Когда-то он был подающим надежды студентом института радиотехники и электроники, но погряз в житейских проблемах и загубил свой дар. Стал обывателем. Уже много лет сдавал на проверку замдиректора техникума по обучению, конспекты своих лекций, он менял только титульный лист с датой и подписью. Остальные листы пожелтели от времени, были неизменны. Парень заставил его осознать свою никчемность и закостенелость. Защиту от этих переживаний он выбрал тоже простую. Как и другие преподаватели старался не вызвать этого щуплого парня. Только в одном пошёл дальше. В его лаборатории освободилось место лаборанта. Занятия в техникуме проводились в две смены, вот он и предложил Виктору занять освободившееся место лаборанта на полставки. Парень согласился сразу и с радостью.
Теперь Виктор пропадал в лаборатории до позднего вечера. Он получил доступ к измерительным приборам, паял схемы, настраивал их, проводил опыты. Приборная база в техникуме, благодаря заводу, была современная и обширная. Так появился усилитель сигналов мозга. Работал он от батарейки "Крона" и позволял настраиваться на отдельного человека на большом расстоянии. Излучаемые разными людьми волны, были очень разными, поэтому люди и не слышали мысли друг друга. А исключения были очень редкими. Вторым появился усилитель "видений". Он позволял всем людям, попадавшим в его поле видеть одинаковую реальность. Реальность, придуманную воображением человека управляющего этим прибором. Всё это создавалось путём проб, экспериментов долгих и сложных. Теории разработок приборов Виктор ещё не постиг. Проблемой оставался вопрос:
"Как снимать сигнал с мозга и передавать его на усилитель?"
То, что имелось из существующих технических устройств, для этих целей, было громоздким. Имеющиеся транзисторы не позволяли эти усилители делать маленькими и компактными. Над этими проблемами предстояло ещё работать и работать. Но Виктор не отчаивался. Трудности не останавливали его, а только раззадоривали, заставляли искать пути их решения. Это и было задачей на ближайшее время. Только он не знал, что скрывается под этим термином. Дни? Месяцы? Годы? Хотя для него это значения не имело. Упрямства было не занимать!
Ещё пятый семестр принёс ему новую бумажку и новое звание. До этого летом 17 июля Виктору исполнилось 17 лет. А в октябре его вызвали в военкомат для получения приписного свидетельства призывника. Это был вторник. Виктор согласно повестке из военкомата прибыл к 9.00 в районный военкомат Шевченковского района. Сойдя на остановке 16 троллейбуса "улица Полтавская", он немного вернулся назад и вошёл во двор. В глубине двора стояло старое двухэтажное здание, выкрашенное в бордовый цвет. Вывеска у входной двери гласила, что он попал по назначению. Виктор открыл двери и вошёл в здание. Справа от двери было узкое длинное окно с раздвижными стёклами, как в книжной полке. Над окном красовалась надпись:
"Дежурная часть"
Виктор не понял, почему "часть"? Из курса математики он помнил, что "часть" это какая-то площадь от чего-то целого. Знал и пример:
"Если откусить кусок от яблока и вынуть его изо рта, то это и будет часть от целого яблока".
С этим вопросов не было. Всё понятно! Но откуда откусили "Дежурную часть"? Это было загадкой. Долго мучиться этим вопросом ему не дал мужчина в военной форме с погонами на плечах. На каждом погоне было по четыре звёздочки. Расположены они были так, две внизу на расстоянии друг от друга и две тоже на расстоянии перпендикулярно нижним уходили вверх. Что они обозначают? Виктор не знал. И даже не задумывался.
— Вы по какому вопросу?
Спросил этот мужчина. Что ответить? Виктор тоже не знал, но выход нашёл. Промычал и протянул мужчине повестку. Тот взял её в руки минут 5 внимательно рассматривал этот клочок бумаги с обеих сторон. Виктор терпеливо ждал конца исследований. Он точно помнил, что тыльная часть повестки была девственно чистой. Что там видел или искал мужчина? Понять не смог. Попытался в поисках ответа послушать его мысли. Они были странными и ещё более не понятными. На повестку мужчина смотрел отсутствующим взглядом, думал о постороннем:
"Дежурство сегодня попало в точку. На пункте связи дежурит Ленка. Повезло! Покувыркаемся от души! Генка говорил, что она такое вытворяла, такое…
Что у него дыхание в зобу от счастья и ощущений спёрло! Интересно, что она такое делала? Спросить у Генки? Нельзя! Он трепло! Узнает, что я с Ленкой кувыркаюсь? Засветит. Как пить дать! Ладно, поживём, увидим! Так, а чего этот шкет от меня хочет?"
