивления.
— Если это так, то почему? — убитым голосом спросил Эрихард, отпуская меня.
— Если у меня ещё есть шанс ускользнуть, при возможности — я им воспользуюсь, — отвела взгляд, — Влюблённость — не любовь, хоть и близко. И пока я добровольно не затянула верёвку, пока оковы раскрыты…
— Сравнивать это прекрасное чувство с оковами и верёвкой? — возмутился мужчина, притянув моё тело к себе. — Жизнь без любви сильнейшего делает собой тенью.
— Не знаю, как ты, но я чувствую, стоит мне полюбить, как я сойду с ума, — пожала плечами, кусая губы, — На первом месте может и буду я, но его придётся делить с возлюбленным. А там и жертвенность, и одержимость и чего ещё откопать можно будет…
— Звучит заманчиво, мне нравится, — хрипло рассмеялся мужчина, мимолётно коснувшись моих губ своими.
— Мне тоже нравилось, пока это не коснулось меня, — проворчала, всё же сбросив чужие руки с себя, — Если кто-то одержим мной, а я вся такая недоступная, это одно и совсем другое, если я одержима кем-то недоступным.
— Я единственный кого прикосновения ты можешь принять, но ты хочешь уйти? — нахмурилась, прижав голову к груди, сверкая глазами как охотничья сова, пресекая попытку вновь взять меня за подбородок.
— Не единственный, — едко фыркнула, — Если бы меня не выдернули, я бы встретила кого-то у себя в…
— Мире? — раздражённо прорычал Эрихард, вскакивая с места, начиная ходить туда-сюда, точно раненый тигр.
Я активно закивала, и моя непонятная обида сменилась радостью. Я ни слова не сказала, а он всё понял. Клятва ничего не сможет сделать с этим. А маркизу рассчитывать надо не на деньги, а уже прятаться в подвале!
— Я помню, ты сказала, что после вы бы всё же расстались, — едко фыркнул мужчина, останавливаясь напротив меня, — а значит ты бы не смогла принимать его касания так долго!
Я замерла. Он совсем не обратил внимание на свои же слова. Подняв одну из бровей, смерила мужчину взглядом. Эрихард все продолжал говорить о мужчине, которого я не встречала и не встречу. А если бы и вернулась, не смогла бы терпеть прикосновения кого-то кроме Эрихарда, так почему он… Это что?
На губах расплылась улыбка, а я совсем не слушала проклятия, направленные на моего «кого-то» в моём мире. Поверить не могу…
— Эрихард, — моя довольная улыбка очень не нравилась жениху. — Ты сейчас меня ревнуешь?
Мужчина смотрел на меня так, будто видит впервые.
— Я ревную? — спросил он спокойно, я бы даже сказала очень мило, — Я в ярости от ревности!
Прикрикнул мужчина, припечатав и запечатав меня на моём кресле. Обе сильные мужские руки были на подлокотниках, зажав меня. Я лишь сильнее растянула улыбку. Это льстит. Очень льстит. Может я какая-нибудь ненормальная, которой противопоказаны отношения?
— Но ведь причин нет, — пробормотала, подняв руку и коснувшись скулы мужчины. Несмотря на то, что руки были обнажены, мне было приятно вот так трогать его. И когда он гладил меня в ответ я трепетала от наслаждения. Никогда не думала, что простые касания могут быть столь приятными.
— Ты издеваешься? — прищурился мужчина, прижав мою ладонь к своему лицу, — Я не в приоритете. Я чувствую себя отвратительно просто от того, что теперь знаю, что в случае чего, ты выберешь не меня.
— Тебя… Это правда так задевает? — запаниковала я. Нет я понимала, что ему неприятно, но чтоб настолько? — Я не хотела… Я лишь думала, как вернуться домой… Я всегда отличалась рациональностью и пообещала себе давно, никогда не руководиться чувствами, но не думала, что от этого будет страдать кто-то по мимо меня.
У Эрихарда дёрнулся глазик.
