Второй этаж, комната 223
Виктор потянул дверь и вошёл. Фойе украшали лозунги, две большие доски стояли сбоку лестницы и содержали информацию о факультетах. Виктор читать не стал. Поднялся по лестнице, нашёл комнату 223, открыл дверь и вошёл. Первое, что бросилось ему в глаза, была толпа парней и девушек в большой комнате, не смотря на раннее время. Была половина десятого утра. В этой комнате стояли столы, покрытые красной тканью. Над столами висели таблички с названиями факультетов. Виктор отыскал глазами название нужного ему факультета. Табличка висела над длинным столом, на ней было написано:
"Радиотехнический факультет"
И там толпилась основная масса желающих стать абитуриентами. Возле остальных столов народа практически не было и сидевшие за столами девушки оживлённо болтали. Виктор подошёл к нужному ему столу и встал в очередь. Стоявшие перед ним ребята и девушки отходили к столам, стоявшим в углу комнаты. Виктор подождал, пока за ним заняли очередь и тоже направился туда. На столах лежали отпечатанные в типографии бланки заявлений и автобиографий. Под стеклом лежали заполненные образцы. Виктор сел и заполнил заявление на имя директора с просьбой допустить к экзаменам на факультет и автобиографию. В графе, где были сведения о родителях и составе семьи, была ещё колонка "где и кем работают". Виктор указал данные отца, матери и сестры, а в этой колонке вывел "завод имени Артёма". Закончил с бумагами он встал, освободил место следующему. В очереди к столу стоять пришлось минут сорок.
Наконец, подошла его очередь и он сел на стул перед мужчиной лет 50. Поздоровался и протянул ему папку со своими документами. Мужчина кивнул в ответ, взял папку и начал перебирать лежавшие в ней документы. Бегло их просматривал. Виктор сидел молча. На столе перед мужчиной стояла табличка. Виктор прочитал уже не один раз то, что было написано на ней крупными буквами.
"Говоров Сергей Витальевич"
И ниже более мелкими буквами было следующее:
"Председатель приёмной комиссии".
Наконец, Говоров отложил бумаги и посмотрел на него:
— Решили поступать на радиотехнический факультет? Это хорошо! Хотя оценки в Вашем "Свидетельстве об окончании 8-ми классов" не блестящие. Сами видите, сколько желающих поступить на этот факультет. Только начали приём документов, а уже два человека на место. Документы принимаем до 31 июля. Обычно конкурс на этот факультет 7-10 человек на место. Кроме того сдавать нужно математику и физику устно плюс диктант. И это не всё. Проходной бал обычно 4,9–4,8 и в него входит средняя оценка из свидетельства. Даже если Вы все экзамены сдадите на 5 у Вас сейчас по свидетельству средняя оценка 3,8. Вот и считайте. Получается 4,6. Так, что шансов поступить на этот факультет у Вас нет. Может быть, подумаете? Сдадите документы на другой факультет? У нас их много! Да и конкурс туда намного меньше. Вам надо время? Или решим сейчас?
И он замолчал. Ожидающе смотрел на сидевшего перед ним парня. Виктор не задумывался. Он отрицательно покачал головой. В горле пересохло, язык стал огромным и шершавым говорить он не мог.
Председатель вздохнул, с сожалением смотрел на побледневшего парня. Он за день видел не один десяток таких парней и девушек, которым приходилось говорить горькую правду. Все они так же отказывались принимать его совет, надеялись на чудо и упрямо стояли на своём желании. То, что многие не доберут до проходного балла и пропадут? Он знал, не бывает. За счёт них потом укомплектуют другие факультеты. Они всё равно будут учиться в техникуме. Уже не один год он был председателем приёмной комиссии. Так было всегда. Не говорить же этим 14–15 летним? Что есть директорский список. Что в него попадают по звонку с партийных, государственных органов. Что есть просьбы, знакомых, родственников. В результате из 60 мест остаётся мест 20. Для парней и девушек, сдающих сейчас документы на этот факультет и настоящий конкурс для них не статистические 7-10 человек на одно место, а 19–20 человек на тоже одно место. Об этом не скажешь! У нас ведь страна равных возможностей для всех. Парня было жаль, шансов у него не было. Вот не сдержался и посоветовал. Но он совету не внял, упрямо настаивает на своём решении. Жаль! Но делать нечего.