Он посмотрел на Виктора и спросил:
— Так в чём проблема? Что не ясно? Вам на медкомиссию. За входной дверью налево. Понятно?
Виктор кивнул головой. Он хотел, что бы повестка укусила мужчину за руку, но передумал. В этом заведении был впервые и скандала не хотел. Поблагодарив, пошёл дальше. Открыл следующую дверь и застыл…
Коридор был полный парней, между ними сновали мужчины и женщины, одни были в форме, другие в белых халатах и стоял гул глухих голосов. Виктор вдохнул воздуха полной грудью, поставил блок чужим мыслям и шагнул вперёд. Мгновенно попал в общий водоворот. С трудом разобрался в обстановке и начал свой путь.
Простоял в очереди чуть больше часа он попал в кабинет, где три девушки выписывали карточки медосмотра допризывника, заполняли общие данные. Ответил на все вопросы одной из девушек, Виктор получил на руки такую карточку и отправился дальше. Это было началом длинного пути. Он переходил из кабинета в кабинет. Его вертели в кресле, стучали резиновым молоточком по ногам, заглядывали в открытый рот, считали зубы, смотрели в нос и уши. Смотрели в глаза, потом он закрывал по очереди каждый глаз, свободным глазом смотрел на таблицу, читал буквы, называл цифры. Это было ещё терпимо. В последнем кабинете он понял, что такое медкомиссия?
В этом кабинете ему сказали раздеться до трусов. Он безропотно, уже отупел, выполнил требование. В кабинете был доктор-мужчина и две девушки. Одна была старше его лет на шесть. Вторая максимум на год. Старшая была медсестрой, она подавала доктору разные инструменты. Вторая записывала в карточку всё, что говорил доктор при этом украдкой, бросала заинтересованные взгляды на парня, стоявшего в трусах. Это было не очень приятно. Но Виктор это терпел. Обомлел он в тот миг, когда доктор спокойно сказал:
— Ну-с, молодой человек спустите трусы.
Виктор бросил взгляд, на девушек. Старшая девушка безразлично сортировала инструменты, в его сторону не смотрела. Зато младшая девушка вся напряглась, приоткрыв рот, она вытянула шею, не скрывая любопытство, смотрела на трусы Виктора. Ну, на то место. Парень посмотрел на неё. Посмотрел на то своё место и густо покраснел. Что делать? Не знал. Не выполнить указание доктора? Нельзя! Снять трусы под взглядом девушки? Стыдно! Что делать? Поколебался мгновение, решение принял быстро и отчаянным жестом опустил трусы, сосредоточивши взгляд на любопытной девушке.
Доктор одел, резиновую перчатку на руку и трогал его хозяйство. Было немного больно и щекотно. Это отвлекало. Но девушка успела увидеть такой ужас! Такой ужас! Вскрикнув, она сомлела и бессильно откинулась на спинку стула. Старшая девушка обернулась на её крик, увидела, как она побледнела, подбежала к ней. Доктор что-то бормотал под нос и внимание на суету своих помощниц не обращал:
— Так всё нормально! Одевайтесь!
Он отошёл от Виктора к своему столу, сел за него и начал что-то писать в карточку. Виктор натянул трусы и начал одеваться. Только тут девушка смогла говорить. Она и сказала громким шёпотом старшей девушки:
— Слушай! У него там хобот! Как у слона! Он шевелился и принюхивался! Даже залез мне на стол!
Старшая девушка посмотрела на одевающего парня. В его трусах, как она понимала из своего жизненного опыта, хобот точно не скрывался. Оттопыривалось там очень скромно. Она повернулась к младшей девушке, окинула её внимательным взглядом и громко произнесла:
— Дура! Смотрела бы меньше, куда не надо! А то уже глюки мерещатся. Хобот увидела! Исследовательница! Анатом любитель!
На прощание она наградила презрительным взглядом молодую девушку и отошла. Виктор одевшись, вышёл из кабинета. В следующем кабинете, последнем, было совсем не страшно. Сдал, сидевшей в нём женщине свою медицинскую карточку он получил приписное свидетельство призывника с отметкой, что ему предоставлена, отсрочка от призыва до окончания техникума. До 1 сентября 1982 года. С этим допризывник Божко и покинул здание районного военкомата. Дальше пошла обычная жизнь. Учёба, работа, поиски и опыты.
Окончив пятый семестр, Виктор имел два документа подтверждающие его принадлежность к стране СССР. Паспорт и приписное свидетельство призывника. А его огромная страна, которую на демократическом Западе именовали "империей зла и оголтелого коммунизма" перед Новым 1980 годом ввела свои войска в Афганистан. Официальная версия гласила:
"Войска введены по просьбе восставшего афганского народа, ставшего на путь построения нового социалистического государства".
