Утром Святозар проснулся раньше правителя, поднялся с ложа, натянул на себя сапоги, одел куртик, и, оправив ложе, тихо так, чтобы не разбудить отца вышел из шатра. Воины, охранявшие шатер приветственно поздоровались с наследником, а тот кивнул им в ответ. Святозар поднялся пораньше, так как хотел осмотреть место, где войско правителя стало станом. И поэтому решил, пока отец спит пройтись и оглядеться. Святозар шел по стану, где возле невысоких походных шатров, в которых спали воины, горели костры и сидели ратники. Подойдя к самому краю стана, он остановился. Прямо за спиной наследника на севере около реки лежал город Лебедянь, со своими широкими, чистыми улицами, деревянными, крашеными домами, лавками, да крупней-шими на юге базарами. А впереди, насколько хватало глаз, лежала бескрайняя степь, снег уже сошел с земли, и та теперь стала покрываться зелеными травами. Наследник стоял и смотрел вперед, там где-то совсем близко его брат Эрих, с измученной и забитой душой, подвластной злобному Нуку. Солнце уже поднялось высоко, а Святозар продолжал смотреть вдаль, словно взглядом своим хотел послать брату послание: " Жди, жди меня, я приду за тобой". Внезапно сзади себя он услышал чей-то недовольный возглас и оглянулся. Навстречу ему бежал Искрен с недовольным лицом, и, не добежав до него, остановился, и крикнул:
— Святозар! Вот ты где? Стоишь тут, смотришь…, тебя там обыскались все…. Правитель проснулся, а тебя нет, послал к нам, у нас тоже нет…. Ну, ты даешь, хоть бы кого предупредил, что ли… Пой-дем, заждались тебя.
— Да, куда же я денусь Искрен, — ответил Святозар, и, подойдя к Искрену, спросил, — Стоян отправил Горазда с лазутчиками?
— Отправил, отправил…, не беспокойся, я сам ночью видел, как он ушел, — ответил Искрен, когда они быстрым шагом шли по стану.
Не успел Святозар в сопровождении Искрена подойти к шатру правителя, как из него вышел сна-чало отец, а затем Храбр и Дубыня. Правитель увидел наследника и Искрена, и, улыбнувшись, сказал:
— Вот молодец, Искрен, нашел нашу потерю… И где же ты был Святозар? Мы тут все избегались, так искали тебя.
— Отец, — подходя ближе, ответил наследник, — Да, что со мной случится, я ходил стан оглядывал.
— От молодец, — заметил недовольно Храбр, — Стан он оглядывал, а предупредить, чо никого ни мог… взять кого с собой… Ну, ты Святозар, даешь, ты же на войне все же, можно разве быть таким легкомысленным.
— Ох..! Отец, прости не подумал я, — расстроено добавил Святозар.
— Ну, да ничего, — заступился правитель, — Поди сынок, покушаешь, Вячко в шатре все приготовил, а затем пойдем вместе с воеводами осмотрим наше становище. Скоро приедит Жировит, он нам покажет, где лучше встать войску, — добавил отец, но увидев, что сын не торопится исполнить его повеление, погруженный в свои мысли, взял его за руку и насильно втолкнул в шатер.
Правитель, наследник, воеводы и други отца обошли весь стан, и, пройдя по степи далеко вперед, осмотрели ее, выбирая место, где надо будет расположить войско, а затем пошли к шатру правителя. Жировит все время беспокойно поглядовавший на наследника, лишь они вошли в стан, подошел к нему, и, придержав за руку, сказал:
— Наследник, дозволь с тобой словом обмолвиться.
Святозар остановился и негромко заметил Стояну, который также встал рядом с наследником, видно собираясь не оставлять его один на один с Жировитом.
— Стоян, иди, я поговорю с Жировитом и догоню тебя.
Стоян, продолжал стоять и недовольно оглядевал плотную фигуру воеводы, а потом выдохнул и пошел неспешно, изредка оглядываясь на наследника и Жировита.