— Что значит… Рациональность?
— Эм… — растерялась, но тут же взяла себя в руки, — Логика? Действовать по правильным и логичным мыслям, не кидать всё из-за чувств. Например: Если мне плохо с каким-то человеком, я уйду и разорву все наши контакты. — у Эрихарда вновь дёрнулся глазик, поняв попыталась перефразировать, — оборву общение. Это правильно. Зачем оставаться с ем-то лишь из-за чувства вины, когда тебе плохо и неприятно.
На какое-то время воцарилось молчание.
Мужчина оставил меня, подходя к окну и сцепив руки за спиной, вглядывался в пейзажи за стеклом. Он о чём-то рассуждал.
Не смея прерывать сложный мыслительный процесс сидела там, где меня оставили. Сидела и тоже думала.
После нашего разговора, я поняла, что Эрихард в отличие от меня уже давно определился и знает чего хочет. А я… Не знаю. Мне сложно. Меня волнуют свои собственные чувства. А ещё меня волнует почему Эрихард не спрашивает куда вёл тот портал. Он сам сказал про мой мир, но после молчал об этом.
Обернувшись, смотрела на широкую спину и сцепленные руки. Даже как-то не верится, что я нравлюсь… В меня влюблён этот мужчина. И он не считает любовь слабостью, скорее наоборот. Я не думаю, что смогу хоть когда-нибудь испытать хоть что-то похожее к кому-либо другому, если мы с Эрихардом расстанемся раз и навсегда. И… на самом деле нет никакого пути домой. Мой дом я должна создать сама, но уже здесь.
Если я влюблюсь. То это будет концом. Концом всего. Потому что я однолюб. Раз и навсегда. Но и Эрихард… Думаю он способен сделать меня счастливой. А я сделаю счастливым его. Я и правда… люблю его. Шаг за край... Ну хоть себе в этом признаться могу.
Поднявшись, шелестя платьем подошла к мужчине. Подавив желание обнять его со спины. Повторив его позу, встала рядом. Возможно когда-то я пожалею об этом решении. А возможно буду всю жизнь рада, что приняла это решение.
— Я сразу понял, что ты не от мира сего, — нарушил тишину Эрихард, не отводя глаз от окна, — Сначала мне казалось, что ты из другой страны с другими обычаями, но потом понял, что нет. Ты из другого мира.
— Ты… Поэтому не задаёшь никаких вопросов? — тихо спросила, заламывая пальцы за спиной.
— А что тут спрашивать? Понятно и без слов. Я очень наблюдательный, лисичка, а ещё всё ещё не хочу, чтобы ты изучала магию.
— Почему? Магия в моих руках-то тебе что сделала? — возмутилась, смотря на красивый профиль.
— Не в твоих, — покачал головой, — Я… куда старше, чем ты можешь думать и застал принятие закона о запрете магии у дворянок.
Выпучив глаза, неверующе смотрела на мужскую фигуру. Да он мне в прадедушки годится…
— Моя мать бросила нас с отцом, когда мне только исполнилось два года. Она ушла за лучшей жизнью. Она ушла жить для себя. В одну ночь она просто сбежала. Стоило ей приручить магию, понять её, как она поняла, что ей никто не нужен. Ни любящий её муж, ни маленький сын. — молча слушала, благоговея внутри. Потому, что понимаю, как сложно ему это рассказывать, я первая с кем он делиться этим спустя столько лет, — Отец после её ухода больше ничего в жизни не видел кроме бутыли и азартных игр. Огромный особняк забрали за долги, а слуги бежали с него как крысы с тонущего корабля. Мы остались на улице. Если меня это волновало и страшило, то ему уже было всё равно. Однажды я вернулся в ночлежку, с ворованной едой и застал его мёртвым. Развернулся и ушёл. Некогда благородный аристократ бродил по улицам в лохмотьях, грязный и голодный, готовый на всё чтобы просто выжить…
— Сколько тебе было на тот момент? — мой голос дрогнул, но я не хотела оскорблять его своим сочувствием. Он не для того рассказал мне это, чтобы я его пожалела.