Наверно, называть СССР империей можно было. Ибо вела себя наша страна, как все известные империи, которые стремились к мировому господству, навязывали свои понятия и образ жизни всем. Этому есть подтверждения известные нам из истории, все империи вели себя одинаково. Византийская, Римская, Германская, Французская, Британская, Османская, Российская, и другие. Это только самые известные и большие империи. Все они постоянно воевали, рассылали свои войска по всему миру. Византийская империя насаждала свою веру огнём и мечом, её войска доходили до самых окраин. Римские когорты были в Иудеи и по всей Европе. Французские, Британские, Османские войска тоже побывали везде. Их видели на всех континентах. В Африке, в Америке, в Индии, Японии и Китае. Да и Российская империя тоже не отставала. Суворов гениальный полководец прошёл через Альпы. Порт-Артур, Монголия, Дальний Восток, Европа, Азия. Можно говорить много. Но мы говорим о СССР и здесь можно, сказать немало. Египет, Вьетнам, Корея, Китай, Куба, Афганистан, Европа. Везде свой интернациональный долг исполняли парни 18–20 лет, своими жизнями утверждали силу и идею светлого будущего для трудящихся всего мира. Понятно, винить в этом народ глупо и не справедливо. Разве он мог что-то изменить или предотвратить? Да и отец всех времён и народов науку дал народу хорошую, запомнившуюся на генном уровне. Слово ГУЛАГ расшифровывать не нужно никому. Это была сначала 18 республика, потом стала 16 в братской семье. Правда, об этой республике не говорили громко. Хотя миллионы, её бесправных дешёвых рабов использовали, но это не замечали. Это наша история. Есть в ней и гордость за мужество наших людей, есть боль и стыд, но это наше дело, наша жизнь и судить о ней можем только мы. Потомки тех, кто делал это и кто страдал. Это наше право! Другим учить нас и хаять наше прошлое, права не дано. Как и нам не дано лезть к кому-то со своими оценками и суждениями.
Виктор таких нюансов и суждений не знал и как все остальные об этом не думал. Как весь народ он восхищался подвигами мальчишек с автоматами на год-два старшими его, отдававшими свои жизни на чужой земле. Завидовал им, примерял их подвиги на себя, но учебу и свои опыты и изыскания не забывал. Они были основой, смыслом его жизни.
Каникулы он проводил в лаборатории. Его усердие поржало всех.
Шестой семестр пролетел так же незаметно. Работа над усовершенствованием приборов и изучением их возможностей занимала всё время. Подводила только элементная база. Но наука на месте не стола. Особенно преуспели в этом японцы. Они разработали микросхемы. Мир подхватил это новшество и тоже шёл вперёд. В нашей стране появились первые японские радиоприёмники, магнитофоны, телевизоры. Не стоит думать, что у нас не было микросхем, сенсорных блоков и других приборов. Они, были, но использовались в первую очередь в военной технике, до народного хозяйства не доходили. После шестого семестра, как и положено, была производственная практика. Виктор и другие его соученики проходили её на заводе "Артёма". Завод относился к Министерству приборостроения и вроде бы к оборонным делам отношения не имел. Но, как и сотни других мирных гражданских заводов выпускал военную продукцию. Выпускаемое им радиолокационное оборудование, блоки для ракетных комплексов, подводных и надводных судов, самолётов, изготавливались из новейших микросхем и других новинок. Прибывших на практику поставили работать в цех по сборке плат. Здесь Виктор и увидел новинки, о которых знал теоретически. Его глаза загорелись, а руки зачесались.
В цехе были специальные устройства для травления и изготовления плат. Схемы собираемых плат были секретными и их не давали никому. Каждая бригада работала в отдельном помещении и выполняла только одну из операций, набивала платы микросхемами и другими устройствами. Контроль заводской и КГБ за использованием рабочими при сборке плат комплектующих, элементов и устройств был очень строгий. Как и положено. Но нет ничего такого, что советский человек не смог бы украсть с родного предприятия. Принадлежащего народу. То есть и этому советскому человеку. Правда, для того что бы человек совершил кражу должен был быть мотив. Под это определение подходило всё, что угодно. Пригодиться в хозяйстве или можно сбыть, обменять, подарить. Заимели мотив, а дальше изыскиваются пути и тогда преодолеваются любые трудности и препятствия. Любая охрана и любой контроль.
