-- Старый добрый Хогвартс, -- произнес Каркаров, рассматривая замок, -- Как приятно снова оказаться здесь. Виктор, проходи сюда.... Вы не возражаете, Альбус? Виктор у нас простужен.
Один из учеников отделился от толпы и подошел к своему директору. По толпе учеников Хогвартса прошел взволнованный шепот: "Это Крам". Звезда болгарской сборной по квиддичу, ловец? Забавно, не думал, что он еще учится. Чувствую, будет неспокойно....
Как я и подозревал, наличие среди гостей знаменитого квиддичного игрока взбудоражило учеников. Студенты отталкивали друг друга, чтобы хоть краешком глаза рассмотреть своего кумира. Стайка девушек и парней тихо истерила по поводу того, что не взяли с собой перья для автографа.
К моему личному недовольству, Дурмстранг усадили за стол Слизерина. И это еще ладно, но Крам сел рядом со мной! Проклятье. Теперь взгляды большинства учеников были направлены на мою часть стола. Такое внимание, хоть и не к своей персоне, меня изрядно напрягало, чувствовался дискомфорт. Сидящий же рядом Малфой просто светился от радости и гордости и тут же вступил с Крамом в беседу. Знаменитый ловец оказался неразговорчивым, или просто он стеснялся? Как бы там ни было, на десять слов, сказанных Малфоем, приходилось одно Крама. Французы сели за стол к Равенкло.
Как только в зал вошли три директора, французы тут же вскочили со своих мест. По Залу прошел смешок. И зря, неплохо их эта мадам Максим выдрессировала -- шармбатонцы остались стоять до тех пор, пока их директор не сел.
Дамблдор объявил, что открытие Турнира состоится в конце пира, и пригласил приступать к трапезе. Еда, как и всегда, появилась из ниоткуда. Хотя я знаю, что на кухне, прямо под нами, стоит четыре стола и именно с них к нам доставляется еда.
Пир пошел своим чередом. За столами велись оживленные беседы. Разумеется, большинство -- с приехавшими гостями. Ученики с других факультетов поворачивались к столам Слизерина и Равенкло, желая узнать о жизни и быте приехавших гостей. Малфой все так же, раздувшись от важности, "беседовал" с Крамом, стараясь того разговорить. Несколько учеников даже пробились к ловцу болгар с кусочками пергамента и перьями, для того, чтобы взять автографы. Крам расписался с таким видом, будто это было необходимое зло. Единственный, кто не доставал его вниманием и расспросами, оставался я. Удивительно, но, кажется, Крам старался поближе приблизиться ко мне. Хороший, похоже, парень -- совсем ему не по душе такое пристальное внимание со стороны поклонников. И совершенно здраво рассудил, что раз я не лезу, то хотя бы одна сторона у него будет защищена от нападок.
-- Извини, ты не мог бы пересесть? -- обратился ко мне какой-то третьекурсник со Слизерина.
-- С чего бы это? -- предельно вежливо поинтересовался я.
-- Просто ты квиддичем же не интересуешься, Алекс, и я хотел бы поближе сесть к Краму....
Прервал речь третьекурсника мой несильный удар под столом в колено. Потирая ушибленную часть тела, третьекурсник поспешил ретироваться обратно на свое место, правильно рассудив причины удара. Сообразительный, впрочем, на Слизерине других и не держат.
С каждым новым фанатом, пришедшим засвидетельствовать свое уважение Краму, я все больше мрачнел. Ничего не имею против приятной беседы во время еды, но эти постоянные выкрики под ухом: "Мистер Крам, я ваш большой фанат!", "Мистер Крам, дайте автограф!", "Хочу от тебя ребенка!" и прочее действительно раздражают. Не сдерживаясь, я злобно зыркал на любого, подходившего ближе трех метров. Может мне показалось, но, кажется, поток фанатов от этого чуть уменьшился.