— Наследник, — начал Жировит, все еще продолжая держать Святозара за руку, — Ты, уж на меня не серчай. Да, разве я думал, что мои слова так тебя обидят… Уж если бы знал, то никогда бы и не сказал. Ты, уж мне поверь, наследник я нашего правителя очень уважаю. Но народ у меня спра-шивает, как же так воевода сын правителя и на стороне врага… Никогда, никогда у восуров такого не было.
— Эх, Жировит, — перебил воеводу Святозар, — Да, откуда ты знаешь, как было, откуда? Что же ты думаешь, никогда в Восурии не было предателей, татей и изменников? Что ты словно дитя, а не седой муж… такое говоришь. Да, на земле всегда билось добро и зло…, всегда, вечно. И была победа то на стороне добра, а то на стороне зла. Однажды Чернобог захватил всю Землю, и сковали ее великие Льды, и переполнилась Земля злом. Но Всевышний снизошел на нее, отделил зло от добра и выделил наш мир среди иных, неведомых нам миров. Но Всевышний не уничтожил Чернобога, хотя мог потому, как Кащей хотя и сражается вечно со Сварогом и его воинством, однако является важнейшей силой этого мира, силой уничтожения и силой поддержания равновесия в нем. Поэтому и восуры, и любой другой народ всегда защищал то, что ему дорого. Нам восурам дорога наша вера, наши Боги, народ и земля. И хотя и рождались среди нас изменники и тати, но мы умели с ними бороться и защищать то, что нами любимо. Вот и сейчас и я, и мой отец пришли сюда проливать свою кровь за то, что ценим больше жизни, и ты Жировит не имел права называть моего отца, своего правителя… предателем…
— Да, я же…,- попытался оправдаться Жировит.
— Погоди, не перебивай меня, — волнуясь, и крутя на пальце пылающий белым светом перстень, сказал Святозар, — Да, не имел право, особенно говорить это при мне потому, как только я знаю, что подтолкнуло Эриха перейти на сторону нагаков. Но, я надеюсь, что скоро брат изменится и вернется к нам… потому, что… просто я в это верю. И тебе Жировит советую то же самое, верить, что мой брат никогда не станет предателем.
— Да, что ж наследник, раз ты советуешь, я тоже тогда буду верить, — согласно кивнул головой вое-вода, и отпустил руку Святозара, а потом помолчав, добавил, — Такой ты молодой наследник, а столько в твоих словах мудрости, словно не шестнадцатилетний юноша со мной говорит, а седой взрослый муж, даже удивительно….Так ты на меня серчать не будешь?
— Нет, конечно, Жировит, — более спокойно сказал Святозар, — И ты меня тоже прости, за мой гнев, не следовало мне так себя вести.
— Уж, это точно, — улыбаясь, протянул воевода, и подоброму посмотрел на Святозара, — Дом то у меня наследник старый ужо, ты так еще раз дверью стукнешь, да он то и развалится.
— Ну, что ж, — тоже улыбаясь, добавил Святозар, — Сам развалю, сам и починю, ты же знаешь я ведун так, что не составит труда.
Жировит громко засмеялся шутке наследника, и вместе с ним пошел догонять правителя и вое-вод.
Весь день Святозар был сам не свой, очень тревожась за Горазда, и обдумывая свои действия, которые помогут спасти Эриха. Поэтому, как только воеводы ушли из шатра, после обсуждения военного расположения войска и его действий, Святозар сославшись на то, что плохо спал но-чью, лег на ложе и заснул. Проснувшись темной ночью и почувствовав как нетерпение и тревога, все сильнее и сильнее охватывают его душу, Святозар приподнялся на ложе, а увидев, что отец спит, оделся, вышел из шатра и оглянулся. На высоком ночном небе, усыпанном звездами, сиял серпевидный серебряный месяц, наследник посмотрел на одиноко сидевшего возле костра дружинника, который при виде Святозара поднял голову и поприветствовал его.
— Я, пойду, пройдусь, — сказал, обращаясь к дружиннику Святозар.