Прибывших на практику учащихся техникума, оформили на рабочие должности с оплатой по тарифной сетке. Как крутых специалистов их и поставили на самые ответственные участки работы. Это было большое доверие к приобретённым ими знаниям. Вот они и занимались этой ответственной работой, подносили припой, развозили и разносили заготовки плат, инструменты, ветошь, мыло и другие не менее важные компоненты. Соответственно их и оформили на первые разряды тарифных сеток, а некоторым повезло сказочно. Их оформили учениками!
Как и в любом производстве, здесь тоже допускался и брак. Учитывая секретность производства, забракованные платы и элементы под надзором доверенных контролёров уничтожались. Этот процесс состоял из двух операций. Сначала отбракованное изделие шло под пресс ножницы, на них все измельчали до стружки. Затем стружку прессовали и отправляли в переработку. Среди выполняемых практикантами работ, была и эта подносить и бросать бракованные платы и детали в приёмный короб пресса. Всё это делалось под неусыпным надзором контролёров. Разработано, продуманно всё было идеально, но как всегда был человеческий фактор, который предусмотреть не возможно. Контролёры были людьми, и всё человеческое им было присуще. Среди этого человеческого, были потребности организма желудка и мочевого пузыря. Был и элемент обычной усталости от однообразной работы. Её можно было снять, если поболтать с коллегой, естественно подойдя к нему.
Виктор мотив украсть заимел мгновенно, едва только увидел это богатство, так нужных ему микросхем, процессоров, других элементов и материалов. Увидел, как их варварски уничтожают, едва не сомлел. Это и послужило моральным оправданием для него его не благовидных намерений. Понаблюдал пару дней за всей процедурой и начал действовать. Сначала монополизировал процесс подвозки и подноски брака к прессу. Ему никто не мешал это делать, это были суетливые обязанности, поэтому остальные практиканты избежать их были рады. Дальше всё было просто. Когда Виктор намечал взять что-то для себя, контролёр пулей летел в туалет или вспоминал, что не сказал коллеге что-то жизненно важное. Бросив свой пост, он или она, бежали к нему или к ней. С заводской охраной тоже проблем не было. Они ничего и никого не видели. Так Виктор стал "несуном", человеком, тащащим всё со своего предприятия. О таких плохих людях, писали в газетах, на них рисовали карикатуры, клеймили позором. Если ловили. А вот как раз с этим у Виктора был порядок. Отработав смену, Виктор тащил свою добычу в лабораторию техникума и тут же пускал в дело.
За три месяца производственной практики он натаскал достаточно всего с большим запасом. Это и позволило ему решить проблемы со своими усилителями и съёмом сигналов на них. К концу 7-го семестра он располагал несколькими экземплярами малогабаритных устройств. Они были разной формы. Овальные тонкие пластины из пластмассы с вытесненным на поверхности изображением старика в плаще, стоящего в лодке. Вся поверхность пластины была покрыта пленкой со специальным покрытием, от света и тепла тела это покрытие вырабатывало необходимое питание для микросхем. Из новых приборов были очки такого же содержания и электронные часы, дополненные усилителем воздействия на окружающих людей. Естественно это были не шедевры искусства древних или настоящих мастеров, желания забрать их они не вызывали, но работали, как показали испытания безупречно. Для их создателя это было главным фактором, его он и добивался. Так в трудах неправедных и летело время.
Подошло время сдачи экзаменов за семестр и вот экзамены сданы. Короткие зимние каникулы пролетели, наступил последний 8-й семестр. До начала взрослой жизни осталась одна ступень. Для Виктора время пролетело очень быстро. Наворованные им в период производственной практики детали не давали замечать его. Он всё время что-то менял изменял в своих схемах, совершенствовал свои изделия и взрослел. Ему шёл девятнадцатый год. Его сверстники уже не только интересовались женским полом, не только изучили признаки различия полов на вид и ощупь. Они уже играли во взрослые игры. Познавали любовь. Жили нормальной жизнью парней и девушек своего возраста, своего поколения. Виктор это всё пока не знал, не понимал, не испытал и не искал. Он был выше этого. Или просто не дорос? Говорят, что для каждого есть своё время и эти чувства, и эти переживания не минуют никого. Это оставалось принять на веру, а проверить правильность этого высказывания Виктору ещё предстояло. Жизнь продолжалась!