Он подвинул к себе заявление Виктора и написал в углу:
"факультет "Радио".
Поставил дату и подпись, передал папку с документами сидевшей рядом девушке. Автобиографию даже не смотрел. Кивнул Виктору:
— Идите с девушкой! Она даст Вам расписку о приёме документов и расскажет, что делать дальше. Следующий!
Говорить Виктор ещё не мог. Кивнул в ответ на кивок председателя приёмной комиссии. Встал и отправился за девушкой нёсшей папку с его документами. Остальные формальности закончились быстро. Получив расписку о приёме своих документов и строгий наказ, прийти 1 августа. На доске объявлений будет список групп, абитуриентов и расписание экзаменов. Виктор покинул комнату приёмной комиссии. В коридоре стоял умывальник с "поилкой". Он открутил кран и попил теплой воды. Сухость в горле прошла. По лестнице Виктор спустился в фойе и вышёл из здания техникума.
Солнце залило его лучами тёплого света. Вдохнул свежего воздуха, Виктор радостно осмотрелся вокруг. Стоял жаркий летний день. Буйно зеленели листья деревьев, трава. Клумба и бордюры вдоль дорожек пестрели яркими цветами, а над всем этим бездонное синее небо. Хорошо!
Прошёл пешком три остановки. Виктор купил и с удовольствие съел любимое мороженное. "Киевские каштаны" пломбир в шоколаде с орехами. Сел на троллейбус и поехал домой. Родители были на работе. Обычно до 10 числа месяца фабрики и заводы работали в пол силы. С работы родители приходили рано, а потом начиналась битва за выполнение и перевыполнение плана и рабочий день у родителей удлинялся. Вся страна жила по плану. Но какому-то не понятному. Недаром существовала поговорка:
"Сначала создаём трудности, а потом их успешно преодолеваем".
Но так жили все. Это было нормой.
Виктор успел перекусить, полежать на тахте. Что-то делать не хотелось. Просто было лень. В четыре часа хлопнула входная дверь. Пришёл отец. Мать после работы заходила на рынок, совершала турне по магазинам. Отец снял туфли. Надел тапочки и с газетами в руке вошёл в комнату. Увидел сына, задал привычный вопрос:
— Привет! Ну, что там? Как дела на школьном фронте?
Виктор одно время спорил, объяснял отцу, что сейчас каникулы и школьный фронт закрыт. Но это ничего не меняло. Отец упрямо задавал один и тот же вопрос. Парню повторять одно и то же надоело. Он махнул рукой. Тем более, что отец ответа и не ждал. Спрашивал так, для проформы. Спешил лечь на тахту и заняться газетами. Пока не пришла мать и не позвала обедать. В этот раз на свои обычные вопросы ответ получил:
— Привет, па! Сегодня был в техникуме, сдал документы. Там такое творится! Народа море…
И Виктор подробно рассказал отцу обо всём услышанном и увиденном в техникуме. Что сказал ему председатель приёмной комиссии? Не сказал. Понятно! Кому нравиться говорить, что в школе учился плохо? Все знали стих:
"Про похвальный лист, что из гимназии принёс Ульянов-гимназист…"
О себе, такого сказать он не мог, да и оценка, председателя приёмной комиссии была не лесной. Вот и упустил эту часть.
Отец привык слышать от сына только ответ на свои вопросы, короткий и ёмкий:
"Класс!"
Пётр услышал столько много слов и опешил. Сын говорил с такой скоростью, что он с трудом понимал отдельные слова. Поступил разумно. Для начала убедил себя, что сын говорит на русском языке. Но этот труд пропал даром. Сын сыпал и сыпал слова, чем окончательно ввёл отца в стопор. Пётр не выдержал этой пытки. Он замахал руками, замотал головой и крикнул, стараясь перекричать сына:
— Ты эта! Сбавь скорость вращения пластинки на своём патефоне! Я ничего не понимаю! Мы таких языков не изучали! Нет! Точно не изучали или я пропустил? Давай говори на русском! Стоп! Начали!
Виктор, когда отец начал кричать, замолчал. Он слушал его крики и размышлял:
"Что отец такого говорит? Какой патефон? Какая пластинка? На каком языке я говорю? Вроде говорил на русском? Или нет? Ладно, начну с начала и по порядку, а то он так ничего и не поймёт. А вообще, зачем я ему всё говорю? Раз начал, надо идти до конца! Ну ладно!"