— Так, ночь уже… Куда же ты, наследник, на ночь глядя, пойдешь? Не спится? Садись рядом к костру, поговорим.
— А, ты, что Ярмир, один сегодня? А где из воев человек? — поинтересовался Святозар и сел рядом.
— Да, он пошел по нужде, сейчас вернется. — Ярмир наклонился, и налил из большого глиняного кувшина с крышкой укутанного в утирало жидкости в чашу, и подал Святозару. — На наследник попей сбитня, он, правда подостыл немного, но он и теплым вкусный, — а когда Святозар взял чашу и принялся пить спросил, — А ты, чего наследник такой смурной, невеселый ходишь, ты не болен часом?
Святозар посмотрел на Ярмира, это был уже пожилой воин, очень красивый, статный и крепкий мужчина с темно-пшеничными волосами и бородой. Когда-то Ярмир был воином в дружине деда Лучезара, но после смерти вошел в дружину отца, и, несмотря на свой возраст, сохранил былую силу и мощь и был опытным ратником и мудрым человеком. Святозар знал Ярмира не очень хорошо, встречая его на пирах, да на совете правителя, но всегда чувствовал к нему какое-то тепло и уважение, словно Ярмир был ему очень близким другом.
— А, что Ярмир, — не отвечая на вопрос дружинника, спросил Святозар, — А у деда моего ты долго служил?
— Да, нет, не долго, наследник, — ответил Ярмир, — Не успел я к нему в дружину вступить, заменив павшего в бою друга, как мы ушли на войну с игниками, да его там и потеряли. Я то сам не из Славграда, я из Лучедара, что на границе с неллами стоит на реке Суря. Оттуда меня твой дед и привез потому, как я помолодости славно меч в руках держал, как Храбр. Да беда только со мной была, начну коли с кем биться так никого кругом и не вижу, многим я дружинникам кости поломал…,- засмеявшись, и поглядывая на наследника, добавил Ярмир, — Не одному тока Храбру досталось… Но потом повзрослел ума-разума набрался, остепенился…
Святозар засмеялся, представляя себе Храбра с поломанными костями от меча Ярмира, и сказал:
— У меня тоже такой дружинник есть, его Звенислав зовут…
— Это, который василиску голову отрубил? — спросил Ярмир.
— Он самый, Звенислав, — гордясь своим другом, ответил Святозар, а потом поинтересовался, — А, что до войны с игниками, дед с кем-то воевал?
— Да, то и боем то назвать нельзя, так стычка с неллами. Все они подлые норовят натихую кусок от нашей земли оторвать, все время надо их в страхе держать. Я по молодости бывал в их престольном граде, мой отец старшим дружины воеводы был, ну и ездил туда повеления воеводы исполнять, да меня с собой брал. Видел я как они живут, нелюди одно слово, ну про их царей я и не говорю, но народ- то чего терпит не понятно… Ведь он — этот народ больше всего и страдает от них, в жертву приносят только простой народ, все ими выращенное воины ихние забирают до последнего кусочка, так что им и есть ничего не остается, а все же терпят, молчат… У них же вера такая, терпи значит царя, поклоняйся ему, восхваляй его и ни в коем случае не прикословь, словно они ни люди и думать не умеют, не умеют видеть, во что их жизнь превратилась… Эх…! — протянул Ярмир, — Как так можно жить, не понимаю…. Твой дед вывел дружину на границу с неллами, а ихний царь подвел свое войско, но отказался биться когда его Лучезар на бой вызвал. Тогда наша дружина двинулась на неллов, да они такие воины, были, что их не просто смяли, а словно расстоптали всех. Царь же их бросил войско и меч и убежал с поля боя. Да, только ему не удалось убежать далеко, так как его же свои люди и убили, толи племянник, толи брат…, не помню, уже кто это сделал, но он потом сам царем стал и приезжал к правителю Лучезару мира просил.
— Он и сейчас правит неллами? — заинтересованный рассказом в обнимку с пустой чашей спросил Святозар.
