Барон Норберт, как вассал герцога Бронкасл ничем себя не проявил. Против меня он не воевал. Ко мне с вассальной клятвой явился вместе с вассалами герцога Давингтонского в лагерь под Давингтоном, окончательно разобравшись, куда ветер дует.
Я заранее направил в замок своего гонца о том, что по дороге остановлюсь у него. Ночевать осенью в палатке на холодной земле не хотелось.
На шестах вдоль дороги, ведущей к замку горели факелы. Подъемный мост опущен, и люди барона выстроились коридором в нарядных одеждах.
Барон с семьей встречал меня перед мостом. Я спешился и, передав поводья Габриель подошел к хозяевам замка.
Меня встретили поклонами. Барон - коренастый мужчина лет сорока пяти с черной бородкой окаймлявшей его упитанное круглое лицо. Карие глаза налиты весельем и радостью.
Баронесса, дама худенькая, светловолосая, лет тридцати присела в поклоне. Ее парчовое парадное платье лежало негнущимися складками до самой земли. Двое сыновей барона примерно десятилетних с любопытством и без страха разглядывали меня. Худенькие блондины, как и их мать.
-Мы счастливы, приветствовать вас в нашем замке, ваше величество!
Я поцеловал холодную ручку баронессы Норберт.
Пропустив меня вперед баронская семья следовала по пятам.
По гулким доскам моста мы перешли глубокий ров и далее под сводами сторожевой башни во двор, выложенный плитами известняка. Многочисленными ногами плиты были истерты до карамельного блеска и казались скользкими.
Замок содержался в отменном порядке. На дворе ни пыли, ни мусора. На стенах горят фонари. Окна квадратного донжона и примыкающего к нему трехэтажного каменного здания ярко освещены.
Барон нагнал меня, и время от времени пытался поддержать под локоток, проводя в основное здание и далее на второй этаж по каменной лестнице.
Рот барона не закрывался не на минуту. Он восхищался моим платьем и конем. Он предупреждал о малейших неровностях во дворе на нашем пути. Он интересовался моим здоровьем и здоровьем моих людей. Он был сладок как патока и любезен как торговец с богатым клиентом.
Комнаты, где меня разместили, были с высокими потолком и полом, устланным шкурами оленей. Кровать находилась за высокой шторой в нише из деревянных резных панелей.
Я поблагодарил барона за теплый прием и отличные комнаты, он, рассыпаясь в ответных любезностях, заявил о том, что стол накрыт и все ждут только меня.
С помощью пажей и Майка я поменял свою одежду, умылся. Подойдя к окну, я увидел, что оно выходит во второй двор замка с плодовыми деревьями и дорожками, обсыпанными мелким щебнем.
В большом зале замка столы были поставлены в два ряда. Отдельно, на возвышении под балдахином стол был сервирован для меня.
В зале были все мои люди, а также все обитатели замка и несколько незнакомых мне сьеров с дамами.
Барон представил их мне. Это оказались рыцари и их жены, вассалы борона.
В сопровождении барона я прошел к своему столу и пригласил его и баронессу занять места рядом.
Мы сели, и это послужило сигналом. Все устремились к столам. Два распорядителя, по одному к столу, рассадили всех по местам.
Рыцари и дамы уселись за одним столом. Пажи за другим, рядом с воинами.
На внутреннем балконе музыканты заиграли рондо. Зал не имел потолка, и стены от колонн перетекали в своды, уходящие высоко вверх под крышу. Из-за этого помещение казалось очень просторным.
Все присутствовавшие, сидели на скамьях покрытых коврами и подушками, на полу лежали листья и высушенные цветы. Скатертями сложенными вдвое, накрыли столы. Основное освещеќние составляли свечи, которые держали в руках слуги. В пиршеќственном зале специально выставили напоказ шкафы-дрессуары, заполќненные посудой из чистого и позолоченного серебра, стеклянной посудой и изделиями, покрытыми эмалями. Для каждого вида поќсуды был свой отдельный шкаф. Перед трапезой слуги внесли кувшины с водой и специальные таќзики для мытья рук.
Мое кресло более высоќкое, чем у других. Оно стоит у особого стола, за которым восседаќют члены семьи хозяина. Позади стола-шкафы-дрессуары, где выставлена лучшая посуда; вина в сосудах также расставлены вне стола-на креденцах. Пажи барона привозят блюда, которые сначала один из них, преклонив колено, показывает пирующим, а затем передает их стольнику, прислуживающему у нашего маленького стола.
В центре зала были установлены два больших буќфета, на которые ставятся принесенные из кухни блюда - здесь разрезают мясо, расставляют тарелки и приборы. Слуги, взяв нарезанные кушанья с буфетов, подают пирующим; те выбиќрают и кладут себе на серебряные и оловянные тарелки. Подачей блюд распоряжается дворецкий. Столы расставлены вдоль длинных стен зала, пируќющие сидят за ними в один ряд, лицом в зал. Позади виночерпии, подающие питье; вдоль стен - креденцы, на которых стоят чаши с напитками. Зал освещают свисающие с потолка люстќры.
Барон Норберт подготовился основательно.
С такими церемониями я последний раз ужинал разве что после своей коронации.
В начале подали фрукты, потом жареную мелкую дичь.