Последний семестр состоял из сдачи экзаменов, преддипломной практики, подготовки, оформлению и защиты, диплома. Работать в лаборатории техникума Виктор больше уже не мог. Он уволился, уступив место другому парню. Это его не огорчило. Деньги, получаемые им за эту работу, были не большие, значения для него не имели. Приборы были сделаны, испытаны и работали хорошо. Да и времени свободного оставалось мало. На преддипломную практику он был направлен снова на завод "Артёма". Там получил повышение! Его оформили радиомонтажником 2-го разряда. Он работал в сборочном цехе в бригаде, имел и план. Одну и туже, микросхему вставлял в отверстия на плате и передавал дальше. С этим заданием он справлялся быстро, и остававшееся рабочее время использовал полностью. Теперь всё нужное для себя приспособился делать прямо на рабочем месте. Использовал свои имеющиеся возможности и свои способности. Темой для диплома избрал расчёт "входного каскада наладочного стенда". Руководству цеха пришлось перевести его к наладчикам. Его и перевели, но оставили в должности, на которую он был принят.
Это было для Виктора раем, пределом мечтаний. Здесь на новом месте Виктор смог развернуться. В его распоряжении были современные измерительные, наладочные приборы и любые запчасти. Маленькие ухищрения и ему никто не мешал проводить свои исследования и опыты. К наладке комплексов его понятно не допускали. Это недоверие парня не обижало. Был на подхвате и имел свободное время. О чём можно ещё мечтать? Вот и не мечтал.
Ещё работая в лаборатории техникума, Виктор побывал в архиве и поработал там. Добросовестно. Он перебрал гору дипломных работ, выбрал одну и забрал всё относящееся к ней расчёты и готовую дипломную работу по той же теме, которую выбрал себе для диплома заранее. Эту работу сделал выпускник, окончивший техникум, его факультет три года назад. Оставалось только передрать чужой труд. Это было не сложно и не долго. Руководителем и консультантом молодого специалиста был сам зам начальника цеха. Для него это были дополнительные деньги и доставались они легко. Парень вопросами не мучил, вовремя приносил листы работы для проверки, ему оставалось только расписываться и вовремя получать положенные деньги. Это устраивало всех.
Преддипломная практика окончилась, но Виктор так и остался работать на заводе, договорившись, что ему дадут отпуск на три дня за свой счёт для защиты дипломной работы, получению распределения и расчёту с техникумом. Начальник цеха не возражал, тем более, что его об этом попросил его зам. Так и решили все вопросы. По утрам рабочая династия из квартиры выходила в полном составе отец, мать и сын. Работали в одном месте, у всех была одна дорога, расходились только за проходной. К сожалению, они работали в разных цехах, а вот с работы возвращались порознь. У каждого из династии был свой путь. Мать шла по магазинам, отец с товарищами по бригаде к бочке с пивом, а Виктор домой или в книжный магазин. Так однообразно протекали дни. Но никто не жаловался, так жили все. Завтрашнего дня не боялись, об инфляции не слышали, деньги хранили на книжке в сберкассе, получая проценты увеличивающие вклад. О разорении, закрытии завода и принудительном увольнении? Даже не думали. Как и не думали о том, будут ли держать их на работе после 45–50 лет? Тогда на работу с радостью брали и пенсионеров. Это была обычная привычная жизнь советского человека. Никто даже подумать не мог, что через десяток лет люди сами её и разрушат. Отбросят все имеющееся, получат взамен неуверенность в завтрашнем дне, инфляцию, замораживание вкладов, навсегда жизнь за чертой бедности, отсутствие работы для тех, кому за 45–50. Приобретут понятие, что есть богатые люди, которые всегда правы и для которых всё позволено и что есть бедные бесправные люди, с трудом сводящие концы с концами. Что никто никогда не спросит этих богатых:
"Каким трудом за несколько лет на пустом месте они смогли обрести миллионы, заводы, фабрики и пароходы?"
Но это всё было впереди. Оно ждало тех, кто до этого доживёт, а пока была размеренная жизнь без сюрпризов.
Защита дипломной работы прошла буднично. Все события теперь праздновал только отец. Он за этим следил строго, не ленился. Виктор оббегал всех, сдал обходной, получил диплом, направление на работу, подъёмные, расчёт и простился с техникумом. Направление на работу получил на завод, где и работал. Это изменило его рабочий статус и возвысило! Его оформили радиомонтажником по 4 разряду. Что дало молодому специалисту прибавку зарплаты, с увеличением тарифной сетки. Выпускники группы, в которой учился Виктор получение дипломов и окончание учёбы решили отметить в ресторане. Собирали по 25 рублей с человека. Виктор деньги сдал, но отмечать не пошёл. Для группы он так и остался чужим. Дома в выходные собрались все родственники, поздравили молодого техника и хорошо погуляли.
Виктор работал и следующим этапом его жизни, была служба в рядах Советской Армии. Святая обязанность советского человека, это знали все вот поэтому и задавали один и тот же вопрос:
— Что собираешься делать потом после службы в армии?