— Нет, это не тот, его потом тоже убили…,- ответил Ярмир и протянул руку за чашей, — Отец нынешнего царя и убил.
— А, все потому, — не выдержал Святозар, — Потому как они вере своей изменили и Сварога предали.
— С чего, ты наследник, решил, что они в Сварога верили? — удивленно поинтересовался Ярмир.
Но внезапно из темноты выступил Храбр, негромко кашлянул, а заметив наследника спросил:
— Святозар, ты чего- то я смотрю, ночь и день перепутал…День весь проспал, а ночью тут разгово-ры с Ярмиром ведешь.
Святозар вскочил с места, так как увидел позади Храбра трех воинов, одним из которых оказался Горазд, он кинулся к другу обнял его, а затем сказал наставнику:
— Да мне тут Ярмир рассказывал, как он у тебя Храбр ребра считал, разве я мог пропустить такой интересный сказ, — а потом схватил Горазда за руку, и повлек за собой к шатру другов.
— Эй, наследник, ты, куда повел Горазда, — услышал из темноты Святозар, довольный голос Храбра, — Вернитесь оба, прежде пусть он правителю доложит.
— Приведу, приведу, его позже, — ответил Святозар, — Прежде он мне доложит.
Когда Святозар и Горазд подошли к шатру дружины, то увидили на дозоре возле костра Молчуна, который при виде другов страшно обрадовался и засуетился, уступая место.
— Пить, пить хочу, — тихо сказал Горазд, и не приседая схватил протянутую Молчуном кубышку с водой, да припав к ней, стал жадно пить воду.
— Скорей, скорей, — беспокойно торопил его Святозар.
Напившись Горазд сел рядом со Святозаром и отдав кубышку Молчуну, заговорил:
— Стан у них громадный, брат твой все время словно привязанный ходит за Нуком, но живут они в разных шатрах. Твой брат живет в маленьком шатре почти на границе их стана, недалече от Ну-ковского. Вот я сейчас нарисую, Молчун посвети, — Горазд немного отстранился, и, расправив на земле поверхность руками стал рисовать виденное, а Молчун поджег факел и поднес ближе к рисунку, — Он пятый с правого края, видишь тут еще вот такой покатый шатер рядом. Но пройти туда тяжело, там, около входа в шатер костер горит и нагаки сидят, его охраняют.
— А, Нука, где шатер? — спросил Святозар.
— Немного прямее вглубь стана, третий от шатра Эриха. Он у него самый большой там и бело-желтый какой-то.
— Спасибо, тебе Горазд, спасибо, — потирая пальцем бровь, сказал Святозар, — Молчун убери факел. А ты Горазд иди в шатер к правителю, а про том, о чем мне говорил отцу не докладывай.
— А коли правитель спросит, что сказывать? — поднимаясь со своего места, поинтересовался Горазд.
— Скажешь, что наследник приказал молчать. А ты мой приказ нарушить не можешь. Иди, друг, иди, — сказал Святозар, а когда Горазд ушел к шатру правителя, наследник повернул голову к Молчуну, который стоял и продолжал держать факел в руках, и добавил, — А, ты, Молчун, сходи, да разбуди Стояна, Искрена и Звенислава, да скажи им, что я их жду. Сам же ложись спать, тебя это не касается.
Молчун недовольно глянул на наследника, но спорить не стал, затушил факел, и, положив его, пошел в шатер, поднимать другов. Не успел Молчун зайти в шатер как оттуда выскочил Стоян на ходу запихивая руки в куртик, следом за ним вышли Искрен и Звенислав, они подошли к костру оглядели тревожным взглядом Святозара, который вцепился в свои волоса точно пытаясь их ото-рвать, и спросили:
— Святозар, — обратился к другу Стоян и сел рядом, — Ты звал нас?
— Да, други, мне нужна ваша помощь. Вот, что… Сегодня с утра, — начал Святозар и отпустил свои взлахмаченные волосы, — Вы пойдете в степь, как можно ближе к нагакам и осмотритесь там, найдите место, где вы втроем сможете укрыться на ночь. Затем вы позовете меня и покажете мне направление, в котором мне нужно будет идти от нагаков, чтобы выйти к вам.