Тем временем к преподавателям присоединился Барти Крауч и Людо Бэгмен. Как мне шепнул через стол Нотт, эти люди -- большие шишки в Министерстве. Очень большие. Наверное, они судьи предстоящего Турнира.
А в Зале внезапно возникло нездоровое оживление: часть парней поедала глазами французов, большую часть которых составляли девушки. И приятные на вид девушки, должен признать. Но абсолютное большинство внимания доставалось юной прелестнице с серебряными волосами.
-- Она как вейла, -- услышал я мечтательный голос Нотта.
Как вейла? На заметку: держаться от нее подальше. Раз уж она смогла одним своим видом лишить парней головы, то страшно представить, на что она способна, если сознательно хочет кого-нибудь очаровать. Думать нижним мозгом из-за какой-то там французской красотки мне совершенно не хочется. А ведь я уже в возрасте, когда лишиться мозгов проще простого.
-- Час пробил, -- объявил Дамблдор, вставая со своего места, -- Турнир Трех Волшебников сейчас начнется. Прежде чем внести Кубок Огня, я хотел бы представить вам мистера Барти Крауча, главу департамента международного магического сотрудничества, и мистера Людо Бэгмена, главу департамента магического спорта.
"Магического сотрудничества", да? Интересно, он имеет отношение к уничтожению СССР? Наверняка, да. Я запомню.
-- Вместе с ними профессор Каркаров, мадам Максим и я будем входить в жюри, которое и будет оценивать участников Турнира, -- продолжил Дамблдор, -- В Турнире принимают участие трое магов, по одному от каждой школы. За выполнение заданий они получают баллы. Участник, набравший наибольшее количество баллов, выигрывает Турнир. Участников выберет независимый судья, а именно -- Кубок Огня.
В Зал внесли здоровый каменный кубок, который полыхал голубым огнем.
-- Желающие участвовать в Турнире должны написать на пергаменте свое имя и название школы и бросить его в Кубок, -- объяснял директор, -- Выбор чемпионов произойдет завтра вечером, в Хэллоуин. Сейчас Кубок будет установлен в вестибюле в свободный доступ. Чтобы у учащихся, не достигших семнадцатилетнего возраста, не возникло искушения -- вокруг Кубка я проведу Возрастную Черту. Ее не сможет перейти ни один из тех, кому не исполнилось семнадцати. И, наконец, я должен предупредить, что у Чемпиона, выбранного Кубком Огня, не будет обратного пути. При опускании в Кубок листка с вашей фамилией вы заключаете своего рода магический контракт. Поэтому прошу вас: хорошенько все обдумайте, готовы ли вы идти до конца. А теперь пора спать. Доброй ночи.
Уставшие и переполненные впечатлениями ученики пошли к своим гостиным. Учащиеся Дурмстранга и Шармбатона, как нам объяснили, будут ночевать и жить у себя, в карете и на корабле. Я же был просто счастлив вернуться в спальню и поспать. Не знаю почему, но за сегодняшний день я жутко устал.
-- Кто из слизеринцев бросил свое имя в Кубок? -- спросил меня за завтраком Нотт.
-- Кажется, Клайд хотел, -- невпопад ответил я, ковыряясь в беконе.
-- А еще? -- допытывался Теодор.
-- Слушай, откуда мне знать? Я не сторожу Кубок и не знаю, кто туда бросил свое имя.
-- Нотт, что ты пристал со своим Кубком? -- страдальчески произнес Малфой. С утра он всегда такой.
-- Вы что, не понимаете? -- вспылил слизеринец, -- От этого зависит честь факультета! Чемпионом от Хогвартса должен быть наш!
-- Кубок сам выбирает и на его решение повлиять нельзя, -- зевая, сказал Драко.
-- Тем более, -- поддакнул я, -- Мы, слизеринцы, больше всех озабочены собственной безопасностью. Можешь себе представить, чтобы кто-нибудь из наших очертя голову бросился участвовать в Турнире, когда там есть реальный шанс умереть? Глупые и необдуманные поступки -- это прерогатива Гриффиндора.