О каждой перемене блюд извещал труба.
Баронесса, ее имя было Герта, улыбалась мне весьма напряженно и едва касалась к еде. Барон, выпив кубок красного вина, стал еще более говорливым и теперь услаждал мой слух рассказами о том, где и когда он приобрел свою драгоценную посуду. Он с легкостью жонглировал именами мастеров и соответствующих приемов в изготовлении серебряной посуды, обращая мое внимание на тонкости орнамента или отделки и клейма изготовивших ее мастеров.
Судя по кислой мине баронессы, барон уселся на любимого конька и мне предстояло услышать много для меня нового.
Я слушал барона и рассматривал за и пирующих в нем. Габриель усадили рядом с пажами. Упрятав волосы под берет, в камзоле широкого покроя, скрывавшем ее грудь, она походила на миловидного юношу. Ее статус был непонятен хозяевам, но спросить они не решились.
-Есть ли в замке библиотека, барон?
Барон Норберт запнулся на полуслове.
-Конечно, ваше величество, и у нас имеется даже книга на драконьем языке!
Баронесса наконец-то вставила словечко.
-В чего вы взяли, что она на драконьем языке? Как она попала в замок?
Барон сразу же захватил нить разговора в свои руки:
-Мой дед привез много книг из Конфландии, взяв в жены вторую дочь барона де Брильи, он в числе прочего приданного заполучил и книги. Моя бабушка обожала чтение и берегла книги более трепетно, чем все серебряные сервизы! Вот она и говорила мне что книга, написанная странными значками на странной коже-книга драконов...
Странная кожа...может быть это и впрямь одна из драконьих книг. Как рассказывал отец, тогдашние властители-драконы писали книги на пергаменте, изготовленном из человеческой кожи...
Появившиеся стремительно в центре зала жонглеры и акробаты вызвали бурю восторга.
Разнообразные предметы мелькали в руках этих ловких людей. Один из жонглеров, опустившись на колено, поднес ко рту горящий маленький факел и выдул вверх целый фонтан огня. Оглушительные аплодисменты были ему наградой.
Раскланявшись, он тут же принялся жонглировать тремя маленькими факелами. Помощник подавал ему еще и еще...Вскоре не менее десятка факелов кружились в огненной карусели.
Жонглеров сменила танцовщица. Гибкая темноволосая девушка В длинном платье с разрезами, почти до колен, она то струилась потоком, то колебалась как огонек свечи. Ее руки парили, взмывали вверх, устремлялись вниз и вновь вверх. Стан изгибался и ходил волнами. Ее длинные распущенные волосы цвета меда тоже танцевали, то, кружась и поднимаясь вихрем, то, тяжело опадая вниз на плечи и спину танцовщицы. Позвякивали крохотные бубенчики на запястьях. Движения тела ее были чувственны и стремительны...Она манила и звала...она пленяла...Зрители заворожено следили за танцем. Сопровождаемый виолой пел чистый голос:
На последних словах танцовщица, быстро согнувшись, уперлась руками в пол и встала на руки. Всеобщий - АХ!
Но юбка хитро захлестнулась между ног, и все увидали только стройные гладкие ножки чуть выше овальных колен. Водопад волос заструился до пола.
Пару мгновений она дала полюбоваться собой и гибко перетекая через голову, встала на ноги. Стремительная, как косуля, танцовщица пронеслась на цыпочках к моему столу и присела в поклоне под гром аплодисментов.
Густо подведенные глаза, яркие губы, но под красками видно, что она еще совсем молоденькая и бедра ее совсем недавно округлились и груди часто и высоко поднимающиеся, едва начали наливаться.
-Она великолепна, не правда ли, ваше величество! Ее зовут-Клоди! - восторженный барон хлопал в ладоши с особым усердием.
-О, да!
После выступления жонглеров и танцовщицы слуги разнесли на подносах тарелки с супом.
Танцовщица и жонглеры вернулись после супа, но мысли мои были поглощены только книгой на драконьем языке...
В продолжение ужина внесли мясо оленей и косуль на огромных блюдах, обложенное по кругу тушеной зайчатиной.
Барон, встав, провозгласил здравницу в мою честь. После этого я произнес слова приветствия и похвалы в ответ. Виночерпии сбились с ног с кувшинами в руках.
С трудом, высидев этот праздник обжорства, я попросил барона показать мне книгу.
-Ваше величество, я пошлю в библиотеку за нею слугу!
Через десять минут увесистый том, обернутый в желтую кожу был в моих руках. Я торопливо раскрыл его....
"Записки и размышления последнего дракона Конфландии, Бранхэрда, сына Джунхэрди о событиях предшествовавших Великому Исходу."
Я прочел на титульном листе каллиграфически выведенные строки на драконьем языке и быстро закрыл книгу. Впрочем, никто из сидящих в этом зале не смог бы это прочесть! Я облегченно перевел дух...
-Барон, вы позволите мне прочесть ее?
-Ваше величество, прошу принять этот том от нас, как маленький знак нашего огромного уважения и почтения!-
Голос барона был очень сладок.
Пришлось отсидеть ужин до конца и даже станцевать ронду с баронессой. Но мечтал я только о том мгновении, когда смогу раскрыть книгу Бранхэрда и прочесть ее первую страницу....