— Ты, что, Святозар? Ты собрался в стан нагаков? — беспокойно спросил Стоян и положил другу руку на плечо.
— Нет, это не то, что ты думаешь, — ответил наследник, — Завтра ночью, я создам заговор и пошлю свою душу на выручку Эриху. Я знаю, что мне удастся вывести из стана нагаков брата. Я поведу его по степи, а вы встретите и приведете к отцу.
— А, ты? — поинтересовался Искрен.
— А, я, вернусь в тело, как только, вы его возьмете под свою защиту. Вы должны будете надеть кольчуги, взять луки, стрелы и мечи, чтобы если вдруг, что-то пошло не так смогли отбиться от нагаков. Но, я буду рядом, я смогу в случае опасности быстро вернуться в тело и помочь вам, выслав подмогу, — тяжело вздохнув, сказал Святозар, потом похлопал по руке Стояна, что лежала на его плече, и добавил, — Но вы можете отказаться идти, потому, как это опасно…
— Нет, — разом ответили други.
— Может взять коней, — предложил Звенислав.
— Я — то же об этом думал, но потом пришел к выводу, что в этой голой степи, едва прикрытой травами, кони привлекут внимание, поэтому придется идти. — Святозар оглядел своих другов и добавил, — Вы же выйдите, как только стемнеет, быстрым шагом, или бегом отправитесь к месту встречи, и будете ждать Эриха, когда он придет спешно отправитесь обратно, а я вернусь в свое тело и приведу вам на выручку другов.
— И ты, думаешь, у тебя получится вывести Эриха, и это… покинуть тело? — встревожено спросил Искрен.
— Я просто уверен, друг, в успехе, — ровным голосом ответил Святозар и поднялся, а когда други встали следом, заметил, — Потому, что магия это- то чем я владею в совершенстве, и потому, как я уже такое делал не раз.
— Что ж, Святозар, — сказал Стоян и посмотрел в уже светлеющее небо, — Мы, поступим так, как ты решил. И да, поможет нам ДажьБог!
Расставшись с другами Святозар пошел в шатер, успокоенный благополучным возвращением Горазда и принятым решением, наследник решил, что теперь то можно и поспать, перед трудной ночью и набраться сил. В шатре помимо отца и Храбра, сидел еще Дубыня, которые уже выслушали донесения и о чем-то жарко спорили.
Святозар войдя в шатер, оглядел всех, а потом пошел к своему ложу, снял куртик, кафтан и пояс и сел на ложе, чтобы снять сапоги.
— Ты, скажи, Святозар, — очень громко, обратился к нему Храбр, — Что ты там задумал? Мы Горазда спрашивали, а он головой мотает, говорит ты ему приказал молчать. Вроде мы его с правителем отправляли, а он нам теперь говорить ничего не желает.
Святозар наконец-то справился с сапогами и онучами, усмехнулся, лег на ложе, подтолкнув под голову подушку, и сказал:
— Ты же знаешь, Храбр, что это я отправлял Горазда. Поэтому он пришел и все, что меня интересовало, мне доложил. Хороший он все же лазутчик, замечательный… А теперь я, Храбр, буду спать. Теперь я все знаю, и мне надо отдохнуть, чтобы у меня были силы выполнить задуманное. Так, что вы там втроем потише говорите, чтобы мне не мешали спать.
— Нет, ты, слышал, Ярил, что он нам говорит, — понизив голос, спросил Храбр.
— Сын, что ты задумал, скажи нам. Мы тебе поможем, — попросил правитель.
— Нет, отец, ты мне помочь не можешь, — негоромко сказал Святозар, и развернувшись на бок к стенке шатра, закрыл глаза, — Скоро, скоро ты все узнаешь, не тревожься. А сейчас мне надо по-спать и набраться сил, они мне необходимы… И прошу тебя, отец, не буди меня, я должен вы-спаться.