-- Ничего вы не понимаете, -- махнул рукой Нотт и пошел к семикурсникам. Агитировать их выступить за честь Слизерина, не иначе. Гиблое дело.
Приближался вечер, а вместе с ним и решение Кубка Огня.
24.01.2011
Глава 17
И вот настал день Х... В Большом Зале собрались все учащиеся и гости, а так же преподаватели. Даже Трелони, обычно игнорирующая все мероприятия, выползла из своей башни. Уверен, вышла она только для того, чтобы в конце предсказать выбранным Чемпионам все возможные неприятности по ходу Турнира. Мы-то привычные, а вот гости могут и перепугаться, особенно французы. Хагрид по случаю даже надел свой лучший костюм и набрызгался одеколоном так, что даже за столом Слизерина можно было учуять. Может он в Максим влюбился? Как-никак единственная женщина в радиусе пары тысяч километров, которая подходит ему по размерам. Да и сама директор Шармбатона как-то очень многозначительно смотрит в сторону нашего лесничего. Похоже, они вдвоем будут укреплять дружбу между магическими странами, хе-хе-хе.
К слову о директорах: Каркаров сидел какой-то мрачный и поглядывал то на Снейпа, то на Грюма. Со вторым у болгарина были явно плохие отношения -- Грозный Глаз изредка глядел на него со злостью. Хотя это вполне объяснимо: Грюм известный борец с Темными Искусствами, а Каркаров -- директор школы, где эти самые Искусства в порядке вещей. Как они друг друга еще не поубивали -- загадка, разве что на Грюма Дамблдор влияет. Держит бывшего аврора на коротком поводке, как собачку. Хотя, скорее уж как волкодава.
Сперва, конечно, был пир по случаю праздника -- Дня Всех Святых. Второй подряд, так что особого восторга он не вызвал. Наоборот, абсолютное большинство учеников от волнения не могли спокойно есть: постоянно вытягивали шеи, чтобы посмотреть на Кубок, ерзали на местах, перешептывались. А чего, собственно, волноваться-то? Раньше полуночи Кубок все равно решения не вынесет. Хотя даже преподаватели выглядели изрядно взволнованными. Кроме Трелони, которая вечно пребывала где-то в потустороннем мире.
Ближе к полуночи тарелки на столах опустели, и со своего места встал Дамблдор:
-- Что ж, Кубок почти готов вынести свое решение. Выбранных Чемпионов попрошу пройти вон в ту дверь, где им будут выданы первые инструкции.
Вдруг огонь, обволакивающий Кубок, покраснел и из него во все стороны полетели искры. И вместе с длинным языком пламени оттуда вылетел обгоревший кусок пергамента. Ловко поймав его, Дамблдор объявил всем собравшимся:
-- Чемпион Дурмстранга -- Виктор Крам!
Зал взорвался аплодисментами и торжествующими криками. Сутулясь, болгарин встал из-за нашего стола (сегодня он опять сел рядом со мной) и отправился в указанную Дамблдором комнату.
-- Браво, Виктор! -- на весь зал прогудел Каркаров.
Секундой позже Кубок вновь полыхнул пламенем и вылетел пергамент с фамилией следующего кандидата.
-- Чемпион Шармбатона, -- прочитал наш директор, -- Флер Делакур!
Из-за стола Равенкло встала та самая "вейла", которая уже успела одним своим видом завоевать множество юношеских сердец. Стройная, с милым личиком и длинными волосами.... Она так и манила к себе, губы ее были притягательны, как глоток прохладной родниковой воды в истязающую жару....
"Соберись!"
Гхм, да, верно.
Чемпионку встретили аплодисментами не менее громкими, чем которыми приветствовали Крама. А может и более сильными. Некоторые парни в порыве чувств даже вскочили с мест, поливая предмет своего обожания громкими овациями. Хлопанье стихло только тогда, когда Делакур скрылась в комнате. Кстати, я заметил, что не все французы хлопали ей. Многие шармбатонские девушки лишь скорчили кислую мину.