— Четыре года.
Я задохнулась. То с каким безразличием он это говорит, пугает. Смахнув слёзы, позволила себе то, что давила в себе. Уткнувшись в его спину носом, вдыхала его запах. Сцепив руки на его талии, прижалась так, как никогда.
— Ты сильный… Какой же ты сильный… — пробормотала, потерявшись носом меж его лопаток, — И я очень благодарна тому сбою, из-за которого я познакомилась с тобой.
— Час назад ты говорила иное, — едко фыркнул жених, поглаживая большим пальцем сплетение моих рук.
— Час назад я дрожала от осознания того, что ты понял, — тяжело вздохнула.
— И что же изменилось?
— Я подумала? — легко улыбнулась. Иногда я очень нелогичная. Но моя нелогичность очень логичная. А всё из-за сумбурных мыслей.
— А ты умеешь? — насмешливо хмыкнул Эрихард, сжимая мои руки и не давая мне выбраться из плена, в который я заключила себя сама и врезать ему.
— Ходи и оглядывайся! — угрожала я, пытаясь пнуть внезапно развеселившегося мужчину, — Спи и бойся!
— Может спать и оглядываться, и ходить бояться? — веселился жених, начав раскачиваться со мной из стороны в сторону.
— Мне непринципиально, — показала язык мощной спине.
— И к чему же привели тебя твои размышления? — голос его казался спокойным и даже безэмоциональным, но я чувствовала, как напряглось его тело.
Я не ответила. Расцепив руки, сделала шаг назад.
Жених резко обернулся, пронзая меня острым взглядом. Нежно улыбнувшись, шагнула вперёд, вновь заключая его в объятия. Обняв Эрихарда за шею, поддалась вперёд накрывая его губы смелым поцелуем. Стоило его губам только приоткрыться, как я углубила наш поцелуй.
Мужчина, явно не ожидая такого, замер на пару мгновений, но стоило ему взять себя в руки, как меня стиснули крепкими объятиями прижимая к своему телу так, будто я один недостающий, но важный орган.
— Ещё вчера я считала совершенно иначе, — между поцелуями шептала я, ведя мужчину к кровати, — И между семьёй и любовью, всегда выбирала семью, но… сейчас, ты тот, ради которого я выбрала любовь. Это много значит… Цени это…
Упав спиной на мягкую перину, потянула за собой мужчину.
— Что ты…
Эрихард нахмурился и попытался отстраниться, но я вцепилась в него не хуже клеща, переводя дыхание. Сама от себя в шоке, если честно…
— Ставлю точку в своих сомнениях. — пробормотала, прикрыв глаза. Щёки пылали не хуже разгоревшегося костра.
— Не слишком ли…
Я знала, что он хотел сказать, но на подобные попытки отстраниться испытывала неприятное сосущее под ложечкой чувство. Наверное, я слишком привыкла, что в моём мире мужикам только это и надо, а здесь у меня мужчина, что готов нести ответственность за каждый свой шаг.
— Я люблю тебя, — прохрипела, — И уже никуда не уйду, даже если… Если будет выбор.
— Этих слов мне хватит, — вот так лежать накрытой мужским телом и разговаривать было… странно.
— А мне нет. — строго припечатала, хмуря брови, — а теперь просто делай то, что я от тебя хочу!
Подавив смешок, мужчина резковато врезался в мои губы, раздвигая их языком. Простонав, отвечала ему, поглаживая его плечи. Несмотря на показную решимость, внутри я трусила не хуже пуганой мыши.
Я же не такая! Я же больше из тех, кто согласен после месяцев двух-трёх и лишь при сильной эмоциональной привязанности... А тут... Привязанность слишком сильна.
Поцелуи спускались всё ниже и я знала, чтобы не случилось после, я уже приняла решение и дала Эрихарду обещание, быть с ним, пока я ему нужна…