Отец кричать, махать головой и руками закончил и застыл с открытым ртом. Напрягся и обратился в слух. Виктор вздохнул и покорно начал:
— Па-па! Я се-год-ня сдал до-ку-мен-ты…
Отец расслабился и подозрительно посмотрел на сына:
— Издеваешься? Я не глухой и не слабоумный! Говори нормально.
Виктор пожал плечами и рассказал обо всём, что делал сегодня. Что видел. Отец внимательно слушал. Выслушал. Облегчённо вздохнул:
— Вот теперь понял! А чему ты удивляешься? Спросил бы меня? Я б тебе всё растолковал. После техникума берут наладчиками приборов или настройщиками сразу по 4 разряду. Три года и имеешь 6 разряд. Тарифная сетка у них выше моей тарифной сетки слесаря-сборщика на 20 рублей. Вот и считай! Да премия до 50 % в месяц! А ещё есть и премия за сдачу комплексов. Деньги хорошие! Вот народ и ломится. Тебе с твоими оценками поступить туда? Не светит. А жалко! Хорошее дело!
Виктор выслушал отца и возмутился. Роковые слова едва не сорвались с его языка. Но он вовремя прикусил язык и только подумал:
"Эх, папа! Да что ты знаешь? Если бы я захотел, то этот председатель приёмной комиссии мне бы диплом с отличием выписал! Прямо сегодня. Но мне нужны знания я ведь просто самоучка! За школьные оценки вопроса нет, всё правильно. Увы, здесь дал маху! Вот и решено! На свои принципы я наплюю и использую своё умение, что бы поступить!"
В слух он сказал:
— Посмотрим! Может мне и повезёт!
Отец этого уже не слышал. Сын во время разговора с софы встал. Пётр быстро улёгся на софу и погрузился в чтение газет. Делал он это дело эмоционально. Возмущался, высказывал свои мысли и суждения по поводу прочитанного. Всё это он делал громко. Вслух и в это занятие уходил весь, отрешался от действительности и не замечал ничего и никого.
Виктор это видел ежедневно и уже привык. Махнул рукой на отца. Ушёл в свою комнату. Ему нужно было собираться. Завтра утром он уезжал в село к Наде. Отдохнуть пару недель, покупаться, позагорать. А затем нужно было готовиться к экзаменам. Виктор хитрил. Решение он уже принял. Менять его не собирался. И остановить его не мог никто и ничто. Сил могущих помешать ему в природе не существовало. Да и об этом он даже не думал. Вот и собирался на отдых спокойно.
Вскоре пришла мать. Она сразу прошла на кухню, разложила принесенные продукты. Надела передник, начала разогревать обед. Отец отложил газеты, встал с софы и быстро метнулся к серванту. Открыл заветную дверцу. Налил и выпил стопку самогонки. Подумал. Налил и выпил вторую. Дверь в комнату Виктора была закрыта, но по доносившимся звукам он чётко определял все движения отца. Нового тот ничего не делал. Всё это он постоянно делал многие годы и Виктор насмотрелся.
Мать позвала всех обедать. Отец ел, молча и сосредоточенно. У него была одна сложная и трудная задача, чтобы жена не услышала запах самогонки. Вот и молчал, вдыхал и выдыхал воздух через нос. Виктор вкратце рассказал матери о событиях дня. Она слушала его рассеяно. Сама подозрительно наблюдала за отцом. Поэтому вопросов от неё не последовало.
После обеда каждый занялся своими делами. Отец снова лёг на софу и задремал. Мать мыла посуду, убирала. Виктор продолжил сборы. Вечер прошёл буднично. Как и много вечеров до него. Мать разговаривала по телефону. Отец проснулся и пошёл во двор забить "козла". Затем мать перестала мучить телефон. Начала мучить телевизор. Виктор читал свои любимые книги. Родители ложились спать рано. Им и вставать утром нужно было рано. Первой отправилась спать мать. Отец вернулся в квартиру, наведался к секретеру и быстро лёг. Виктор ещё почитал и тоже лёг спать. Так у них проходили дни. Текли. Слагаясь в годы. Однообразные дни с редкими праздниками. Этим не мучились и от этого не страдали. Так жили все.